— Да, это плохо, — согласилась Эмма. — Надо найти какой-то выход.

Я засмеялась.

— Миранда, в чем дело? — забеспокоилась Эмма. В дверях стояла Ариэль.

— Она здесь, — сказала я в трубку.

— Поговори с ней. Вдруг удастся что-нибудь из нее вытянуть.

— Ладно. До завтра. Извини, что разбудила.

— Я уже привыкла. Ты постоянно третируешь меня, заставляя просыпаться посреди ночи. Может, мне стать врачом.

— Не могу сказать, чтобы сейчас эта профессия внушала мне доверие. Лучше продолжай петь. Пока.

— Пока.

Ариэль все еще стояла в дверях.

— Что случилось?

— Когда я проснулась, тебя не было. Я должна убедиться, что с тобой все в порядке.

Я вытаращила глаза от удивления.

— Заходи в комнату.

— Здесь темно.

— Ты же можешь видеть в темноте, как и я.

— Не могу.

— С каких пор?

— Я не знаю, как тебе ответить.

— Что случилось вчера? — спросила я.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты другая. Что произошло?

— Я просто пытаюсь быть Ариэль.

— Почему ты пытаешься быть Ариэль? Разве ты не Ариэль?

— Да, я Ариэль, — ответила она, однако в ее голосе звучала неуверенность.

— Разве сейчас ты чувствуешь себя иной, чем несколько дней назад? — настаивала я.

— Нет.

— Доктор Муллен что-нибудь сделал с тобой?

— Нет.

— Он говорил тебе, как ты должна себя вести? Она не отвечала.

— Так значит, говорил. — Я пыталась разговорить ее и выведать каплю правды. — Что именно он внушал тебе?

— Много всего.

— Что конкретно?

— Я не могу тебе сказать. Он говорит, что наши беседы с ним являются конфиденциальными. Секрет, как у нас с тобой. Я умею хранить секреты!

Я была в замешательстве. Очевидно, доктор Муллен в чем-то замешан. Но в чем?

— Я плохая Ариэль? Ты недовольна?

— Ты стала другой, — ответила я. — Да, я недовольна и не понимаю, что случилось.

— Я не должна тебя расстраивать.

Ага! Возможно, в этом ее слабое место. Она пообещала доктору Муллену вести себя по определенным правилам. Ведь прежняя Ариэль была предназначена для служения мне. Ей это внушили. Даже если Ариэль — другая, все равно она воспитана так же. Значит, надо сыграть на ее чувстве долга, и она будет вынуждена сказать мне правду.

— Я расстроена из-за того, что ты вдруг очень переменилась.

Последовала долгая пауза.

— Я не знаю, что делать, — наконец ответила она. — Доктор Муллен взял с меня слово, но ведь ты — Миранда...

— Ладно. Пошли на кухню и чего-нибудь съедим. Ты любишь есть по ночам шоколадный пломбир? Это тебя всегда успокаивало.

Я взяла ее за руку и повела на кухню. Там я включила свет.

— Почему ты стала другой? Ты должна мне сказать. Обязана!

Она уставилась на меня в полной растерянности. Я, в свою очередь, смотрела на нее, вновь поражаясь, насколько мы похожи: те же светлые волосы, голубые глаза, чистый лоб, высокие скулы. Однако... Я пригляделась внимательнее.

— Что это?

— Ты о чем?

— Что у тебя над глазом?

— Это родимое пятно.

— Родимое пятно?

— Да. Я несовершенна. Я бесполезна. Я ни на что не гожусь.

Вдруг она вскрикнула и схватилась руками за голову.

— Моя голова! Больно! Очень больно!

— Иди ложись в постель. Я позову маму.

Я побежала к комнате родителей и постучала. Мне было страшно. Что на этот раз? Судя по виду Ариэль, ей действительно было больно.

— Мама! Папа!

— Войди.

Мама сидела на кровати.

— Что случилось?

— Ариэль! У нее страшно болит голова. Я волнуюсь за нее.

— Я уверена, что ничего серьезного, — сказала мама. — Ее же осмотрели. Все нормально. Дай ей аспирин, и ложитесь спать.

— Но...

— Миранда! Уже глубокая ночь. Иди в постель. Завтра ее еще раз посмотрят. Ты вечно поднимаешь переполох из-за пустяков. Головная боль — обычное дело. С каждым бывает.

— Но...

— Ступай!

Я повернулась и вышла. Вот еще один пример того, насколько Ариэль им безразлична. Как бы они сейчас переполошились, если бы что-то подобное случилось со мной. Одна я забочусь об Ариэль! И я ее не брошу!

Я лежала в постели, приходя в себя ото сна. Накануне я дала Ариэль аспирин и сидела с ней рядом, пока она стонала от боли. Казалось, это продолжается вечность. Наконец она успокоилась, продолжая сжимать мою руку. Я высвободила ее осторожно, чтобы не разбудить девочку, и легла. Долго лежала без сна и смотрела в темноту. Лишь когда за окном начало светлеть, я заснула.

Как же мне выяснить, настоящая это Ариэль или нет. Родимое пятнышко... Я раньше его не замечала. Может, просто не разглядела. Оно маленькое. Но если это не Ариэль, то где же настоящая? Только сейчас мне пришло в голову, что ее похитили! Если да, то кто это сделал? Вдруг ее жизнь в опасности? Ведь один раз ее чуть не убили! Возможно, ее сейчас держат взаперти; она напугана...

Я увидела, что Ариэль — или девочка, которая выдает себя за Ариэль, — уже поднялась. Она молча стояла и смотрела в окно. Мне пришла в голову идея. Очень простая.

— Ариэль, — окликнула я ее.

Никакого ответа. Настоящая Ариэль хотя бы повернулась. А эта даже не реагирует на свое имя.

— Ариэль, — вновь позвала я.

— О! — на этот раз она повернулась. — Что?

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова получше, но боль полностью не прошла.

— Я постараюсь уговорить маму отвезти тебя к врачу. А если она не согласится, я сделаю это сама.

— Сама?

— Да.

— Почему?

— Потому что я твоя старшая сестра и должна о тебе заботиться.

— Нет, — возразила она. — Это я создана для тебя!

— Я полагала, мы это уже прошли.

— Что прошли?

— Выяснили раз и навсегда. Ты создана не для кого-то другого, а для самой себя.

— Для самой себя? А кто я сама?

«Хороший вопрос, — подумала я. — Сама много над этим размышляла с тех пор, как узнала, что я клон».