Алевтина Ивановна очень дорожила своей работой. Чтобы несглазить и не привлечь к себе ненужного внимания, она говорила всем окружающим,какая у нее тяжелая и нервная работа и как плохо она оплачивается –действительно, официальная зарплата ее составляла всего две тысячи рублей. Анеофициальная, значительно более впечатляющая, понемножку накапливалась в уютномтайничке, который предусмотрительная Алевтина Ивановна оборудовала у себя вподоконнике. Это подоконник был съемный и пустотелый.

Периодически, когда наступал знаменательный моментпополнения сокровищницы, Алевтина Ивановна задергивала плотные занавески,отвинчивала два потайных винта и снимала подоконник с его законного места.Перевернув пустотелую доску, скромная сотрудница отдела нежилого фондавытряхивала на ковер груду зеленых бумажек, пересчитывала их и прикидывала,сколько на эти деньги можно купить квартир, машин или норковых шуб, сколькомесяцев или даже лет можно прожить на Катарах…

Ее согревало само наличие денег, их количество, возможностьподержать их в руках, пересчитать, представить себе все открывающиесявозможности…

Алевтина Ивановна своих денег не тратила. Она боялась. Ейказалось, что стоит ей купить хоть что‑то, превышающее ее официальныевозможности, хоть что‑то, выходящее за рамки скудного двухтысячногобюджета, как ее тут же схватят за руку, посадят в черную машину, привезут вкакое‑то ужасное место и потребуют ответа: откуда эти деньги? Или ещехуже – ее скромной персоной заинтересуются бандиты и придут к ней, вооруженныепаяльниками и утюгами…

Такие страшные истории Алевтина Ивановна слышала от знакомыхне раз и ужасно боялась, что это может коснуться ее непосредственно.

Правда, о ее неофициальных доходах все равно знало слишкоммного людей: во‑первых, те, кто платил ей деньги за временнуюслепоглухонемоту, во‑вторых, то начальство, с которым она обязана быладелиться… Но об этом Алевтина Ивановна предпочитала не думать.

Жила она одна. Замужем когда‑то побывала, и этотпериод жизни оставил у нее такие неприятные воспоминания, что повторятьнеудачный опыт она не захотела. Да, собственно, и желающих больше не нашлось.Детей Бог ей не дал, и она рассматривала это как большую удачу. В самом деле,какие уж тут дети при зарплате в две тысячи и при нежно лелеемом тайничке вподоконнике!

Короче, Алевтина Ивановна Фадеева работала в отделе нежилогофонда и очень дорожила своей работой.

Придя с работы домой, она в прихожей сняла осенние сапоги, сгрустью подумав, что они требуют ремонта, а лучше бы купить новые, но где ужтут при зарплате в две тысячи!

Потом она включила чайник и поставила разогреваться вчераотваренные макароны.

И тут в квартире погас свет. Такое иногда случалось в ихдоме, когда в сильные холода многие жильцы одновременно включали электрическиеобогреватели, но сейчас было совсем не холодно.

Алевтина Ивановна очень расстроилась: без электричества нетолько телевизор не посмотришь, но даже и поесть не удастся, поскольку в еедоме и плита, и даже чайник были электрическими.

С трудом пробравшись по темной квартире в прихожую, онаоткрыла входную дверь, чтобы позвонить в квартиру соседей и узнать, отключилсяли свет у них или авария ограничена ее квартирой, и нужно просто поменятьпробки.

На лестничной площадке царила кромешная тьма. Прикрыввходную дверь, но не запирая ее – иначе пришлось бы в темноте на ощупьвставлять ключи, – Алевтина Ивановна дошла до соседской двери, нашарила кнопкузвонка и надавила на нее. Звонка она не услышала. Тут же до нее дошло, что еслиотключили электричество, то звонок тоже не работает. Можно было, конечно,постучать в дверь, но это было неудобно, да, собственно, и не нужно, она ужеполучила ответ на вопрос, который хотела задать соседям: у них света тоже небыло.

В это мгновение ей почудилось в темноте за спиной какое‑тодвижение.

Алевтина Ивановна оглянулась и испуганным дрожащим голосомспросила:

– Кто здесь?

Ответа не последовало, и она, всерьез перепугавшись, сочлаза лучшее вернуться в собственную квартиру. Скорее всего, свет выключен во всемдоме, и десятки людей сейчас звонят в аварийную службу.

Алевтина Ивановна, стараясь не натыкаться в темноте намебель, пробралась на кухню, с трудом нашла в ящике кухонного стола толстуюхозяйственную свечу и продолжала рыться в ящике, где у нее должен был хранитьсякоробок спичек. При этом Алевтина Ивановна мысленно пожалела, что у них в домеэлектрические плиты, а не газовые: был бы у нее газ, и без ужина не осталасьбы, и спички лежали бы на видном месте.

В это мгновение ей снова почудилось в темноте за спинойкакое‑то движение. Женщина судорожно напряглась, волосы у нее на головезашевелились от страха.

Неужели, пока она выходила на лестницу, к ней в квартирууспел забраться злоумышленник, и теперь осуществятся наяву все те ужасы,которые она так часто представляла себе, пряча в заветный тайник очереднуюпачку зеленых бумажек?

Наконец под руку ей попал спичечный коробок. АлевтинаИвановна схватила его, обернулась и чиркнула спичкой, чтобы хоть на мгновениеосветить страшную темноту, в которой мог притаиться неизвестный, невидимыйвраг.

Яркое пламя вспыхнуло на мгновение, но женщина ничего неуспела разглядеть, как огонек погас. Причем он погас не сам собой. Его кто‑тозадул.

– Кто… кто здесь? – проговорила Алевтина Ивановназаплетающимся от страха языком.

Ей ответило только молчание, но она больше не сомневалась втом, что на кухне кроме нее еще кто‑то есть.

Трясущимися руками она снова попробовала зажечь спичку, ноне удержала коробок, уронила его на пол.

Нагнуться, чтобы поднять его с пола, она не могла себязаставить. Женщина, мелко дрожа от страха, отступила к стене, пытаясь вжаться внее, слиться со стеной, исчезнуть, раствориться во мраке…

И тут ее схватили маленькие сильные руки, и к лицу прижаласьтряпка, пропитанная чем‑то пахучим, душным, странно знакомым…

Алевтина Ивановна попыталась сопротивляться, но, дернувшисьдва‑три раза, потеряла сознание и затихла.

Карина подхватила безвольно обвисшее тело женщины, включилазакрепленный на головном обруче фонарик и потащила Алевтину Ивановну в ваннуюкомнату. Здесь она раздела ее, перевалила через край ванны и уложила так, чтобысоздать впечатление, что женщина задремала и захлебнулась. Затем она открылакран и занялась окружающей обстановкой. Разложила одежду в естественномбеспорядке, поставила на видном месте открытую бутылочку с пеной для ванны.Ванна тем временем наполнилась водой. Карина нагнулась над бесчувственным теломи опустила голову Алевтины Ивановны в воду. По телу пробежала предсмертнаясудорога. Карина выждала для верности еще несколько минут, убедилась, чтоженщина не подает больше признаков жизни, и вышла из ванной.