Каждый знал своё дело, если требовалась помощь, то её с готовностью предоставляли. Впервые за последние два с лишним года Тим видел сплочённых людей. Невзирая на личное, он вдруг проникся общей атмосферой и, толкая вперёд тележку, стремился скорее доставить её на нужный уровень.

Попадались и места недавних боёв. Древний крейсер и так представлял не лучшее зрелище, но сейчас всё это подкрасилось разрухой и кровью. Покойники, как с той стороны, так и с этой, искорёженные и смятые, разорванные взрывами и целые, как при жизни, лежали, вцепившись в оружие.

Покорёженные переборки и сожжённые отсеки. Обесточенные жилые модули, безлюдные, запачканные кровью орудийные палубы говорили о масштабах и накале боёв. Всюду дым, скользкий от сработавшей системы пожаротушения пол и много, очень много убитых людей.

— Сюда, — сверившись с пристёгнутым на запястье прибором, указал старший и направил телегу к ведущему вниз эскалатору.

До ушей долетели выстрелы и хлопки взрывов, пройдя вперёд, вышли на позиции пехотинцев.

Совсем недавно в просторном зале шёл бой. Раньше здесь принимали пищу. Сейчасгруды мебели и ряды исковерканных раздатчиков освещали лишь отблески пламени и вспышки выстрелов. Выбив чужаков, защитники вели беспорядочный огонь сквозь проломленные переборки, не позволяя нападавшим организовать контратаку.

Сбросив контейнеры, засобирались обратно, но на плечо легла рука, и знакомый голос заставил Тима вздрогнуть.

— Ты? — выдохнул Скарт, — какого Хала ты здесь забыл?

Объяснив, Тим обречённо смотрел, как сержант что-то сказал техникам. Поймав взгляд Тима, старший сообщил, что он остаётся. Затравленно завертел головой, но кругом слишком много солдат, улизнуть не представлялось возможным. Отдав несколько распоряжений, Скарт посмотрел на Тима.

— Иди за мной.

Обходя разбросанные столы и стулья, сержант, пригнувшись, побежал вдоль переборки пищеблока в сторону массивных раздатчиков пищи. За ними оказался вход в полутёмный кухонный отсек. Там, между громоздкими пищевыми агрегатами, при свете переносного светильника над столом склонились несколько увешанных амуницией и оружием офицеров.

— Говори, — поднял голову один из них и, скользнув взглядом серых глаз по Тиму, остановился на сержанте.

Тот отрицательно качнул головой.

— Хал, — едва слышно выругался офицер, — ни связи, ни данных. Готовь людей, сержант, пойдёт твоё отделение.

— Есть, — вытянулся Скарт, насколько позволил громоздкий костюм, — мои люди готовы, но позвольте доложить?

На вопрошающий взгляд офицера сержант указал на Тима.

— Сквозь мойку идёт шахта вентиляции. По схеме она пересекает наш уровень и два верхних. Шахта узкая, но он там пройдёт.

Офицер с сомнением посмотрел на Тима.

— Сможет, — заверил Скарт — выглядит плохо, но медик подправит. Он из грязи, что трудилась у Марина, лазить обучен.

— Сделаешь?

Все смотрели на него, а Тим просто не знал, что сказать.

— Сделает, — заверил Скарт, — правильно? — склонился он над Тимом. — Ведь ты сделаешь, как скажут?

— Что я должен сделать? — спросил Тим у офицера.

— Противник глушит связь, — ответил он, — уровнем выше два наших взвода, доставишь им пакет, получишь отчёт и вернёшься обратно. Это всё, что от тебя требуется.

— Потом меня убьют?

— Нет.

Тим ждал продолжения, но офицер молчал.

— Что со мной будет дальше? — нежданно забрезжил лучик надежды, и Тим проявил упрямство.

— Дальше ты получишь помощь, — вмешался единственный отлично одетый от пехотинцев пожилой худощавый мужчина.

Его чёрный костюм с серебристым узором на плечах и стойке воротника выглядел здесь нелепо. Но по властному голосу и жёсткому взгляду Тим понял, что статус обладателя доселе невиданной формы здесь очень высок.

— Получишь защиту, — продолжал он говорить, — убежище на указанное тобой же время и станешь свободным.

— А вы кто? — не веря ушам, осмелился спросить Тим.

— Всё, что я обещал выполнить, в моей власти, — заверил он, — нам глушат связь, а от координации действий сейчас зависит всё. Говорю ещё раз: сделаешь для нас — сделаешь для себя. Сержант, — повернулся он к Скарту, — быстро его к медику и отправляй, ждём полчаса, не вернётся — идёт твоё отделение.

Через две минуты побои на теле Тима были залиты холодящим гелем, а молодой пехотинец, забрызгав заплывший глаз вонючей жидкостью, умело мял опухоль, и Тим чувствовал, как она тает. Ещё через минуту видел обоими глазами, рассечения были заклеены, а от обилия впрыснутых в него препаратов разрывало желанием действовать.

Получив наставления и прикрученный лентой к икре носитель информации, Тим с трудом протиснулся по воздуховоду и, выбив задвижку, выбрался уровнем выше. Освещение исправно работало.

Оказался в просторном помещении: ни людей, ни единого близкого звука. Как правильно назвать место, где оказался, Тим знал из инструктажа. Фасовка ассоциировалась с чем-то вроде арсенального распределителя, но увидел другое. Знакомы были только ленты, отдалённо схожие с транспортёрами арсенального зала. Они шли на высоте половины человеческого роста и упирались в массивные бункеры, к которым из стены примкнули разного диаметра гофрированные патрубки.

Фасованная пища, аккуратно лежащая в лотках на ленте, заинтересовала куда больше, чем пустое кресло оператора, окружённое голографическим сиянием пультов управления. Почти не жуя, наслаждаясь запахом и вкусом, Тим пальцами отправлял в рот немыслимо вкусную пищу.

Из фасовочной вышел с набитым ртом. Прокравшись по узкому техническому проходу, добрался до магистрального коридора правого борта. Здесь, не считая брошенных при бегстве экипажа личных вещей, царили полумрак и пустота. Саму магистраль перегородила аварийная переборка, но Тим знал, как её обойти.

По ту её сторону не так давно отгремел бой. В воздухе всё ещё витал запах гари, перемешанный с пролитой кровью. Мертвецы в знакомой и чужой форме дополняли картину. Обнаружив, что убитых уже обыскали, Тим, обратившись в слух и едва дыша, внимательно осмотрел место боя. Нашёл лишь покорёженную взрывом винтовку, но кроме ремня ценности для Тима она не представлял. Завязав на его конце хитрый узел, он вложил в него увесистый обломок электронного блока и отправился дальше.

Друг друга увидели одновременно. Разница была в том, что Тим крался, раскручивая самое убийственное оружие Вирона, а рослый солдат, расчехлив костюм, сняв шлем и отложив оружие, тужась, морщил лицо, сидя в хорошо известной позе.

Коридор здесь расширялся, в устроенной в стене нише стояли чёрные, мигавшие индикацией высокие ящики. Между ними Тим и встретил одного из напавших.

Сомнений не возникло: забрезжившая свобода толкала вперёд. Просвистев в воздухе, обломок блока угодил в лоб и, крутясь, отскочил в сторону. Пока пехотинец валился на спину, Тим в два прыжка оказался рядом и подхватил прислонённое к гудящему ящику оружие. На винтовку оно походило мало, сходство имелось, но длина и калибр явно её превосходили.