запотевшие очки, сообщил раскрасневшийся то ли от жары, то ли от самогона Щапов. – Может, больше не подкидывай?

– Жар костей не ломит, – резонно ответил хозяин. – Хата у меня уже старая. Со всех углов свищет. Ляжем спать – еще спасибо скажешь.

Варвара не стала дальше слушать рассуждения Петро и выскользнула на улицу.

От пробирающего до костей холода, сон как рукой сняло.

Сбегав за чемоданом, Варя так и не разобравшись в темноте среди зарослей крапивы, что имел ввиду хозяин под словом дальняк – башню танка или груду досок в виде шалаша, «присела» возле крыльца.

Через несколько минут, прогнав, подвернувшейся под руку пожелтевшей от времени газетой, паука, она уже лежала на массажном кресле и, свернувшись калачиком под широким, прихваченным ею из дома полотенцем, пыталась заснуть.

Василий разместился у нее комнате на полу на нескольких, извлеченных из внутренностей дивана, старых тулупах и сразу тихонько засопел, а хозяин еще некоторое время ворочался на своем диване, несколько раз вставал, пытаясь отодвинуть ноги Васи, чтобы закрыть дверь, подкинул в печку еще дров и только тогда погасил свет.

Проанализировав все события крайне насыщенного дня, Варя потихоньку задремала, как вдруг на улице зашумел и тревожно забарабанил дождем в крышу ветер.

Девушка открыла глаза и вжалась в кресло, наблюдая через стекло за разбушевавшимся ненастьем. Несмотря на поднявшийся за окном шум и скрежет, Василий сквозь сон отреагировал только переливистым храпом в такт доносившемуся с улицы скрипу старой яблони.

Тихонечко лежавший до этого Петро, зашевелился. Минут двадцать он перекатывался с боку на бок, жалостно вздыхал и тихонечко матерился. Наконец он поднялся с дивана и двинулся к входной двери, но услышав, как в очередной раз волком на улице завыл ветер, развернулся обратно. В очередной раз, попытавшись отодвинуть ноги свояка, чтобы закрыть дверь, он оставил эту бесполезную затею и несколько минут неподвижно всматривался в окно на кухне, о чем-то размышляя. При этом мыслительный процесс хозяин стимулировал поочередным почесыванием руками своей пятой точки.

Наконец, приняв какое-то важное для себя решение, Петро воровато глянул в сторону Варвары, затем извлек из-под дивана газету, и, развернув, положил ее на пол.

Заинтригованная Варвара на всякий случай, чтобы не спугнуть хозяина, равномерней задышала и прикрыла один глаз.

Петр Иосифович спустил штаны и, уцепившись руками за спинку дивана, прицелился на газету голым задом…

Громко «сделав дело», хозяин подтянул штаны, затем открыл дверцу печки, аккуратно подвернул края газеты и, облегченно крякнув, отправил ее вместе с содержимым на полыхающие угли.

– Хорошо, – сам себе в полголоса констатировал довольный Петро и, завалившись зажравшимся моржом на диван, сразу же непринужденно захрапел.

В это время удушливый смрад заполонил все пространство дома.

От убивающего все живое на своем пути запаха у Вари заслезились глаза, а Василий тут же перестал храпеть и тревожно засучил ногами. Видимо его организм не смог пробудиться под действием принятого алкоголя, но все же на подсознательном уровне попытался отползти от источника опасности подальше.

Еще минут двадцать Варвара дозировала кислород, смастерив импровизированный противогаз из полотенца и своей кофточки, однако, когда появилась возможность более или менее относительно дышать, сон у нее как рукой сняло.

Полчаса покрутившись на кресле под рев храпа Петро, и, оклемавшегося во сне к этому времени, Щапова, девушка, взвесив все «за и против», приняла для себя решение.

На цыпочках она подошла к столу на кухне, на котором так и остались валяться недоедки вечерней трапезы, а среди них очки Щапова, взяла в руки бутыль с плескавшемся на дне самогоном и, резко выдохнув, как когда-то ее учили суровые мужчины на Ямале, сделала небольшой глоток прямо из горлышка…

Чистый спирт, которым ее потчевали во время командировки на Ямал, показался ей по сравнению с Анькиным самогоном лимонадом. Жидкость моментально обожгла не только рот, но и все ее внутренности. По вкусу самогон оказался почти такой же, как и совсем недавно душивший ее смрад. Только теперь у нее не только потекли слезы, но и, как ей показалось, начали сами по себе выпадать из головы волосы.

С трудом удержав в себе все содержимое желудка, Варвара добрела до кресла и рухнула на него как подкошенная…

VI

– Варя, Варя, Варвара, – услышала она словно со дна колодца хриплый голос Василия. – Пора вставать. Нам пора ехать.

– Отстань, – лягнула куда-то в сторону ногой девушка, даже не попытавшись открыть глаза.

– Петро уже нас ждет. Нам пора, – продолжил настырно тянуть ее за колошу джинс Щапов.

– Еще немножко, – отозвалась Варя, свернувшись калачиком под полотенцем.

– Мы же пропустим вспышку, – обиженным тоном маленького ребенка затянул оператор.

– О…о…о… – выдохнула журналистка, поднимаясь с кресла.

Ночью от небольшой дозы самогона ее моментально развезло, но за то – она смогла уснуть. И не просто уснуть, а моментально отключиться. Правда сейчас из-за давящей боли в висках она совсем не чувствовала, что хоть чуть-чуть отдохнула. Кроме того во рту стоял такой противный привкус, как будто она съела перед сном помои.

С трудом продрав, слипшиеся веки, журналистка с ненавистью посмотрела на разбудившего ее, опухшего от суррогатного алкоголя, Василия.

– Я как знал, что не надо этот самогон пить, – понимая, что он совсем не похож на свежий огурчик, принялся оправдываться оператор.

– А чего пил?

– Рефлекс, – не задумываясь, ответил Вася. – Тебе плохо? Может, заболела? – заботливо поинтересовался он, всматриваясь в глаза журналистки.

– Я этой отравы, – показала она пальцем на стол на кухне, – пока вы храпели во все горло, глотнула от безысходности.

– В одно лицо? Ты, что? Запойная? – оторопел Щапов.

– Если продолжу дальше общаться с твоим шурином, то скоро точно стану пьющей женщиной.

Василий хотел уточнить у Вари о причинной связи между Петро и ее прогрессирующим алкоголизмом, но в это время в дом с улицы ввалился, одетый в причудливого вида мохнатый, в мелкую точку камуфляж, хозяин.

– Давайте быстрее, – накинулся он на своих гостей, – надо успеть до пересменки в серую зону добраться. Я все, что нужно в машину уже загрузил.

– Я бы перекусил что-нибудь, – выдохнув кислым перегаром, предложил Василий.

– Я с собой взял. Шевелитесь! Если погранцы поднимут дроны и нас засекут, то придется большой крюк делать. Собирайте свои манатки и погнали, – грубо отрезал хозяин, резко оторвав от пола за ручку ящик с цыплятами.

Потревоженные птенцы тут же жалобно запищали.

Петро снял, покрывавшую его рогожу и задумчиво уставился на орущих цыплят.

Около двадцати желтых комочков синхронно раскрывали клювики, требуя еды так пронзительно, что у Вари заложило уши.

– Пшена им