— У вас есть ордер?

— Нет.

— Тогда не можете.

— Скажите, пожалуйста, когда вы последний раз видели Чада?

— Вчера утром.

— Он говорил, куда собирается вечером?

— Нет.

— Он обычно уходит на всю ночь?

— Чад приходит и уходит, когда захочет.

— Он сегодня вернется?

— Может, да, а может, нет.

Ханна заглянула в дом. С порога был виден только старый потертый диван и угол стола.

— Нам надо просто задать ему несколько вопросов.

— Я слышала. Его нет дома.

— Мэм, — мягко начала Ханна, — вы ничего не хотите нам рассказать?

— Нет, — холодно ответила женщина.

— У вас ушиб на щеке…

— Нечаянно врезалась в дерево.

— Ничего себе!

— Бывает.

— Мэм, если вы хотите о чем-нибудь сообщить… Все-таки у вас ребенок…

— Да что вы говорите! А еще у меня двое сраных полицейских на пороге — задают дурацкие вопросы посреди ночи, когда на улице такой дубак, что соски́ отваливаются. О ребенке беспокоитесь? Тогда вот вам совет: не будите людей по ночам и не суйте свой нос, куда не просят!

Хотя женщина говорила яростно, в ее голосе отчетливо слышалось отчаяние. Ханна пристально посмотрела ей в глаза. Женщина не отвела взгляд. Со вздохом Ханна произнесла:

— Спасибо, мэм, что уделили нам время.

Женщина молча закрыла дверь. Щелкнул замок.

— Что теперь? — спросила Ханна, когда они уселись в машину.

— Теперь обратимся за помощью, — ответил Бернард.

* * *

Когда Бернард позвонил капитану Бейли, не было еще и пяти утра. Капитан не обрадовался: его будили уже второй раз за ночь. Сначала сообщили об убийстве Фрэнка Джульепе, а теперь вот Бернард звонит по тому же делу. Чего ради будить капитана? Он что, должен руководить расследованием прямо из постели? Никто ведь не рассчитывает, что капитан покинет ее в пятом часу утра? Раньше семи утра он вставать не намерен — разве что случится пожар в его собственном доме. И даже тогда пусть пожарные сначала попытаются потушить огонь самостоятельно!

Выслушав эту сердитую тираду, Бернард сообщил, что Чад Граймз, подозреваемый в убийстве Фрэнка Джульепе, отсутствует дома или скрывается.

Капитан порекомендовал Бернарду обратиться к судье за ордером на обыск и дать начальнику поспать спокойно, черт побери!

Бернард объяснил, что оснований для ордера недостаточно.

Капитан велел Бернарду установить наблюдение за домом проклятого Граймза.

Бернард напомнил, что это — работа капитана.

Осознав, что это действительно так, тот буркнул:

— Ладно! — и повесил трубку.

* * *

Немного поразмыслив, Бейли пришел к выводу, что тратить драгоценное время детективов на банальное наружное наблюдение не годится, и позвонил капитану патрульной полиции Джеку Мэрроу. Тот был в ярости, особенно когда понял, что разбудил его не кто иной, как Фред Бейли. Он подозревал, что именно Бейли подговорил кого-то приколотить к его двери пиратский флаг. Получив повышение до капитана, Мэрроу сразу понял, что созвучие с именем Джека Спэрроу — знаменитого диснеевского капитана Воробья — ничего хорошего не сулит[3]. Нет бы «Диснею» назвать своего пирата как-нибудь по-другому! Однако с Мэрроу никто не посоветовался, и теперь знаменитый киношный тезка отравлял ему жизнь. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь «Дисней» снимет фильм про капитана Фреда Кейли. Вот тогда-то Мэрроу повеселится!

Бейли потребовал, чтобы Мэрроу отправил патруль наблюдать за домом Чада Граймза.

Мэрроу предложил поручить это кому-нибудь из детективов.

Бейли поинтересовался: неужели Мэрроу настолько жалко патруля, что он готов поставить под угрозу расследование убийства?

Мэрроу ответил, что сейчас положит трубку и вернется в постель, а Бейли может засунуть свое расследование себе известно куда.

Бейли пригрозил, что в таком случае позвонит лично шефу Догерти.

После этого оба капитана ненадолго замолчали, представляя, какие кары тогда обрушатся на их головы.

Мэрроу был почти уверен, что Бейли блефует, — почти, но не на сто процентов. Наконец он согласился отправить патруль к дому Граймза на двенадцать часов, и если эта мерзкая рожа за двенадцать часов не явится, Фред Бейли и весь его отдел могут идти к черту.

Повесив трубку, Мэрроу попытался уснуть, однако мысли о черном пиратском флаге не давали ему покоя. Утром он встал невыспавшийся и наорал на дочку, когда та случайно пролила молоко, а жена в ответ наорала на него за то, что ребенок плачет. Короче говоря, утро в семействе Мэрроу не задалось.

Бернард, впрочем, ничего этого не знал и был очень рад, когда к дому Граймза подъехали Танесса Лонни с напарником в автомобиле без опознавательных знаков. Столь быстрое появление патрульных полицейских, по мнению Бернарда, свидетельствовало об исключительной эффективности и взаимовыручке полиции Гленмор-Парка.

Джейкоб Купер был прекрасным детективом: острое чутье, нюх на информацию, умение расколоть любого на допросе, все это было при нем — и ничуть не помогало справиться с семнадцатилетней дочерью. Эми опять сердилась на отца, а он понятия не имел почему.

— Оладий на завтрак хочешь, родная?

Мрачно взглянув на него, дочь буркнула:

— Я буду тост.

— Приготовить тебе?..

— Засунуть кусок хлеба в тостер? Спасибо, папа, что бы я без тебя делала! — И Эми сама засунула кусок хлеба в тостер, чтобы сарказм не прошел незамеченным.

Джейкоб задумался. Может, он пропустил важную дату? Вроде бы нет. День рождения Эми был четыре месяца назад — а какие еще могут быть важные даты? Может, он обещал что-то купить и забыл? Или не явился на какое-нибудь школьное мероприятие?.. Почему психопатов и наркоторговцев он понимает лучше, чем собственную дочь?!

Джейкоб предпринял последнюю отчаянную попытку:

— Тебя подвезти в школу?

Эми задумалась — очевидно, взвешивала плюсы (не надо ждать школьный автобус) и минусы (придется разговаривать с презренным отцом).

— Поеду на автобусе, — наконец объявила безжалостная девица, обрекая Джейкоба остаток дня гадать, что он сделал не так.

— Ладно. — Вздохнув, тот решил, что выпить кофе на работе будет явно приятнее, чем дома в компании сердитого подростка. — Хорошего тебе дня, родная!