Краткие упоминания в хрониках часто говорят нам о паломничествах, хотя, разумеется, до нас дошли имена только самых высокопоставленных из тех, кто их совершал. Среди великих аристократов Запада, отправившихся на Восток, была Хильда, графиня Швабская, скончавшаяся в пути в 969 году, и Юдифь, герцогиня Баварская, невестка германского императора Оттона I, чье паломничество состоялось в 970 году. Графы Ардеша, Вены, Вердена, Арси, Ангальта и Гориции — все они были паломниками. Еще более истово предавались этому занятию высшие церковные иерархи. Святой Конрад, епископ Констанцский, совершил три путешествия в Иерусалим, а святой Иоанн, епископ Пармский, — не менее шести. Епископ Оливолский побывал там в 920 году. В числе паломников были аббаты Сен-Сибара, Флавиньи, Орийака, Сент-Обен-д’Анжера и Монтье-ан-Дера. Все эти высокопоставленные пилигримы путешествовали в обществе мужчин и женщин более скромного положения, чьи имена не интересовали писателей той эпохи.

Все это было возможно в основном благодаря частным предпринимателям. Однако в европейской политике начала зарождаться новая сила, которая, не считая своих прочих задач, взялась за организацию паломнических поездок. В 910 году герцог Гийом I Аквитанский основал Клюнийское аббатство. К концу того же века под руководством ряда выдающихся настоятелей оно превратилось в центр обширной церковной сети, прекрасно организованной, сплоченной и тесно связанной с папским престолом. Клюнийцы считали себя попечителями совести западного христианства. Их учение одобряло паломничества, и они хотели оказать им практическое содействие. К началу следующего века они почти полностью взяли под свой контроль поездки к великим испанским святыням. В то же время они начали организовывать и популяризировать путешествия в Иерусалим. Именно благодаря их убеждению аббат Ставло отправился в Святую землю в 990 году, а граф Верденский — в 997 году. Об клюнийском влиянии свидетельствует огромный рост числа паломников из Франции и Лотарингии в XI веке, из областей, близко расположенных к Клюни и дочерним монастырям. Хотя среди пилигримов XI века все еще было много германцев, как, например, архиепископы Трирский и Майнцский и епископ Бамбергский, а также множество путников из Англии, французские и лотарингские паломники намного превосходили их численностью. Две великие династии Северной Франции — графы Анжуйские и герцоги Нормандские, несмотря на взаимное соперничество, поддерживали тесные связи с Клюнийским аббатством, и обе покровительствовали путешествиям на Восток. Ужасный Фульк Нерра, граф Анжуйский, отправился в Иерусалим в 1002 году и еще дважды возвращался туда потом. Герцог Ричард III Нормандский посылал туда пожертвования, а герцог Роберт возглавил там крупную кампанию в 1035 году. Все эти паломничества добросовестно записывал клюнийский историк, монах Глабер.

Нормандцы последовали примеру своего герцога. Они особо почитали святого Михаила и в огромном числе отправлялись к Монте-Гаргано. Оттуда самые предприимчивые продолжали путь в Палестину. В середине века они составляли такую большую и такую рьяную долю палестинских паломников, что константинопольское правительство, озлобленное на нормандцев за их набеги на византийскую Италию, начало неодобрительно смотреть на все паломническое движение[16]. Сородичи нормандцев из Скандинавии отличались почти таким же энтузиазмом. Северяне еще издавна приезжали в Константинополь, и тамошние богатства и чудеса производили на них большое впечатление. На своей северной родине они вели разговоры о Миклагарде, как они называли великий город, и порой даже отождествляли его с Асгардом, домом богов. Уже в 930 году в армии императора служили скандинавы. В начале XI века их стало так много, что было сформировано отдельное скандинавское подразделение — знаменитая варяжская стража. Варяги вскоре взяли себе за привычку брать отпуск для того, чтобы съездить в Иерусалим. Первым из них, о ком до нас дошли хоть какие-то сведения, был некий Кольскеггр, побывавший в Палестине в 992 году. Харальд Хардероде — Харальд Суровый, самый знаменитый из варягов, побывал там в 1034 году. На протяжении XI века множество норвежцев, исландцев и датчан, которые проводили на императорской службе по пять и более лет, затем отправлялись в паломничество, а потом уже возвращались со всеми своими накоплениями на северную родину. Воодушевленные их рассказами, друзья отправлялись на юг только ради того, чтобы там побывать. Апостол Исландии Торвальд Кодранссон по прозвищу Путешественник приезжал в Иерусалим около 990 года. Некоторые пилигримы с севера утверждали, что видели там Олава Трюггвасона, первого христианского короля Норвегии, после его таинственного исчезновения в 1000 году. Олаф II намеревался последовать его примеру, но его путешествие состоялось только в легенде. Эти северные властелины были людьми необузданными, нередко они были виновны в убийствах и нуждались в покаянии. Полудатчанин Свен Годвинссон отправился вместе с группой англичан в 1051 году отмаливать убийство, но следующей же осенью умер от холода в анатолийских горах, ибо ради искупления грехов шел босым. Легман Гудредссон, норвежский король Мэна, убивший своего брата, отправился просить у Бога прощения таким же способом. Большинство скандинавских паломников предпочитали ехать кругом — по морю через пролив Гибралтар и обратно по суше через Русь.

Паломники западных стран в X веке должны были добираться по Средиземному морю до Константинополя или Сирии. Но плата за проезд была высока, и коек на всех не хватало. В 975 году правители Венгрии приняли христианство, и тогда открылась дорога по суше — сначала по Дунаю и затем через Балканы до Константинополя. До 1019 года, когда Византия окончательно взяла под свой контроль весь Балканский полуостров, это была опасная дорога; но с тех пор путник мог, почти не рискуя, доехать через Венгрию до византийской границы у Белграда, а оттуда через Софию и Адрианополь до столицы. Либо он мог направиться в византийскую Италию и совершить короткое путешествие по морю от Бари до Диррахия, а оттуда по старой римской Эгнатиевой дороге проследовать через Фессалонику до Босфора. Оттуда вело три удобные и широкие дороги, которые вели через Малую Азию в Антиохию. Далее путь шел на побережье к Латакии и возле Тортосы перебирался на территорию, подвластную Фатимидам. Это была единственная граница, которую приходилось пересекать путешественнику после отбытия из Белграда или Термоли в Италии и оттуда он мог без помех добраться до Иерусалима. Путь по суше, хотя и небыстрый, обходился гораздо дешевле и был проще, чем по морю, а также гораздо лучше подходил для больших групп.

Пока паломники вели себя благонравно, они могли рассчитывать на гостеприимное отношение со стороны византийских крестьян, и вдоль всей первой половины пути клюнийцы начали строить странноприимные дома. В Италии было несколько монастырских гостиниц, некоторые принимали исключительно скандинавов. В австрийском Мельке находилась известная и крупная гостиница. В Константинополе странноприимный дом Святого Сампсона отвели для паломников с Запада, а на окраинах Родосто клюнийцы держали свое заведение. В самом Иерусалиме богомольцы могли остановиться в больнице Святого Иоанна, основанной купцами из Амальфи. Никто не возражал против того, чтобы великие сеньоры Запада привозили с собой вооруженный эскорт, если только он вел себя дисциплинированно, и большинство паломников старалось присоединиться к подобной компании. Однако довольно часто люди путешествовали поодиночке, парой или втроем и не особенно рисковали при этом. Порой, конечно, возникали трудности. Во время гонений аль-Хакима останавливаться в Палестине надолго было небезопасно, хотя поток паломников никогда полностью не прерывался. В 1055 году считалось чреватым переходить через границу на мусульманскую территорию. Литберту, епископу Камбре, правитель Латакии не дал разрешения на выезд, и он был вынужден отправиться на Кипр[17]. В 1056 году мусульмане, быть может при потворстве императора, запретили приезжим с Запада заходить в храм Гроба Господня и выдворили из Иерусалима около трехсот человек. Василий II и его племянница императрица Феодора нанесли паломникам обиду, велев своим таможенным чиновникам взимать пошлину с путников и их лошадей. Папа Виктор II в письме от декабря 1056 года молил императрицу отменить ее распоряжение, и из его письма напрашивается вывод, что ее чиновники находились и в самом Иерусалиме.