Ха! Сами-то курицы не стесняетесь? Они были потише, чем в нашей комнате, и высокомерия в глазах поубавилось –старшие девушки тут бы это не оценили, а, чего доброго, решили бы приструнить слишком нахальную малышню.

Так мы сидели минут десять, девки трещали, иногда что-то спрашивая у меня, а я уже без особого смущения рассматривал прелести окружающих красоток. Эту идиллию прервало появление трёх старших девушек, которые подошли к нам. Вернее, ко мне. Они стояли и некоторое время рассматривали меня с хмурым выражением лица.

— Ты же Света Румянцева, верно же? — вдруг спросила она.

— Да. — я не стал отрицать.

Четверо соседок с любопытством смотрели и слушали, прекратив трескотню.

— Мы подошли сказать, что не будем называть тебя госпожой! — выпалила уже заговорившая. — Плевать, что тебя в род приняли! Мы дворяне истинных Румянцевых, а их бастардов!

— Ну, ладно. — я пожал плечами. Я вас вообще первых раз вижу, выдры! Нафиг вы мне сдались!

— Тогда!.. — они ещё что-то хотели сказать, но, видимо, так и не находили нужных слов. — Мы пойдём!

— Ага, топайте. — махнул я рукой, будто отгоняя мошкару.

— Не приказывай нам! Ты никто! — тут же развернулась тройка.

— Ну, хорошо, не топайте — идите тихо!

Рот у девушки сжался так, что аж кубы стали желтыми, так от них кровь отлила, но она молча развернулась и громко, чеканя шаг, пошла в другую от меня сторону. За ней побежали её подруги.

Я бросил взгляд на купальню — почти все с интересом смотрели на это представление. А у некоторых была даже злобная радость на лице при взгляде на меня. Вот блин. У Румянцевых явно есть противники, а теперь эти три сучки во всеуслышание заявили, что я хоть и Румянцева, но мне никто из их дворян руку помощи не протянет. Что же сделают противники моей родни? Угадайте с одного раза! Надеюсь, это хотя бы личная дурость выдр этих, а не задание от тех родственников, что не любят Романа и меня вместе с ним.

— Света, а почему они тебя Румянцевой назвали? Ты же Найдёнова! — подала голос Катя.

— Мой папаша нашелся. И вчера его семья приняла меня в свои ряды. На правах признанного бастарда. — буркнул я. Так они что — не знали этого? Я думал, они так сегодня смягчились от того, что уже услышали.

— Ты из Румянцевых⁈ — удивились все четверо. — Но это же Старший Боярский род белых ужей!

— Ну да. А я вод не белая ужиха. Потому и бастард. — я снова лёг плечами на бортик и закрыл глаза, как бы отсекая себя от мира. — А раз бастард, то… ну, вы сами всё видели.

— Ого! — тем не менее выдохнули подружки.

Ну да. Они-то дворяне, которые каждое поколение должны подтверждать свою силу. Ну, Лена из младшего боярского рода. Даже так, у них на четверых в сто раз меньше благородной крови, чем во мне одном, хоть я только наполовину «благородный». Даже если меня вообще коленом под зад турнут, то моя кровь останется со мной.

А, плевать! Надо расслабится — чувствую, мне устроят тёплый приём. Благо, из Академии в лицей мало кто вообще заходит, на постоянно основе у них гадить не получится.

— Румянцева, ты поняла, что тебе делать?

— Да, Сергей Николаевич!

А ну-ка повтори, чтоб я тоже был уверен, что ты понимаешь!

— Зайти в Чертог Пробуждения, устроиться в удобной позе и медитировать, пока не найду в себе и Источник, после чего сформировать из него магическое ядро!

— И как ты это сделаешь⁈

— Соединю его со своей душой!

— А если ты не найдёшь в себе магического Источника?

— Поищу его в стихиях вокруг меня!

— Хорошо, Румянцева, хорошо! Иди!

— Есть, Сергей Николаевич!

Развернувшись, я пополз к виднеющемуся в склоне холма люку в этот самый Чертог Пробуждения. Всё же уже вторник, и настало время пробудить мой магический потенциал. Не зря же я эти дрянные зелья пил всю неделю.

Чертог Пробуждения на деле оказался обычным подвалом, выкопанным в холме. Моя покойная уже бабушка называла это «льох». Спустившись на два десятка ступеней, я оказался в небольшой, три на три метра, комнатке, в которой были «средоточия стихий» — каменные стены, небольшая чаша с водой, дырка в потолке, освещающая всё это, воздух конечно же. Середина подвальчика была освещена, но по углам залегала тьма. Под лучиком света рос какой-то горох или ещё какая подобная трава, а возле него лежал человеческий череп. Ну полный набор самых распространённых стихий. Мне был нужен только воздух, но всё равно.

А ещё тут был искусственно повышенный магический фон, что даже я смог почувствовать, потому что по коже пробежали мурашки, когда я спустился вниз.

Ладно. Сесть в удобную позу и медитировать, ища Источник? Сейчас попробуем! Я обвился хвостом вокруг гороха, лёг животом на свой хвостик и обнял его руками, даже голову положив, став прям почти что Уроборосом. Разве что сам себя за кончик хвоста не кусал. Закрыл глаза и стал «погружаться в себя», ритмично вдыхая и выдыхая.

Не знаю, сколько я так пролежал, но не чувствовал я ничего. Постепенно я так успокоился, что, наверное, даже заснул. И очутился в каком-то странном пространстве, напоминающем облака. Ничего не было видно вокруг, хвост вроде по чему-то полз, но это что-то абсолютно не чувствовалось. Я даже попробовал пощупать пол — но рука прошла вниз без проблем. Я на что-то опирался хвостом, но то только хвостом!

Ну что ж, поползу искать этот пресловутый Источник. Я стал шнырять туда-сюда в этих облаках, замирать и закрывать глаза, пытаясь «почувствовать» окружающее, но ничего не получалось. То ли его нет, то ли он такой большой, что я весь в нём, и потому как таковой не вижу. Но в последнее слабо верилось.

Промаявшись так несколько часов, я плюнул и решил выйти «наружу», пощупав душой воздух вокруг меня. Я снова замер и закрыл глаза, представляя, что я больше не внутри себя, а снаружи, на просторе. Не знаю, на каком, но точно не тут.

Как ни странно, это у меня всё же получилось. Только не совсем так, как я представлял — я чувствовал себя неподвижным, цельнолитым, как статуя Будды, а вокруг меня что-то было. Что-то странно, непонятное. Я напрягся, пытаясь это ощутить — и разглядел что-то чудовищное, гигантское, непредставимо огромное, и при этом живое! Оно было везде, вокруг меня, во мне, во всём, что только существует. Мало того — высоко над моей головой, в безднах космоса, тоже было это! Я не сразу понял, что это был воздух, но не земной, а космический — невероятные скопления газа и пыли, что простирали свои потоки через всю Вселенную. Они были чудовищами, что безразлично текли, перемещались от начала Вселенной до самого её конца. Если им хотелось — они порождали звёзды, а если эти звёзды им надоедали, то взрывали их, возвращая потраченное на создание. Из-за этого космический Воздух изменялся, чуть-чуть, но оставался всё тем же невероятным гигантом. Настолько большим, что Воздух-великан на планете, где я был, казался этим космическим чудовищам крохотным малышом.

Ну, не буду улетать в такие дали. Я напрягся и закричал что есть силы мысленным посланием «Привееееееет!», посылая этот призыв гиганту вокруг себя.

Тот остался глух к моим крикам. Он вообще был странным — будто состоял из миллиарда миллиардов маленьких частичек, хаотичных, но соединяющихся в стройную и гармоничную систему. Видимо, это были ветра, что существуют на Земле.

Я не сдался после первого провала, и стал «кричать», прыгая и размахивая руками. Через какое-то время гигант вдруг шевельнулся, будто человек, стряхивающий с себя муравья, а потом с некоторым удивлением посмотрел на меня.

«Привеееет! Ты слышишь меня?» — обрадовался я его реакции.

«Ддддаааа» — Воздух говорил рокочуще, и не словами, а будто образами, его да выглядело, как кивающее облако.

«Меня зовут Света! Я волшебница»

«Яяяя ззннаааююю ппппооооддддобббннныыыыххх тттееееббббееее» — кивнул Воздух.

«А ты не можешь мне помочь? Прости, что прошу, но ты единственный, к кому я могу обратиться!» — да уж, не к гороху же тут обращаться.

«Ччччеееммм?» — удивлённо прогудел гигант.

«Я ищу свой магический источник! Ты не знаешь, где его можно найти?»

«Ииисссттттооооччччнннниииккк? Яяяяя мммммоооогггууу ддддааааттть тттеееббббееее ееегггооо…»

«Правда⁈ Это было бы отлично! Если тебя не затруднит!..»

«Ннннееее ккккаааажжжждддыыыййй дддееенннь сслллыыышшшиииишшшь вввааасссс… Ддддеееррржжжииии!»

Гигант вдруг пошевелился весь, всем своим телом, и будто стал сгонять ко мне, как пастух овечек, какие-то крошечные разноцветные вихри. Они вливались в мои фигуру, соединяясь в одно целое.