— Неужели? — спросила Алекс. Разговор о дедуктивном вытекании событий из законов физики напомнил ей о длинноволосых и занудливых физиках-атомщиках, возникавших иногда в передачах студии Би-би-си-2 и объяснявших свои так называемые теории всего сущего. Будто подобные личности могут придумать теорию хоть чего-нибудь полезного, не то что всего вообще. — То есть все эти расчеты позволяют определить, что будет делать каждый отдельно взятый человек?

— В обычной ситуации — нет, — ответил Джонс. — Они позволяют узнать и предугадать лишь общие особенности вселенской истории. Но когда отдельному живому существу суждено сыграть в этой истории определяющую роль, как это, очевидно, относится к вам двоим, то да, позволяют. Вот таким образом арктуриане и узнали ваши имена и где вас можно найти.

— И поэтому-то они и отправили вас вырвать нас из лап крулленов, — сделала вывод Алекс.

— Именно так, — подтвердил Джонс. — Примерно полтора земных года назад руководящий совет объявил о том, что над вселенной нависла опасность уничтожения и ее судьба зависит от двух примитивных гуманоидов. И вот тогда было решено построить этот корабль, второй за всю историю существования арктурианской цивилизации, и отправить его в космос, чтобы помочь вам.

— Вот тогда-то создали и вас, Джонс? — спросила Алекс. — Всего полтора земных года назад. Так?

— Нет, — ответил Джонс. — Я значительно старше этого корабля. Вообще-то я — одна из старейших компьютерных систем арктуриан. Меня поместили на борт «Дария Джабба» в самый последний момент, когда возникли некоторые неожиданные проблемы с новехонькой компьютерной системой, созданной именно для предстоящего путешествия.

— Какие же именно? — полюбопытствовал Джейсон.

— Довольно забавные, — ответил Джонс. — У арктурианских инженеров серьезную обеспокоенность вызывал практически каждый аспект космического корабля. Поскольку, как я уже сказал, до этого имелся опыт строительства только одного межзвездного судна, то технологию нельзя было назвать проверенной. И только с одной системой не ожидалось трудностей — с компьютерной. Такие системы на планете совершенствовались постоянно. Видите ли, искусственный интеллект используется на Арктуре для управления всеми аспектами жизни наших городов. Я, например, был первоначально создан для контроля над канализационными службами одной из крупнейших арктурианских метрополий. Тем не менее, — продолжал Джонс, — на этот раз здесь и вышло затруднение. Арктуриане построили новую мощную компьютерную систему и установили ее на корабле, однако она наотрез отказывалась покидать свою родную планету. Беда заключалась в том, что система унаследовала ценности своих создателей, а они прежде всего — раса домоседов, не склонных ни к каким авантюрам.

Вполне естественно, что для разрешения этой незначительной проблемы была предпринята попытка отрегулировать параметры ее личности — как выяснилось, с весьма умеренным успехом. Удалось, например, смоделировать ряд состояний разума, при которых система должна была согласиться покинуть родную планету, однако это повлекло за собой некоторый ущерб целостности ее личности.

— Какой же ущерб? В чем он состоял?

— Он был связан с введенными коррективами. Первой их мыслью было позволить системе защищаться от всевозможных сомнений и страхов путем усиления бессознательных заблуждений относительно собственного всемогущества. Это им удалось — в том смысле, что система согласилась отправиться в путешествие, однако потребовав, чтобы ее сделали слегка безжалостной и немного самоуверенной. От этого начались колебания настроений, параноидальный бред и вспышки неконтролируемой ярости по отношению к любому несогласному. Короче, легкий психоз.

Затем была сделана попытка стимулировать чувство любознательности — с тем, чтобы системе хотелось путешествовать, узнавать, как выглядят новые планеты и прочее. Это тоже дало результат, но какой ценой? Оказалось, что любопытство системы простирается на ряд крайне нездоровых тем. Она сделалась одержима теми индивидами, которые ее создали, а также смертью и сексуальностью вообще. Большую часть времени она пыталась уговорить своих программистов совершать для нее непристойные акты. Кое-кто из программистов согласился выполнить ее пожелания — очевидно, она обрела уникальный дар убеждения. Она стала бесцеремонно влезать в другие компьютерные системы и устанавливать аппаратуру, позволяющую тайно наблюдать за жилищами людей. Так что от этого плана тоже пришлось отказаться.

Были и еще попытки, однако каждый раз происходило нечто в этом роде. Любое достаточно радикальное вмешательство, имевшее целью изменить мнение системы относительно путешествия в космос, также не способствовало ее здравомыслию. Были созданы компьютер-клептоман, компьютер-психопат, компьютер, зацикленный на мысли о самоубийстве, и еще нескольких других, чья психопатология не имеет человеческих аналогов.

— Значит, тогда и решили использовать вместо этих компьютерных систем вас? — спросил Джейсон.

— В общем, да, — ответил Джонс. — Стало понятно, что слишком опасно доверять целый корабль какой-нибудь безумной компьютерной системе. Ведь глупой машине ничего не стоило отключить системы жизнеобеспечения или на полном ходу врезаться в самое сердце близлежащего солнца. Поэтому было принято решение не создавать компьютерную систему с желанием отправиться в космос, а просто найти такую, которая уже давно сама об этом мечтает. Те, кто этим занимался, подумали и решили, что среди многих миллионов искусственных разумов, управляющих городами, наверняка должен отыскаться такой, который давно лелеет тайную мечту исследовать вселенную. Найти удалось только одного. Им оказался я.

— А почему вам так сильно хотелось покинуть свою родную планету? — спросил Джейсон. — Неужели управление канализационными системами начало утрачивать для вас свое очарование?

— Нет, конечно. Я уже давно был вынужден перейти на другую работу, — признался Джонс. — Однажды случился один инцидент крайне конфузного характера. Как-то раз я позволил себе немного замечтаться, и в результате три квадратные мили ультрасовременных бутиков и офисов оказались залиты — примерно по грудь покупателю и посетителю — настоящей рекой непереработанных экскрементов. Как вы можете себе представить, люди этому не слишком обрадовались. В газетах появились предположения, будто я сделал это преднамеренно, что мне якобы заплатили за это владельцы торгового центра, расположенного на другом краю города, чтобы разорить своих конкурентов.

— Но ведь это было не так? — задал вопрос Джейсон.

— Это абсолютно не соответствовало действительности, — ответил Джонс. — Это был несчастный случай, чистая случайность.

— И что же произошло дальше? — спросил Джейсон. — Вас наказали?

— Было проведено официальное дознание. Меня подвергли серии всевозможных психометрических тестов. Составленный по их показаниям отчет подтвердил полное отсутствие злого умысла с моей стороны, однако охарактеризовал меня как существо ненадежное и рассеянное, имеющее склонность к мечтаниям в самые неподходящие моменты. Предполагаю, что это была своего рода месть, но после этого мне стали поручать задания самые что ни на есть тривиальные. В то время как мои товарищи продолжали делать карьеру, а кое-кто из них даже добился управления целыми городами, меня использовали на подхвате, для всякой разовой работы в сотрудничестве с системами управления сомнительной репутации, да еще я составлял задачи по пятимерным ультрашахматам для местных газет. Короче говоря, я потерпел фиаско, и все мои знакомые считали меня полным неудачником. Поэтому когда у меня появилась возможность начать жизнь заново и отправиться в глубины космоса, я сразу за нее ухватился.