ним не повстречаешься. Или, наоборот, не повстречаешься…

Илья Семенович замолчал. Молчал и Богданов. Каждый из них думал о своем, но вместе с тем – об одном и том же.

– У меня есть еще один вопрос, – отозвался наконец Богданов. – Даже не к вам, а, так сказать, риторический. – Если это хтонь, то почему она на стороне американцев? Почему убивает одних лишь вьетнамцев? Какая ей разница, кого убивать?

– А что, американцев она и впрямь не трогает? – с интересом спросил профессор.

– Пока никаких данных об этом у нас нет, – ответил Богданов.

– Вот потому-то, – вздохнул профессор, – в маскарад в данном случае я все же верю гораздо больше, чем во всякие хтонические проявления. Эх, мне бы туда! Какая уникальная возможность! Какой богатый материал для исследования!

– Туда – это куда? – не понял Богданов.

– Во вьетнамские джунгли, куда же еще? – ответил Илья Семенович. – Чтобы, так сказать, все пощупать своими руками. И даже если это не хтонь, а всего-навсего подлый человеческий маскарад – какая разница? Для меня гораздо важнее беседа обо всем этом с людьми. Как они это видят, как чувствуют, что думают… Должен вам сказать, юноша, что все это очень непростые вопросы. Да-с! То есть их надо уметь задать. Уверяю вас, кому попало вьетнамцы на них не ответят. Здесь надо подойти с умением и пониманием. Потому что дело касается самого потаенного и страшного, что только есть в человеческой душе. Впрочем, я прекрасно понимаю, что все это – лишь мои благие намерения…

На эту пространную профессорскую речь Богданов ответил не сразу. Он долго и, если судить по его внешнему виду, напряженно о чем-то размышлял. И вдруг улыбнулся легкой, почти детской улыбкой, а затем спросил:

– А вот если бы я предложил вам отправиться вместе с нами – вы бы согласились?

– Отправиться куда? – в свою очередь недоуменно спросил профессор.

– Во вьетнамские джунгли, куда же еще, – повторил Богданов недавние слова профессора и добавил: – Туда, где водятся вампиры.

– Юноша, если вам захотелось пошутить… – негодующе начал профессор, но Богданов не дал ему договорить.

– Вот чего напрочь нет в моей работе, так это шуток! – решительно произнес он. – Шутка, знаете ли, великая обманщица. Она правду превращает в легкий вымысел… Пошутишь некстати, и кажется, что никакой опасности и нет. Все – вымысел, все – несерьезно… А значит, и опасаться нечего. А коль так, то встаешь во весь рост и снимаешь с себя доспехи… А дальше и объяснять ничего не нужно.

Такая образная речь произвела на профессора впечатление. Он глянул на Богданова и сказал:

– Вижу, что вы не шутите. Но для чего я вам там нужен?

– Ну вы же сами недавно горевали, что пропадает такой богатый исследовательский материал! – улыбнулся Богданов.

– Не лукавьте, юноша, – укоризненно произнес профессор. – Думаю, что не из-за этого вы меня приглашаете…

– Сознаюсь – не из-за этого, – развел руками Богданов. – А большей частью в качестве помощника.

– Чем же я смогу вам помочь?

– Ну ведь вы сами сказали, что знаете, как залезть в душу напуганному вьетнамцу, – сказал Богданов.

– Сказано хотя и грубовато, но, по сути, верно, – согласился профессор. – Сказал…

– Ну вот, видите! В этом и будет заключаться ваша помощь. Неоценимая помощь! Потому что мы-то, наверное, займемся другими делами… Конечно, – лукаво сказал Богданов, – мы тоже своего рода душеведы. Но тут-то речь идет о… – Богданов замялся, подбирая нужное слово. – Тут речь идет о таком непривычном для нас деле, как человеческие суеверия…

– Правильнее будет сказать – верования, – поправил профессор.

– Ну пускай будут верования, – согласился Богданов. – Тут-то мы с вами тягаться не сможем. Тут мы по сравнению с вами – неразумные школяры. И не сочтите это за лесть. Ибо это правда. Тем более вы ведь знаете вьетнамский язык?

– Разумеется! – с негодованием ответил Илья Семенович. – И общепринятый язык, и несколько диалектов. Хорош бы я был востоковед, если бы не знал языков!

– Ну не обижайтесь, – примирительно произнес Богданов. – Я ведь не для того сказал, чтобы вас оскорбить… Просто нужно знать, с кем имеешь дело. Не на прогулку ведь полетим. И не для того, чтобы любоваться джунглями.

– Я понимаю…

– Ну вот, видите.

– Да, но как осуществить ваше предложение в практическом, так сказать, плане? – спросил профессор. Похоже, он все еще не до конца доверял словам Богданова – уж слишком неожиданными они оказались.

– Очень просто, – ответил Богданов. – В назначенный час собираемся и отправляемся. Я так думаю, что самолетом.

– Да, но…

– Все формальности я беру на себя, – сказал Богданов и вновь улыбнулся. – Поверьте, мне не откажут.

– Надо полагать, – Илья Семенович также улыбнулся.

– Так что же – договорились? – Богданов встал и протянул профессору руку. – Да, а ваши научные изыскания – это само собой, – добавил он. – Думаю, вы справитесь и с решением ваших научных задач. Тем более что у вас будут замечательные и сообразительные помощники.

– Какие еще помощники? – не понял профессор.

– Мы, – ответил Богданов. – Группа спецназа КГБ. Целых четыре человека.

– Вы что же, вчетвером…

– Впятером – вместе с вами, – поправил Богданов.

– Да, но…

– С упырями воюют не числом, а умением, – Богданов уже не улыбнулся, а откровенно рассмеялся. – Так выразилось наше начальство. А оно напрасного слова не скажет – уж поверьте.

– Охотно верю, – сказал Илья Семенович.

– А тогда и вовсе никаких проблем, – сказал Богданов. – Ну так я пойду. А вы будьте готовы. В буквальном смысле – в любой момент.

Глава 7

– Ну и что тебе поведал ученый человек? – спросил у Богданова Дубко.

Рябов и Соловей не спросили ничего, но по выражению их лиц было видно, что и они ожидают ответа на этот же самый вопрос.

– Сказал, что я занимаюсь не своим делом, – ответил Богданов.

– Это как так? – не понял Дубко.

– По мнению профессора, уж слишком интеллигентное у меня лицо для спецназовца, – улыбнулся Богданов. – С таким лицом, как у меня, нужно не за упырями гоняться, а грызть гранит науки.

– Скажите на милость! – скептически проговорил Дубко. – Что-то я никогда не замечал, что у тебя интеллигентное лицо. А уж я тебя знаю не первый год.

– Потому и не замечаешь, что смотришь на меня не с той стороны, – сказал Богданов. – А вот профессор сразу заметил. Ладно, шутки в сторону. Что он мне сказал? В принципе, что мы от него и ожидали. Скорее всего, все эти упыри и вурдалаки – этакий бал-маскарад посреди джунглей. Хотя профессор допускает и другую версию…

– И какую же? – насторожился Федор Соловей.

– Приблизительно такую же,