Растерянный Василий попытался, что-то возразить, но взглянув в сердитые глаза, когда-то гулявшего у него на свадьбе, улыбчивого дяди Вени, подсунувшего им с Анькой в качестве подарка пустой конверт, осекся и виновато посмотрел на Варвару.

– «Может денег дать?», – подумала журналистка, но тут вмешалась Надежда Ильинична:

– Вениамин, как тебе не стыдно? Этому я тебя в школе учила? Какое разрешение? Что ты прицепился к девочке? Она же сейчас заплачет, – встала она между майором и, действительно силившейся не пустить от обиды слезу, Варей. – Или мне припомнить тебе, как ты в приграничную зону без разрешения своих друзей сюда привозишь браконьерствовать? Или как твой кум на вездеходе туда-сюда за кордон шастает?

– Да ладно вам, Ильинична. Я же пошутил, – смущенно растянулся в ложной улыбке Вениамин Андреевич. – Это я так. Для проформы. Счастливого вам пути, – пожелал он Варваре, злобно зыркнув в сторону Васи, и направился в сторону магазина.

– Вениамин, – окликнула его Ильинична. – А козлика моего найдешь?

– Конечно! – кинул майор через плечо, буравя суровым взглядом, нагло развалившегося в луже на его пути, свина.

– Хру? – вопросительно уставился на старшего участкового хряк, почувствовав сквозь сон его требовательный взгляд.

– Пошел вон! – приказал майор.

– Хру! – «послал подальше» тот его в ответ, обратно закрывая глаза.

– На! – резко выдохнув, ударил Вениамин Андреевич свина правой ногой в бок.

– Хру-ху-ру! – возмущенно рыкнул хряк и, проявив невероятную для его комплекции прыткость, цапнул майор зубами за свисавшую из–под форменной рубашки складку живота.

– Что!? – свирепо выкатил глаза Стрибульский. – Да я тебя сейчас за нападение на представителя власти при исполнении… завалю, – потянулся он рукой к кобуре за пистолетом.

– Товарищ майор! – подскочил к нему капитан. – Это председателя кабан. Потом неприятностей не оберемся.

– Хру, – нагло подтвердил его слова хряк и, не спеша, направился вдоль по улице в сторону красивого трехэтажного особняка.

Вениамин Андреевич, дыша как разъяренный бык, еще несколько секунд смотрел в сторону нарушителя порядка, борясь с желанием наказать его по всей строгости закона, но из-за того, что его смущало присутствие журналистки из Москвы, решил перенести час отмщения на потом.

– Пойдемте от греха подальше, – подтолкнула в переулок баба Надя журналистку с оператором. – Зайдите ко мне в гости. Я тут недалече живу, – заметив, как замялась Варвара, зачастила вставными зубами Ильинична, показывая в сторону белого опрятного дома в конце проулка. – Я вас клубничкой свежей угощу.

– Ну, только если на минуточку, – согласилась девушка, вопросительно посмотрев на Василия.

– Машина пускай здесь стоит, – увлекая за собой за руку топтавшегося в нерешительности Василия, определила бабушка. – Ничего с ней не станет. Венька посторожит. Он все равно еще час в магазине перед продавщицей кобелиться будет.

IV

Через несколько минут Варвара сидела вместе с Васей за столом в уютной беседке посреди просторного двора, плавно переходившего в картофельное поле, границы которого девушка, как ни старалась определить не смогла, и наслаждалась хоть и маленького размера, но невероятно вкусной красной ягодой.

– Надежда Ильинична, а вы не знаете, где мой шурин Петро запропастился? – макая клубнику в густую сметану, поинтересовался Щапов.

– Сидит где-то в лесу, где же ему быть, – загоняя корову в хлев, ответила хозяйка. – Пока участковые не уедут, он носа в деревню не сунет. Венька давно ему обещал, что прикроет его за игры с бомбами.

– Ну, тогда понятно. А я уж думал, что он меня обманул, – подмигнул двумя глазами журналистке Василий, давая понять, что все идет по плану.

– Неужели вы и вправду на болото собрались? – спросила Ильинична.

– Угу, – с набитым ртом закивал китайским болванчиком головой Щапов.

– Ох, – присела возле Вари Ильинична, – не ходили бы вы туда. Чувствую я, что скоро опять вспышка будет.

– Надежда Ильинична, а что это за вспышки? – моментально включила журналистку Варя.

– Не знаю я, что это такое, но поговаривают, что это дьявол из преисподней выходит, – зачем-то, прикрыв губы ладонью, ответила та, настороженным взглядом окинув окрестности своего двора. – А подручный его… в этом ему помогает.

– Какой подручный? – вытаращилась заинтригованная журналистка.

– Жуткий Женик, – трижды перекрестилась баба Надя. – Как только он на болотах поселился, так и началась эта чертовщина. Прости меня господи, – виновато посмотрела в стремительно темнеющее небо Ильинична.

– Ой, что вы говорите ерунду баба Надя, – вступил в разговор Щапов. – Он же не виноват, что инвалидом родился.

– Дьявольское отродье он, а не инвалид, – вскочила баба Надя. – Никто с болот не вернулся, кому не повезло в момент вспышек там оказаться, а тот живет себе столько лет там и хоть бы что. В церкви ни разу не был. Да что в церкви – в деревне его никто ни разу не видел.

Баба Надя хотела развивать эту тему и дальше, но, внезапно затренькавший корявенькой мелодией телефон Василия, заставил ее замолчать и в очередной раз перекреститься.

– Привет. Давно. Сейчас будем, – коротко переговорил с кем-то Щапов и отключил телефон. – Спасибо вам, Надежда Ильинична, – искренне расплылся в улыбке, мигом повеселевший оператор, одновременно протирая замызганным платочком свои очки. – Нам пора. Петро отзвонился. Ждет нас дома.

– Спасибо вам большое, – вскочила Варвара. – За все. И за то, что меня от участкового отбили, и за клубнику – очень вкусно было.

– Куда же вы, на ночь глядя? – всплеснула руками хозяйка. – Темень скоро все накроет. Неужто на топи?

– Нет, – успокоил ее Щапов, – туда мы с рассветом отправимся.

– Так оставайтесь у меня, а утречком и уйдете, – предложила Ильинична. – Нечего вам там у Петьки в его гадюшнике ютиться.

– Спасибо вам большое за предложение, но тогда Петро обидится, – стал отнекиваться Щапов, отступая к калитке.

– А как вы чувствуете, когда вспышка будет? – спросила влекомая Васей за руку к калитке журналистка, раздосадованная тем, что не успела задать бабе Наде все интересующие ее вопросы.

– Голова начинает мне так сильно болеть, что спасу нет, – охотно принялась рассказывать хозяйка, провожая гостей. – Никакие таблетки не помогают. Так в голове тяжело, как будто самогонки Анькиной выпила.

– Это, Надежда Ильинична, у вас от давления, – решил просветить женщину Василий. – Надо вам к врачу сходить. Он вас вылечит.

– Ходила, – грустно улыбнулась Ильинична, закрывая за ними калитку. – Послушал меня паренек молодой, анализы посмотрел, давление померил, в рот посмотрел, что-то в телефоне почитал и сказал, что мне уже ничего не поможет, потому что я старая и мне помирать пора.

– Ерунда это все! Ошибся тот врач, – поспешил заверить ее на прощание Василий. – Дай вам бог здоровья!

– Как вернетесь, заходите ко мне. Я вас драниками накормлю, – уже в темноту улицы крикнула им вдогонку