Впереди дороги не было. Была еще одна просека, такая же, как предыдущая. Широкая полоса зелени с пнями и поваленными деревьями. Катюша осторожно пошла вперед. Колючие кусты ежевики и малины оставили свежие царапки на ее руках. Задев ногой о пенек, она чуть не порвала кроссовку.

Лес резко пошел вниз. Катюша стала осторожно спускаться, поглядывая по сторонам. Почва чавкнула под ногами, остролистая травинка резанула по ноге. Редкие полянки с березками и низкой травой… Сколько же у них здесь низин!

Это болото тоже нужно обойти. Вот только как, справа или слева?

Катюша покрутилась на месте и решила обойти его справа.

Комары, осины, еще одна еловая посадка.

То ли елки здесь постоянно рубят, то ли слишком часто сажают.

Стоп.

За елками тянулись вверх тонкие березы, дальше виднелся просвет. На том месте, где стояла Катюша, трава была примята. Здесь недавно сидели. А вот с этого куста была сорвана ветка.

Катюша вскрикнула, отбрасывая свой прутик. Ей вдруг показалось, что от него веет опасностью.

Что это? Она заблудилась и ходит по одному и тому же месту? Но тогда как она второй раз прошла через просеку в том же направлении, что и раньше, если не возвращалась? Значит, возвращалась… Но где? Она сделала огромный круг, незаметно для себя, в полном беспамятстве, пересекла просеку, потом сделала еще один круг и снова прошла через ту же просеку, но уже в другую сторону… С какой же скоростью она двигалась? Или ее переносило по воздуху волшебным образом?

Катюша задрала голову, чтобы убедиться, что никакой Гарри Поттер с Таней Гроттер на контрабасе над ней не летают. Небо было чистое и прозрачное. Если кто там и летал, то никак не юные волшебники.

Так.

Катюша посмотрела на ручные часы. Двенадцать. Вышла она из Дутова, предположим, полчаса назад. Паниковать рано. Подумаешь, кружок по лесу сделала. Городской ребенок! С кем не бывает? Сейчас она будет идти только прямо, никуда не сворачивая, и непременно выйдет к поселку. В крайнем случае она может вернуться на дорогу. И уж там она ни за что не заплутает. Просто надо перестать волноваться и не пугать саму себя придуманными сказками.

Катюша затянула потуже шнурки на кроссовках, одернула рубашку, сжала в руке пакет и решительным шагом направилась вперед.

Где-то она слышала, что правой ногой люди делают шаг больше, чем левой, поэтому-то и начинают кружить на месте. И если следить за своими ногами…

Деревья расступились, выпуская Катюшу к просеке.

Чертовщина какая-то.

Катюша прижала к себе пакет и попятилась.

Может, попробовать ориентироваться по солнцу? Сейчас оно бьет прямо в глаза. Значит, если перейти просеку и идти на солнце, то двигаться будешь только прямо. Еще ориентиром могут быть деревья. С той стороны, где мох, там север, где кора тоньше, там юг.

Катюша потрогала ствол осинки – ни мха, ни возможности определить толщину коры.

Спокойно! Последняя попытка, и она возвращается на дорогу. Современные девочки леших и домовых придумывать себе не будут, а воспользуются логикой, поймут, что в лесу заблудиться может каждый…

Кровь застучала в висках, ладони вспотели.

Заблудилась…

Только не паниковать! Времени много, она найдет дорогу.

Катюша спустилась в заросли. Под ногами была уже кем-то протоптанная тропинка. По ней совсем недавно прошли.

Ну вот, здесь были люди. Сейчас она их догонит…

Перевернутый пень, с корней сбита земля. Сучок зацепился за что-то белое, вырванный кусочек болтается на ветке. Вот, из рваного пакета что-то выпало…

Катюша наклонилась и подняла брелок – желтый мягкий мишка в розовой курточке.

Страшная догадка болью отдалась в голове, противные мурашки пробежали по спине. Катюша вскрикнула, хватаясь за пакет. Угол был порван, из него торчал точно такой же желтый мишка-брелок, только в красной курточке. Она сунула находку в карман, открыла пакет и быстро пересчитала подарки. Мишек должно было быть четыре, в пакете лежало три. А значит, четвертый находился у нее в кармане.

– Ой, мамочки, – всхлипнула Катюша, обнимаясь с пакетом.

Она затравленно оглянулась, в полной убежденности, что успеет заметить, как за дерево прячется низенький старичок с взлохмаченной бородкой.

Никого.

Жарит солнце, орут кузнечики.

Пятясь, Катюша выбралась с просеки и застыла на пригорке.

То ли у нее с головой проблема, то ли с лесом что-то не так.

Сзади зашуршало, и Катюша с визгом помчалась вниз. Она даже не стала выяснять, что происходит. Животный страх гнал ее вперед.

Утопая по щиколотки в противной грязи, она пересекла низинку, взобралась на пригорок и облегченно вздохнула – перед ней был светлый осинник. Никаких тебе елок, никаких березок.

Она села, облегченно откинувшись на ствол дерева. От пережитого волнения захотелось есть и пить. Она открыла пачку печенья, но от первого же кусочка закашлялась. Нет уж, лучше с едой подождать до дома.

Катюша поднялась. Идти стало заметно тяжелее, ноги словно налились свинцовой тяжестью.

Ладно, и это она Пашке припомнит.

Время тянулось бесконечно медленно, но все же оно двигалось вперед. Прошел час. Больше Катюша не плутала. По крайней мере знакомые низины ей больше не попадались. А деревья… Кто их разберет, те же самые они или меняются?

Катюша прошла еще несколько шагов и остановилась.

Прямо перед ней стоял волк. Из распахнутой пасти капала слюна, язык вывалился, глаза внимательно смотрели на человека.

Катюша застыла, с трудом соображая, что теперь делать.

Волк нервно дернулся.

– Мама! – завизжала Катюша, бросая в зверя пакет.

Ноги снова стали легкими и быстрыми. Она неслась вперед, перепрыгивая коряги и пни, ловко лавируя между деревьями. Но как быстро она ни бежала, за спиной все равно слышалось натужное дыхание и приглушенный топот когтистых лап.

Катюша всего на секунду повернулась, чтобы посмотреть, как далеко от нее преследователь. Небо опрокинулось на нее, земля стремительно приблизилась, и все померкло.

Стрекотали кузнечики. В отдалении отсчитывала чьи-то года кукушка. Трудолюбивый дятел долбил ствол дерева. По ноге кто-то нещадно ползал.

Катюша шлепнула ладонью по коленке и тут же вспомнила, что она не в гамаке около своего дома лежит, а в лесу, и ее уже давно должен съесть волк.

Она вскочила. Боль в ноге отдалась по всему телу, так что Катюше пришлось снова опуститься на колючую траву.

Над головой затрепетала листиками осина, затренькала птица.