По крайней мере, ему хватило ума отменить проклятое интервью. Возможно, он не слишком хорошо понимает женщин (причем Деви занимает верхнюю строчку в этом списке), но второй раз наступать на те же грабли не собирается. И плевать, что думает Эллиот Келли.

Разумеется, поскольку Эллиот не скрывал своего мнения о том, что Блейк должен встречаться со звездой с более высоким рейтингом, попытка Блейка пощадить чувства Деви не показалась его менеджеру уважительной причиной для отказа от интервью. Тому самому менеджеру, который сейчас нетерпеливо расхаживал взад и вперед, двигая челюстями так, словно пытался прожевать какую-то гадость.

Пока он так расхаживал, его череп под зачесанными на лысину волосами начал краснеть — верный признак повышающегося давления.

— Поэтому я считаю, что должен с тобой расстаться, — сказал он наконец. — Я тебе не нужен. Если только у тебя нет последнего, предсмертного желания.

— Предсмертного желания?

— Точно. Предсмертного. Ты, похоже, решил прикончить свою карьеру. А заодно и мою репутацию. Советую помнить это, когда тебе в следующий раз взбредет в голову отмочить что-нибудь подобное.

Обычно спектакли, устраиваемые Эллиотом, не производили на Блейка впечатления. Но сегодня дело обстояло иначе. Сегодня ему хотелось по чему-нибудь — или кому-нибудь — как следует врезать.

— Расслабься, Эллиот. Они назначили интервью на другое время.

Эллиот замер на месте.

— На другое время? И на какое же?

— Все будет хорошо, — сказал Блейк. — Поверь мне.

По правде говоря, Блейк был бы совершенно счастлив, если бы проклятое интервью не состоялось. Ему нравилась новая работа, но все остальное, связанное с ней, — нет. Дурацкая реклама, слава, люди, сующие тебе в нос камеры, — это он ненавидел. В особенности когда понял, что плохо с этим справляется. И он множество раз сдерживался, чтобы не сказать, что он про все это думает.

Эллиот снова наставил на него пухлый палец и открыл рот, но Блейк его остановил.

— Я же сказал, что интервью состоится.

— Они еще здесь, — произнес Эллиот с неожиданным воодушевлением. — Если ты не успел договориться на другое время, давай запишем интервью прямо сейчас. Покончим с этим, и ты сможешь сосредоточиться на роли.

— Расслабься.

— Она этого не стоит, Блейк, — заявил Эллиот. — Она не та девушка, которая сделает твою карьеру.

— Может, и нет, — не стал спорить Блейк. — Но я не собираюсь ее расстраивать. Один раз я уже причинил ей боль. И не стану делать это еще раз.

— Ты проклятый тупица и осел. Если честно, я вообще не знаю, зачем с тобой связался.

— Потому что я обаятельный. — На этот раз улыбка Блейка была искренней.

— Наверное. — Эллиот посмотрел на часы и вытащил мобильный телефон, показывая, что разговор закончен. — У тебя завтра очень важный день. Отдохни как следует. А с сегодняшним инцидентом мы разберемся чуть позже.

— Ясное дело, разберемся.

Однако его сарказм ускользнул от Эллиота, который уже говорил кому-то на другом конце провода:

— Позови его скорей, крошка. Нам нужно кое-что обсудить.

Блейк покачал головой, спрашивая себя, что он испытывает, раздражение или нежность. Неожиданно прозвучавший у него за спиной голос заставил его вздрогнуть.

— Весело тут у вас.

Блейк обернулся и увидел Тобайаса, который смотрел на Эллиота.

— Это точно.

Хотя Эллиот его разозлил, он понимал, что менеджер прав. Блейк стал работать с Эллиотом еще в то время, когда его интересы не шли дальше постановки эпизодов с драками для голливудских фильмов. Несмотря на то что список клиентов Эллиота ограничивался актерами, он подписал с Блейком контракт, потому что они прекрасно ладили и потому что Эллиот считал, что «кто-то должен показать женоподобным героям, как правильно надрать задницу».

Когда Тобайас предложил Блейку полноценную роль, Эллиот сумел заключить с ним выгодный контракт, а также позаботился о том, чтобы публика узнала, что на небе Голливуда появилась новая звезда. Блейк не слишком уверенно чувствовал себя под вывеской «звезда», особенно учитывая, что до съемок его первого фильма оставалось еще несколько месяцев, но понимал, что Эллиот прекрасно потрудился. Он уже снялся в нескольких рекламных роликах и маленьких ролях и получил предложения на участие в других фильмах.

Блейк согласился на эту роль, потому что у него были финансовые затруднения. Теперь он о них забыл, и все благодаря Эллиоту.

Да, менеджер иногда сводил его с ума, но работал отлично.

— Давай пройдемся немного, — предложил Тобайас.

Блейк зашагал рядом с ним. Тобайас Хармон, похожий на медвежонка с нечесаной бородой, казался самым мирным человеком на планете. А еще он обладал удивительной способностью подходить незаметно. В городе, где за калориями следят тщательнее, чем за фондовым рынком, всем известное обжорство Тобайаса делало его явлением аномальным. Его всегда приглашали на самые знаменитые тусовки. И тем не менее он так и не стал там своим.

Блейку он понравился с той самой минуты, как они встретились.

— Что тебя беспокоит?

Режиссер посмотрел на него, но не замедлил шага.

— Знаешь, когда я познакомился с Деви?

— Думаю, много лет назад. Ты снял «Укрощение Лили», когда ей было… кажется, десять?

— Я познакомился с ней за пять лет до этого. Ей было пять. Она закончила сниматься у Спилберга, и я хотел заполучить ее в свой следующий проект. Мы встретились в отеле, когда она участвовала в рекламном шоу собак и пони. Ее мать выглядела жутко уставшей и измученной, а Деви была свежа, как цветок.

Одна из ассистенток помахала рукой и бросилась к ним наперерез с блокнотом в руках.

— Она настоящий профессионал, — сказал Блейк, когда Тобайас принялся подписывать бумаги из пачки примерно в милю высотой.

Она выросла в теплом свете вспышек фотоаппаратов. Конечно, время от времени какой-нибудь репортер выступал с критическими замечаниями, но по большей части ее окружали внимание и любовь. По крайней мере до тех пор, пока на нее не напал тот сукин сын.

От одной только мысли о нем у Блейка от ярости начинала закипать кровь. В то время они еще не встречались — проклятье, даже знакомы не были, — но Блейк видел, как повлияло на Деви то событие. У него разрывалось сердце, и одновременно ему хотелось как следует кому-нибудь врезать. Нет, не кому-нибудь. Этому ублюдку.

Так что да поможет ему Бог… если полиции когда-нибудь удастся его найти…

Что ж, занятия боевыми искусствами иногда могут оказаться очень полезными.

С другой стороны, если и следовало кому-то врезать, так это ему самому. В конце концов, Деви почти пришла в себя после нападения, перестала принимать успокоительные таблетки, вернулась к публичной жизни и даже не стала возражать против требования Тобайаса организовать мощную рекламную кампанию фильма. Блейк знал, что ей нелегко. Но к счастью, сияние прожекторов было не слишком ярким. Ведь они стали романтической парой дня. Репортажи нередко были экстравагантными, но в общем и целом доброжелательными. С точки зрения пиарщиков, все складывалось идеально.