– Я могу лета-а-ать! Джо, смотри, смотри, я могу лета-а-а-ать! – верещал он так громко, что Джо было слышно даже на другом конце спортзала.

Госпожа Бергман, которая, естественно, знать не знала про волшебных животных, изрядно удивилась, обнаружив в углу большого плюшевого пингвина.

– Дети, я же вам говорила – не надо приносить свои игрушки на урок! – раздосадованно воскликнула она. Ученики лишь засмеялись – мгновение спустя Юрий уже снова кувыркался на батуте и в конце концов подскочил так высоко, что ударился головой о потолок.

– Ой-ой-ой! – жалобно запричитал он, и ребята сразу принялись его жалеть и успокаивать.

После школы Бенни и Шоки отправились к дедушке. Генриетта высунулась из рюкзака – ветер приятно обдувал ей мордашку. Кататься на велосипеде она любила почти так же сильно, как играть в прятки.

По дороге черепаха старательно читала знаки, попадавшиеся на пути.

– Там мрачный посёлок! – в ужасе крикнула она.

– Не мрачный, а дачный, – хихикнув, успокоил ее Бенни.

Дедушка Теодор жил на самой окраине города в одном из коттеджей, которые рядком, бок о бок, тянулись вдоль улицы. Оставив велосипеды у забора, ребята направились к дому. Чем ближе они подходили к дверям, тем медленнее становились их шаги.

Бенни заметил, как Шоки резко побледнел. Немного постояв у порога, он сделал глубокий вдох и отпер дверь.

– Привет, дедушка! – крикнул он, войдя в прихожую. – Я с другом пришёл. Его зовут Бенни.

Бенни сделал несколько неуверенных шагов вперёд. В прихожей было темновато. Пахло тушёной капустой. В одном углу стояли грязные резиновые сапоги, в другом висел жёлтый дождевик. «Как старому ковбою, дедушке Теодору уж точно не страшна никакая непогода», – подумал он.

Дверь на кухню была открыта. И Бенни заглянул внутрь. За столом спиной к ним сидел пожилой мужчина и читал газету. Вон он, значит, какой – знаменитый актёр!

– Здрасте, – смущённо сказал Бенни.

Дедушка бросил на них взгляд через плечо.

«Да уж, вот был ковбой так ковбой!» – мелькнуло в голове у Бенни.

Дед Шоки был темноволосым, поджарым и очень загорелым. На его испещрённом морщинами лице сияли пронзительные голубые глаза. Единственное, что не вполне сочеталось с его амплуа, – это тренировочные штаны. Когда их взгляды встретились, Бенни невольно сглотнул и поймал себя на том, что почти всерьёз опасается, не достанет ли дедушка револьвер.

«Сейчас он от Шоки мокрого места не оставит», – испугался мальчик.

Но ничего не случилось.

– Добро пожаловать, Бенни, – дружелюбно сказал пожилой мужчина. – Что будете на обед? Солянку я съел сам. – Он встал и направился к холодильнику. – Осталось немного тушёнки в банке, маринованная селёдка…

– Неплохо, неплохо! – раздался голос из портфеля. – Чур, селёдка моя!

– Цыц, – тихо пробормотал Бенни.

Дедушка Теодор заглянул внутрь.

– О, ещё можно пожарить печёнку! Есть рис и мясной соус.

Мальчики дружно замотали головами.

– Спасибо, не стоит, – вежливо ответил Шоки.

– Спроси, а нет ли у него огурчика, – спросила сзади Генриетта.

– Даже думать забудь, – ответил Бенни, обращаясь, разумеется, к Генриетте.

Шоки, решивший, что его одноклассник отвечает дедушке, посмотрел на него с ужасом.

Мужчина стремительно обернулся и пригвоздил Бенни строгим взглядом голубых глаз.

– Что ты сказал? Не люблю, когда мне «тыкают»!

Бенни покраснел и уставился в пол. Он начинал понимать своего друга – не хотелось бы ему, чтобы его воспитывал такой внушительный дедушка. Но хотя бы Генриетта замолчала.

Мужчина захлопнул дверцу холодильника и обратился к Шоки.

– Ну как, тебе уже дали роль Робина Гуда?

– Э-э… Нет, её ещё не распределили, – промямлил парень.

– Чего же ждёт эта ваша учительница?! – громогласно вскликнул дед Шоки. – Ну что же! Потом ещё раз повторим текст. Не хватало, чтобы моему внуку не дали главной роли! – Он вновь повернулся к Бенни: – А ты, молодой человек, кого играешь?

– Я буду осветителем.

– А я – его помощницей! – немедленно встряла Генриетта. Бенни сунул руку за спину и рывком тряхнул портфель. Черепашья голова скрылась в глубине ранца.

– Эй! – возмущённо крикнула она.

– Осветителем, значит, – кивнул дедушка Теодор. – Ну что ж, ты старательный малый. Но должен вам сказать, что бывает работа и потруднее!

Шоки посмотрел на друга, словно извиняясь. Он, видимо, уже знал, что обычно за этим следует.

Так оно и случилось.

– Когда я играл в кино, – начал дед, – я вкалывал двадцать четыре часа в сутки! Знал свой сценарий от корки до корки, вдоль и поперёк. Я жил, не выходя из роли. Днём и ночью! – Он окинул мальчишек пронзительным взглядом. – Днём и ночью! – повторил он и, несмотря на то, что они стояли совсем близко, вдруг повысил голос. – А вы? Чем вы заняты по ночам?!

«Сейчас начнётся», – подумал Бенни и втянул голову в плечи.

– А вы спите себе в своей кровати и сопите себе под нос! – крикнул дед Шоки.

– Да если бы! – донёсся голос из портфеля.

Бенни хлопнул рукой по крышке.

– Не попал! – довольно сообщила Генриетта.

– Что у тебя с портфелем? – строго воззрился на Бенни дедушка Теодор. – Если он тебе мешает, так сними его!

– Да мы, наверное, пойдем уже ко мне в комнату, – вставил Шоки. – Нам уроки делать надо.

Он схватил Бенни и потащил его за собой из кухни.

– Кажется, он даже не заметил, что меня всю ночь не было, – пробормотал мальчик, пока ребята торопливо поднимались вверх на второй этаж. – Очень странно.

Хелена Май любила помыкать окружающими. Но только трое были готовы смириться с этим, чтобы считаться ее подругами: Катинка, Финия и Анна-Лена.

Вот как всё обычно происходило:

– Катинка, не принесёшь мне батончик мюсли? – закатывала глаза Хелена, и Катинка уже бежала в буфет.

Или:

– Финия, не могла бы поточить мне карандаш? – И та немедленно принималась за дело.

А Анна-Лена каждое утро тащила розовый рюкзак Хелены с маленькими принцессами наверх в классную комнату. Каждое утро – но не сегодня. Потому что Хелена ей не разрешила.