Перепуганные до смерти, но при этом любопытные жители Беннет-Хилл стали стягиваться к борделю.

– Выносите тела и складывайте их напротив банка! – скомандовал Иеремия угрожающе переламывая рамку револьвера и высыпая дымящиеся гильзы на землю. – Живо!

Толпа переминалась с ноги на ногу, но не решалась войти внутрь. Иеремия уже хотел сделать предупредительный выстрел в воздух, но тут выступил Кросс. Он встал перед Иеремией сжимая в руках библию и обратился к горожанам.

– Я знаю, что всем вам страшно! Но зло, поразившее наш город уничтожено благодаря этим людям! Да, мы проявили слабость. Мы были разрозненны. Забыли о помощи ближним. Не протянули руку нуждающимся. Вот и Господь послал нам испытание! И оно еще не закончено! Вместе нам предстоит исправить ошибки и привести наш город к процветанию! Ибо трудящийся достоин награды за труды свои. Потрудимся друзья! И для начала предадим сих несчастных земле, как того требуют обычаи…

Кросс говорил самозабвенно. Это была мотивирующая, поднимающая дух речь, а не суеверная белиберда фанатика. Но, Иеремии было откровенно плевать. Главное, что болтовня священника приносила плоды. Люди постепенно заходили внутрь и выносили тела и даже части тел. Молча, безропотно. Иеремия тоже поспешил внутрь, пока какой-нибудь бедолага не подобрал его сокровище – голову Клиффа.

Голова покоилась там же, где ее бросил Хауэлл. Барная стока оказалась на удивление крепкой. Бутылки со спиртным, что хранились под ней, практически не пострадали от взрыва. Иеремия отобрал парочку с самыми как ему показалось, дорогими этикетками. В это время вошли и Хев с Кроссом. Хев стоял с мрачным видом и осматривал выносимые тела – следил, чтобы мертвые оставались мертвыми. А Кросс присел за стойку напротив Иеремии.

– Хорошая речь, падре, – сказал Иеремия, протягивая одну из бутылок. – Более целой тары, увы, не осталось.

– К чему это все? – Кросс даже не притронулся к бутылке.

– Что именно? – поинтересовался Иеремия с трудом вынимая пробку.

– Я бездействовал, когда Вы отрубили голову Клиффу. Позволил перебить этих людей. А теперь уговорил прихожан убирать последствия бойни.

– Божественное провидение, не иначе! Этого недостаточно, падре?

– Да, но ради чего?

Иеремия не спешил отвечать. Просто оценивающе смотрел на Кросса. Священник выглядел не лучше побитой собаки. И, черт возьми, он не притворяется, он действительно переживает. Если уж такой матерый преступник, как Кросс смог встать на путь спасения. Может и у Иеремии получится. Вот только расквитается с Судьей… а как быть с Хевом? Кросс не бросил своего друга шерифа. И оба чуть не погибли. Только лишь потому, что Оукли не смог вовремя остановиться, как Иеремия.

– Кстати, как там шериф?

– С ним все в порядке. По крайней мере, так говорит доктор. Хев здорово постарался. Может его призвание спасать людей, а не губить. А в чем Ваше?

– Защищать людей.

Кросс ждал от Иеремии разъяснений. Последний же в обычной ситуации послал бы священника куда подальше. Но, после того, что они вместе пережили, Кросс явно заслужил получить ответы на свои вопросы.

– Если бы Клифф узнал, что шериф жив, что бы он сделал? Не отвечайте, падре, это риторический вопрос. Иначе было нельзя – один из них должен был умереть. Я считаю, что Клифф заслужил смерть больше, чем шериф Оукли. А эти, ка Вы выразились «люди», вовсе и не люди. Вы же видели, чему они здесь предавались!

– Их души еще можно было спасти.

– Вы думаете?

Иеремия нырнул под стойку и поднял голову Клиффа. Голова была «живая». Клифф, или то, что от него осталось, продолжал пучить глаза, его губы беззвучно шевелились. Прочитать по губам можно было лишь отборные крепкие выражения. Кросс отставил в сторону бутылку и принялся рассматривать голову, словно перед ним был любопытный музейный экспонат.

– Это, что, судороги?

– Серьезно? Эй, Клифф, судороги?

«Пошел ты!» – беззвучно проартикулировал Клифф.

– Кажется, он говорит, что нет.

Кросс быстро сложил два и два и обернулся к трупам, которые выносили горожане.

– Эти больше не восстанут, успокоил его Иеремия. – Хев за этим проследит.

В голове Кросса вертелась куча вопросов. Он выбрал самый, как ему показалось, оптимальный и емкий.

– Тогда почему он…

– Жив? Дело в том, что я отсек ему голову обычным, по факту, ножом. А таких как он убить можно только пулей, выпущенной из этого Скофилда, да томагавком Хева. Может, в мире есть еще какое-то проклятое оружие, но, мне оно пока не встречалось. А вот такие проклятые убийцы – не раз.

– Не слишком ли самоуверенно Вы говорите о проклятии? Вполне возможно, что это существо не проклято, всего лишь фамильяр.

– Фами-кто?

– Фамильяр. Дух, призванный колдуном для защиты. И жизненная сила духа напрямую связана с хозяином.

Иеремия ткнул голову пальцем. Та, выйдя из равновесия покатилась по стойке.

– Я думал, что дух – нечто бесплотное. Ну, да ладно. У Вас остались еще сомнения, падре? Извольте! Однажды я невольно заключил сделку с одним человеком. В ходе выполнения обязательств, он погиб, а я выжил. На мне не было ни царапинки. Я заключил еще несколько сделок с аналогичным результатом. И снова я был цел и невредим, в какую бы мясорубку мы не ввязывались. Это не обычный комплекс выжившего. Это обычное проклятие. Чтобы было понятно, взгляните на свою руку, падре. И на рукоять револьвера.

Кросс аккуратно, чтобы никто не видел, вынул свой револьвер и покрутил в руках, проверяя на повреждения.

– Да, перламутровая рукоятка не пострадала, но…

Он не успел договорить. Иеремия протянул ему свой кольт. В рукоятке которого застряла пуля. А затем продемонстрировал свою ладонь, на которой виднелся свежий шрам, в том же месте, что и рана Кросса.

– Эту рану получил я. А расплатились Вы. Много людей поплатились жизнью за свои желания лишь потому, что они не отнеслись серьезно к моим словам. И за каждую их жизнь я отделался лишь шрамом наподобие этого.

Кросс был не дурак он быстро осознал свою ошибку, когда легкомысленно отнесся к заключению сделки. И повторять ее снова, не придавая значения словам Иеремии о проклятии, он не собирался. Это было понятно по перемене в его взгляде.

– Вы несете тяжкий груз. А я-то знаю, о чем говорю.

– Не совсем так. Я уже привык, что люди готовы отдать жизнь ради мести обидчикам. У меня было время, чтобы осознать никчемность такого стремления. А вот желание защитить друга мне показалось вполне достойным. Вот почему я не сильно-то хотел заключать с Вами сделку.

– И все же заключили.

– И нам повезло.

Кросс посмотрел на Клиффа. Тот перестал корчить рожи и сквернословить. Он тоже внимательно