тесты. Удивительно, но «раздолбай» Маргариты Владимировны схватывал на лету и успешно справлялся почти со всем.

В пятницу, первый выходной после их реактивной подготовки и день зачетов у Цветка, Лика решила порадовать бедного студента и испечь ему лимонный пирог со сливками. Пришлось ради этого весь вечер простоять у плиты, но на выходе Котикова решила, что это того стоило. Ей хотелось порадовать Виктора. Ежедневные встречи все больше раскрывали его для Лики: он, несмотря на серьёзность, любил детей и животных, часто помогал отцу на ферме, знал многие факты о человеческом теле и составе мира. Он тянулся к свету и одновременно сам бил себя в лицо и возвращался обратно на землю, в пыль.

И большую роль в этом сыграла его мать. Лика не знала её лично, но из некоторых разговорах о ней с Виктором она поняла, что это была бедная женщина, которая привыкла тянуть на себе семью, дом и воспитывать троих сыновей. В каждом из них она видела лишь дополнительную подпорку, которая могла помочь удержать их хозяйство. Она не спрашивала сына о делах в школе, отношениях в деревне, на день рождения не пекла тортов и не устраивала праздников, а при любых проблемах, в которые её втягивали, даже не пыталась разобраться в ситуации и встать на сторону ребёнка, делая всегда его виноватым. Виктор не жаловался ей на мать, но те факты, что он не желал возвращаться вечером домой, делиться с ней успехами и в целом не рассказывал, как проводит время, говорили о многом. Отец Виктора пропадал на работе, как и его братья. Вечно одинокий, вечно брошенный, без вины виноватый герой.

Лика чувствовала, что он льнул к ней. К светлой голове, которая тянула его наверх, к заботливым рукам, к простым вопросам. И ей нравилось давать это ему. Дмитрий Котиков, видимо, чувствовал, что-то подобное. Он просил помочь Виктора настроить телевизор, давал покататься на внедорожнике и главное — что Лика считала добрым знаком — давал просиживать с его дочерью на кухне дни напролёт.

Наличие Ани поспособствовало тому, что скоро об их занятиях узнала не только молодёжь, но и большая часть деревни. И если парни быстро смекнули, кому досталось благоволение новой соседки, то вот остальные имели разные мнения насчет происходящего: кто-то хвалил добродетельную Лику, кто-то видел в этом попытку самоутвердиться за счёт деревенских. Виктору же было все равно. Он также иногда в совсем глухие вечера играл с парнями в футбол и изредка подрабатывал у Котиковых в саду.

В пятницу он заявился на порог после обеда, с изящным венком в руках, сплетенным из крупных ромашек и мелких, цветных полевых цветочков. Виктор молча опустил его Лике на голову и девушка, с предчувствием какого-то неведомого восторга, повернулась к зеркалу. Васнецов за её спиной уже улыбался.

— Какая прелесть, — выдохнула она, нежно касаясь душистый лепесточков. — Когда ты успел?

— Что успел? — влетела в комнату Аня поздороваться с парнем. — Ух ты! А мне?

Виктор сделал задумчивое лицо и достал из кармашка ещё один веночек, поменьше, сплетенный из жёлтых одуванчиков. Аня завопила от радости и повисла у него на шее, а, когда Васнецов увенчал её, звонко поцеловала его в щёку.

— Ты учти, что из нас двоих поцеловала тебя в благодарность только я, — шепнула она и побежала показывать венок папе. Лика рассмеялась.

— Ну как?

— Я закрыл всю вторую четверть, — шепнул парень.

Лика широко раскинула руки и заключила его в объятия — как оказалось, популярный деревенский жест, означающий все: от сочувствия и оскорбления до поздравления и откровенного намёка. Виктор склонил голову, чтобы Лике было удобней, и крепко прижал её к груди.

— Я в тебе не сомневалась, — шепнула девушка, касаясь мягкими губами его уха. — Ты большой молодец. И ты со всем справишься. Я в тебя верю.

Его объятия стали ещё крепче.

— И у меня есть для тебя подарок.

— Ещё? — удивился он.

Лика жестом фокусника открыла холодильник и вынула из него лимонный пирог, украшенный взбитыми сливками и вишенками.

— Ты сделала его для меня?..

— А для кого же ещё?

У Виктора в голове будто бы что-то сломалось, он опустился на скамейку, наблюдая как хлопочет Лика. Ему захотелось снова прижаться к ней и передать если не словами, то от кожи к коже, весь восторг и нежность, что он испытывал. Какое-то рвение вспыхнуло у него в груди, которое он не знал, как выразить. Он чувствовал себя таким большим и неуклюжим на фоне неё.

— Пробуй, — протянула она блюдечко.

И он, спасаясь от разрывающих душу чувств, откусил пирог. Вообще, он всегда отдавал предпочтение шоколаду, но то, что таяло у него во рту, не уступало ему ни на йоту. Что-то кисло-сладкое, цитрусовое, абсолютно восхитительное и главное — приготовленное специально для него — обволакивало рот. Он глубоко вздохнул и всплеснул руками, показывая, что у него нет слов. Лика больше и не ждала, она села рядом, столкнувшись с ним коленками, от чего Васнецова ударило током, и присоединилась к чаепитию.

Постепенно на море эмоций Виктора наступил штиль. Всякая муть бессвязных слов осела на дно, вода мыслей прояснилась, что стало видно самые мелкие камушки, и лишь что-то, что лежало в его сердце постоянно, основательно, продолжало тихо плескаться на берегу.

— Мы собирались пойти учиться плавать, — напомнил Виктор.

— Точно. Сейчас? По-моему, там с самого утра пасмурно.

— Ну если мы будем купаться, мокрый дождь нам ничем не грозит.

— Заболеть можно.

— Если вдруг дождь пойдёт, то он будет мелким и тёплым. Он же летний.

— Хорошо. Но нужно взять Аню, она мне не простит, — грустно улыбнулась Лика. При всей любви к этой активной малышке, Виктор не хотел сейчас её компании.

— Куда брать? — тут же выскочила она.

— Купаться пойдём?

— Да-да-да!

— А кому-то спать не пора? — раздался из другой комнаты голос отца.

— А она там, на воздухе, поспит, — подмигнула сестре Лика.

Аня с визгом побежала надевать купальник.

— Ты зайдёшь за нами?

— Я уже готов. Вас подожду.

— Ну-ну, — хмыкнула Лика, трезво оценивая свои силы.

Когда через двадцать минут сестры спустились на первый этаж, Виктор уже играл с Дмитрием Сергеевичем в гонки на новенькой приставке.

— Всё, мы никуда не идём? — рассмеялась Лика.

— Не-не, сейчас, — бросил Виктор, пытаясь войти в сложный поворот на большой скорости. Машину, естественно, занесло, и он врезался в ограждение. Котиков радостно вскинул руки вверх.

— А вообще, я на целый круг проигрывал, — подмигнул он дочерям.

На улице действительно накрапывал дождик, но Виктора было уже не остановить. Пока Лика