читал положенные на правилах Евангелия, акафисты, каноны; нередко разделял трапезу с братиею, относился к скитянам с таким вниманием и отличался таким смирением, что вызывал сим удивление и возбуждал к себе глубокое уважение в братии»425.

Глава 27. Старец Варсонофий — скитоначальник. Сергей Нилус. Монах-художник отец Даниил (Болотов). Иван и Николай Беляевы

В Летописи скита отмечены многие хозяйственные дела, которыми занимался отец Варсонофий как скитоначальник, хотя только исполнял обязанности по этой части. Он произвел ремонт скитского храма и скитских врат с колокольней (с поновлением живописи), ремонт многих келий в скиту, осушение почвы при помощи дренажных труб и прочее. На столе у него учетные книги, счета, ведомости… Его уже давно именуют скитоначальником, но в этой должности он был утвержден в 1907 году.

Летопись сообщает: «12 мая (1907 года). Начальствующий в скиту иеромонах отец Варсонофий выехал в Калугу, где имеет быть посвящен в сан игумена, коим награжден 6-го сего мая». «15 мая. Отец игумен Варсонофий, посвященный 14-го сего мая в сан игумена и награжденный палицею, сегодня возвратился из Калуги». «29 июня. Сегодня в трапезе был прочитан указ о назначении отца игумена Варсонофия скитоначальником вместо отца Иосифа, увольняемого по болезненному состоянию»426.

У отца Варсонофия были два келейника, старший — рясофорный монах Никита (Харьков)427, младший — послушник Никита Баркалов428. Письмоводителем был только что переведенный в скит из монастыря послушник Кирилл Зленко429. Трудно установить с точностью — с какого времени отец Варсонофий начал старчествовать. В 1907 году он уже широко известен как прозорливый старец, мудрый наставник в духовной жизни. Он не только братский духовник, но и окормитель множества монахинь из традиционно относившихся к оптинским старцам монастырей и общин, часто ими же и образованных. В большом количестве начали приходить и миряне. О нем прослышали и образованные люди, особенно молодые студенты, курсистки, журналисты, художники, потянулись к нему, так как он мог говорить на их языке, имел разнообразные знания, он мог открыть им корни неверия и лжи в современной культуре, хитро прикрытые внешним блеском.

Не обходили его вниманием приезжавшие в Оптину епископы. О его отношениях с владыкой Трифоном мы уже говорили. 17 мая приехал преосвященный Палладий, епископ Вольский, викарий Саратовской епархии. В скиту осмотрел храмы, навестил отца Иосифа, потом пил чай с отцом Варсонофием в его келии и долго беседовал с ним. 24 июня посетил скит Костромской преосвященный Тихон, он пришел из монастыря пешком. В скиту в сопровождении отца Варсонофия осмотрел все, а в Иоанно-Предтеченском храме обратил внимание на искусность новой отделки, особенно на потолок в приделе преподобного Макария, покрашенный в глубокий синий цвет и украшенный золотыми звездами. При этом он сказал, что храму, как земному небу, прилично иметь подобие неба, усеянного звездами… Он также навестил отца Варсонофия в его келии и беседовал с ним не торопясь, — так почти всегда бывало, что и владыкам не хотелось покидать полюбившегося им молитвенного места, вот они, сколько могли, и задерживались.

Отделка храма Иоанна Предтечи закончилась 16 августа 1907 года. Отец Варсонофий совершил в этот день молебен и окропил святой водой оба придела. Окроплены были и обновленные скитские врата. В Предтеченском храме промыта была многолетняя копоть, покрашены стены и пол, возобновлена живопись. Снаружи, по сторонам входа в храм, были написаны фигуры Архангелов Михаила и Гавриила.

Распоряжения отца Варсонофия коснулись и духовной жизни скитян. «С сего числа, — пишет летописец 11 октября, — по благословению отца скитоначальника игумена Варсонофия возобновлен старый порядок совершения в соборной келии утреннего правила, по которому оно оканчивается чтением 1-го часа; часы же 3-й и 6-й с изобразительными читаются братиями по келиям по времени применительно к часу совершения в монастыре ранней литургии. Порядок сей существовал до сентября 1904 года, когда было установлено читать часы и изобразительные на общем утреннем правиле»430.

В начале октября 1907 года в том доме, где ранее жили архимандрит Ювеналий, а потом писатель Константин Леонтьев, по благословению настоятеля обители поселился писатель Сергей Александрович Нилус со своей супругой, который привез сюда свою библиотеку и всю обстановку. Ему разрешено было пользоваться для своих писаний оптинским архивом с попутным приведением его в порядок. Нилусы усердно посещали богослужения. Отец Варсонофий был знаком с сочинениями Сергея Александровича, который писал только на духовные темы. Нилусы стали постоянно исповедоваться у отца Варсонофия. Много хорошего написал Нилус в Оптиной, прожив здесь до мая 1912 года: образы множества оптинских иноков возникли на страницах его книг — прежней и новой Оптиной.

«И зажили мы, с благословения старцев, — писал Сергей Александрович, — тихою, пустынною жизнью, надеясь и кости свои сложить около угодников Оптинских… Велика и несравненно прекрасна река Божия — святая Оптина! Течет река эта из источников жизни временной в море вечнорадостного бесконечного жития в царстве незаходимого Света, и несет на себе она ладии и своих пустынножителей, и многих других многоскорбных, измученных, страдальческих душ, обретших правду жизни у ног великих Оптинских старцев»431.

Узнал Нилус и многих из подвижников скита. Среди них был иеромонах Даниил, но знакомство писателя с ним продолжалось недолго, хотя и оставило весьма яркие впечатления. «В воскресенье, 25 ноября 1907 года, — писал он, — в половине второго пополудни в скиту Оптиной пустыни отлетела ко Господу праведная душа иеромонаха Даниила… Отец Даниил происходил из того рода Болотовых, который во дни екатерининских орлов дал известного творца “Записок Болотова”, а в наши дни — четырех иноков: его самого, брата-схимонаха и сестер — игуменью-схимницу и схимонахиню». Схимонахиня София, сестра отца Даниила, — первая настоятельница Шамординской общины. Сам отец Даниил в миру был профессиональным художником, товарищем по Академии Художеств Репина и Васнецова, блестящим портретистом, достигшим уже известности. В скиту он писал иконы, а иногда и портреты: в частности, например, известны несколько портретов старца Амвросия его работы.

Бывал Нилус в келии отца Даниила, «где чего-чего только не было: эскизы карандашом, этюды красками, палитры, кисти, краски, книги, иллюстрации, бутылки с фотографическими ядами… На мольберте начатая и еще не оконченная икона»432. Отец Даниил заходил к Нилусам. Но вот он стал быстро слабеть и уже не мог выходить из келии. В день своей кончины отец Даниил собрался с силами и пришел в дом скитоначальника — к отцу Варсонофию, там его ждали две его племянницы, монахини из Шамордина. Здесь он благословил их в