Я резко замолчала, но было уже поздно. Ксюха глядела на меня так, будто у меня на голове выросли рога. Или на носу какая-нибудь бородавка вскочила.

— Мне сейчас одно интересно, — прохрипела она, звучно сглатывая слюну. — От чего я упаду в обморок раньше? От информации, что наш ректор по дисциплине с кем-то трахается в кустах или от того, что ты в этого урода влюбилась?

— Ты сдурела, что ли! — возмущенная до глубины души, я вскочила с лавки и закинула раскрытую сумку на плечо. На землю тут же радостно посыпались учебные причиндалы — две тетради, ручки разного калибра, пакет с недоеденным бутербродом, переложенная закладками книга по «Функциям»… Гранд-выход с виртуальным хлопаньем дверью не удался, и мне пришлось сесть и начать собирать вещи обратно в сумку.

Заглядывая мне в глаза, Ксюха присела помогать.

— Влюбилась, да? Лика, я тебя спрашиваю…

Я поморщилась, комком запихивая в сумку свою спортивную кофту.

— Ты все-таки больной на голову человек… Единственная причина, по которой я еще не заслала эту запись администраторам — эта сделка, на которую я его вынудила… Заметила, что он ко мне больше не придирается?

Ксюха не отвечала. Проследив за ее взглядом, я увидела, что подруга смотрит на мой оставленный на лавке телефон.

— Оно там? Это видео? — ровным голосом спросила она.

Мое сердце заколотилось. Стараясь не подавать виду, я осторожно кивнула.

— Тогда покажи. Если не влюбилась, покажи мне эту запись.

Сердце сжалось в комок, на мгновение прекратив доступ кислорода в конечности, от чего руки тут же заледенели.

— Запросто, — равнодушным голосом ответила я и пожала плечами. — Идем.

-----------------------------

[1] Private parts — интимное место.

[2] Не то, чтобы это было ваше дело, но, судя по моей записи, я точно более опытная из нас двоих.

— Иди сюда…

Шелковая ткань женской блузки скользит вверх по жемчужному в свете луны телу, останавливаясь на уровне шеи. Мужчина нетерпеливо тянет ее выше. Длинные пальцы, белеющие во тьме — на какой-то момент кажется, что они сейчас безжалостно порвут эту блузку…

* * *

"Хватит, хватит! Дальше нельзя! Останови… Это не твое! Не твое!»

Не в силах заткнуть в собственной голове вопли кого-то, кто взял на себя одновременно роль совести и ревности — я зажмурилась. Будто это могло что-то изменить. Будто это могло прекратить выставление напоказ того, что до сего момента было только моим. Даже не тех двоих, что так и не заметили моей камеры… МОИМ.

* * *

В кадр попадает полная грудь в черном лифчике. Мужская ладонь властно сжимает ее, терзая, проникая пальцами под кружево… задирает лифчик, обнажая еле заметные в темноте соски. Склонившись, мужчина замирает на мгновение…

* * *

— Черт! — ругнулась я, забирая у Ксении телефон и останавливая видео. Я проиграла. А это может означать только одно…

Тяжело вздохнув, я подняла на подругу глаза.

— Офигеть. Просто офигеть, — медленно проговорила та, постепенно приходя в себя и в ошеломлении качая головой.

Я усмехнулась — это она еще, cчитай, ничего такого не видела. И кем именно являлась блондинка на видео, я тоже не сказала, как Ксюха не умоляла — иначе бы у нее вообще крыша поехала. Она эту Алисию чуть не боготворила в последнее время.

— И что ты будешь со всем этим делать? — спросила Ксюха, обескураженно качая головой. — А главное, с собой что будешь делать? Только не вздумай опять заводить пластинку про то, как тебе на него плевать…

— А что это меняет? — пробурчала я. — Я же и так не собиралась эту порнографию никому показывать. А ректор — ну и пусть думает, что покажу. И потрясется пусть со страху — ему полезно.

— Стерла бы ты это, а? — с тоской в голосе попросила Ксюха. — Раз не собираешься никому показывать. Ректор ведь у тебя и так в кармане… А если это видео случайно кому-нибудь сольется, он тебе этого никогда не простит. В Сибири тебя достанет и прибьет…

После того, какое неуправляемое бешенство я увидела в его глазах… в такой исход верилось без особых проблем.

— Ага, а если он потребует предъявить доказательство, что я не блефую?

— Да, это резонно, — она неохотно кивнула и поежилась. — И все же страшно такую бомбу при себе держать.

Глаза у Ксюхи вдруг расширились в понимании, щеки покраснели. Схватив меня за руку, она нервно захихикала.

— Смотришь небось… Оттягиваешься под это видео… Скажи, что нет?

Мои уши запылали.

— Да, ничего подобного!

— И стонешь по ночам… протяжно так… — Ксюха зашлась тихим хохотом. — А я-то думала, чего ты там несешь… А это тебя ректор во сне шпарит…

Внезапно она вырвала у меня из рук телефон.

— А ну дай досмотреть до конца! Я тоже хочу горяченького! — и мигом перелезла черед стол на противоположную скамейку.

— Отдай! Отдай немедленно! — зарычала на нее я, вскакивая и оббегая стол. — Ректора на тебя нет!

Набросившись на нее, я пыталась вырвать телефон из ее цепких лап.

— На меня так точно нет! А на тебя есть! Вернее, на тебе!

Продолжая хохотать и прижимать телефон к груди, она наконец освободилась и побежала вниз по каменной лестнице.

— Не отдам! Не отдам!

Кривляясь, Ксюха подняла телефон вверх и подразнила меня. В догонялки, значит, хочет поиграть. Ну что ж… уж бегаю-то я всяко быстрее ее. Я сорвалась с места и помчалась за подругой, уже успевшей пропасть из виду. Добежав до конца ступенек, остановилась и огляделась.

— Эй, ты куда пропала, дуреха? Уронишь, убью!

— О-о-о, Никки… трахни меня! Тра-а-хни! — протяжным стоном донеслось из-за угла стены, огибающей террасу. Я вдруг почувствовала хорошо знакомую сладкую тягу внизу живота. Да уж, стонать у этой пай-девочки получалось, что надо. Прям, как доктор прописал! Еще и в сочетании с этим именем.

Злясь на саму себя за то, что реагирую на такую пошлятину, я побежала в направлении голоса. Вот черт! Пока я прислушивалась к ее стенаниям, она небось уже запись включила и смотрит.

— Вот ты где! — наконец-то я ее увидела. Перестав убегать, с совершенно пунцовым лицом Ксения стояла посреди тропинки и пялилась на экран телефона.

— Так я и знала! — прошипела я, быстрым шагом подошла к ней и вновь овладела своей собственностью.

И чуть не отпрыгнула на метр в сторону. Вспотевшие от бега и борьбы пальцы не удержали тонкую пластину незачехленного айфона… Вывернувшись из рук, со всей высоты человеческого роста, мой ценный компромат полетел на камни тропинки… Ударился, подскочил несколько раз, переворачиваясь… и замер навсегда, потеряв в своих акробатических прыжках кусок экрана и почти всю батарею.