– Ничего не знаю, позвонил какой-то мужик, а АркадийКонстантинович схватил машину – и привет!

– А Зайка?

– Ольга уехала в студию!

– Она же хотела два дня отдыхать.

Ирка хмыкнула:

– На ее телевидении вечно дурдом. Еще в восемь утра улетела,ворота чуть не сшибла, хорошо, машину не помяла…

Домработница продолжала недовольно бубнить. Я опустошилачашку и налила следующую. Наша прислуга, если не считать няню, состоит из трехчеловек. В саду и гараже хозяйничает Иван, он же следит за отоплением,электричеством, водопроводом и выполняет мелкие ремонтные работы типаустранения засоров канализации… Впрочем, он способен починить телевизор илиутюг… В дом Ваня ходит редко, предпочитая проводить время в сторожке. На кухнехозяйничает Катерина. Женщина шумная, языкастая и ехидная. Я ее побаиваюсь.«Пищеблок» повариха считает своей вотчиной и крайне нервно реагирует, еслиЗайке приходит в голову идея испечь кекс. Впрочем, готовит Катерина восхитительно,а ее любовь к чистоте перешла в манию. Ей-богу, она бы с удовольствием выдавалавсем, пересекающим порог кухни, белые халаты и бахилы. Единственная женщина,которой позволяется открывать крышки кастрюль и бесцеременно обнюхиватьготовящиеся кушанья, – это моя подруга Оксана, хирург по профессии, завоевавшаялюбовь кухарки после того, как удалила той щитовидную железу. И только отОксаны Катерина терпит замечания типа: «Соли мало».

Если подобный совет попробую дать я, меня просто вытолкаютвзашей с громким заявлением: «Коли по-вашему сготовлю, отрава получится».

Стиркой, уборкой, глажкой, сменой постельного белья, равнокак и покупкой продуктов, занимается Ирка. И вот ведь парадокс. КапризныйАркадий, стабильно отказывающийся от всех кушаний и требующий, чтобы ему скурицы всегда снимали кожу, а из какао удаляли пенку, ходит у Катерины влюбимчиках. Для него готовятся несъедобные, на мой взгляд, блюда: манный пудинги протертый суп из зеленого горошка. Причем, если еда остается нетронутой, у Катеринына лице возникает тревога, и она потихоньку тащит угощение в кабинет илиспальню к любимому хозяину и воркует:

– Аркадий Константинович, миленький, хоть ложечкупроглотите! Вот крем из чернослива, только для вас старалась.

Никто из нас более не удостаивается такой заботы, и я могуцелую неделю выпрашивать эклеры, получая в ответ категоричный ответ:

– Вам лучше их не есть, печень взбесится.

К слову сказать, с печенью у меня полный порядок, простоКешка не любит пирожные.

Ирка тоже расцветает улыбкой при виде Кеши и буквальновылизывает его кабинет. Она ухитряется, протирая письменный стол, класть вседокументы, бумаги и бумажонки нашего адвоката в таком же порядке, вернее,беспорядке, в котором они находились до того, как домработница вкатила впомещение пылесос.

В моей комнате она не церемонится и, недолго сомневаясь,укладывает все ровными стопками, и я, скрипя зубами, отыскиваю нужные вещичасами. Между прочим, Ольгу никто из прислуги не величает по отчеству, а наменя они посматривают снисходительно, считая абсолютно бесполезной личностью.

Если выстроить иерархическую лестницу, то на самом верху,безусловно, окажутся Аркадий и Машка, затем пойдут наши собаки, кошки, хомячки,попугай и жаба. Прислуга обожает животных. Затем – место Ольги, и только потомс сильным отрывом иду я. Лишь один человек в доме, няня близнецов СерафимаИвановна, считает меня за хозяйку и прислушивается к моим указаниям. Всеостальные искренне считают, что мое место в гостиной, в углу, в кресле, скнигой в руках, желательно с плотно закрытым ртом.

– Машенька завтракала?

– Маша ушла к Сыромятниковым, – пояснила Ирка, – у них котзаболел, Клаус.

– Значит, дома никого?

– Нет, – буркнула она, унося грязную посуду.

Вот и отлично, сейчас налью ванну, лягу в воду и… Во дворераздался шум мотора, потом короткий звонок, затем Ирка, просунув голову вкомнату, оповестила:

– Гостья приехала, впускать?

– Ты же, наверное, уже сказала, что хозяйка дома? –безнадежно спросила я, чувствуя, как перспектива принять водные процедурыбыстро тает.

– Ага, – подтвердила Ира.

Дверь распахнулась, и вошла Галка Верещагина. Сегодня на нейбыл строгий серый костюм и нежно-розовая блузка, совсем не сочетавшаяся сярко-рыжими волосами.

– Привет! – улыбнулась бывшая соседка и, окинув взглядом мойхалат, спросила: – Надеюсь, не разбудила?

– Нет, нет, просто я шляюсь ??о дому чучелом. Впрочем, Ира,дайте кофе, Галя, ты выпей пока, а я оденусь.

– Мне плевать, как ты одета, – фыркнула Галка, – в былыевремена ты не слишком нас стеснялась.

Это правда, мы забегали друг к другу запросто, безцеремоний, частенько в неглиже. Но прошло слишком много времени со дня нашейпоследней встречи, я уехала с детьми из Медведкова восемь лет назад, еще будучибедной преподавательницей. Просто Аркашка женился на Зайке, а у той былособственное жилье. Мы и объединились, выменяв себе более просторную квартиру…

Поэтому сейчас, оставив Галку одну, я сгоняла наверх ибыстренько натянула бриджи и пуловер.

– Как дела? – вежливо поинтересовалась я, вбегая в гостиную.

– Словно сажа бела, – хмыкнула Галя, – дом и двор полнымилиции.

– Что говорят?

Галка одним махом опустошила чашку.

– Глупости в основном. Произошел несчастный случай. ЯкобыЛена за ужином водки под блины выпила и в конюшню отправилась, а Лорд нюхнулалкогольное амбре, обозлился, сшиб бабу, а потом копытом по голове…

– Ужасно, – прошептала я, – бедная Лена, жуткая смерть, да иЛорд выглядел таким милым, что теперь с ним будет?

Галя побагровела и сломала пальцами зубочистку.

– Вчера, после того как вы уехали, мы спать пошли, Михаилвроде нормальный был. А утром встаем, его нет, идем на конюшню, и Лорд исчез.Конюх говорит, часа в два Каюров вошел и забрал коня, покататься решил, отбессонницы… Васька и вывел жеребца… А в пять Михаил возвращается, один, пешком.

Василий удивился:

«Где Лорд?»

Каюров спокойно ответил:

«Пристрелил».

Василий обомлел:

«Как?»