— Оксанка, мне доверили боевой запуск! — выпалил он и осёкся, сообразив, что выбалтывает военную тайну. — Быстро сложи мне вещи!

— Что?!

Лицо жены вытянулось. Ладно, ей можно доверять, к тому же она и так знает о его работе…

— Сегодня мы уходим в рейс для боевого запуска! Вне очереди, потому что наш экипаж лучше подготовлен! И запуск буду проводить я! Он очень сложный, но я справлюсь, у меня всё получится. И тогда… Что с тобой?!

Зелёные глаза наполнились слезами, тонкие пальцы прижались к вискам.

— Как в рейс?! Ты же только прибыл из рейса?! Мы же едем завтра в Тиходонск!

«Любовь приходит к нам, порой не та-а-а!…» Кудасова захлестнула волна раздражения. Он резко убавил звук.

— Ты что, не поняла меня? Ты слышала, что я сказал? Получено правительственное задание, мы уходим вне графика! В Тиходонск поедем, когда я вернусь!

— Я больше не могу так жить, ты понимаешь, не мо-гу! Ты только вернулся, наобещал всего, а сам опять уезжаешь! У меня просто нет сил! Я не могу сидеть здесь одна! Эта Ирина преследует меня, она всё время звонит, поджидает на улице, однажды начала целовать мне руки! Ты хочешь, чтобы я тоже превратилась в лесбиянку?!

Сорвав фартук, она тяжело опустилась на стул. Ничем не сдерживаемые слезы покатись по щекам девушки тонкими струйками, и несколько капелек упали на красную в жёлтый цветочек клеёнку. Вскоре от потёкшей туши струйки из бесцветных превратились в грязно-серые. Оксана, может быть, впервые в жизни не задумываясь о своём внешнем виде, размазывала их руками по всему лицу. Хрупкие девичьи плечи слегка подрагивали, а голова склонялась всё ниже и ниже над столом.

Волна раздражения схлынула. Александру стало искренне жаль её. Он наклонился и нежно поцеловал Оксану в макушку. Провёл пальцами по тонкой лебединой шее, затем по плечам, по рукам. Девушка продолжала плакать. Александр присел рядом с ней на корточки и попытался заглянуть в глаза. Она отвернулась.

— Оксаночка, — слова давались Кудасову с огромным трудом. — Ты преувеличиваешь. Ты никогда не станешь такой, как Ирина. Я этого не допущу. Мы изменим жизнь, обещаю — я буду посвящать тебе каждую свободную минуту. Мы будем ходить куда-нибудь вместе…

— Куда? — всхлипнула супруга. — Куда здесь ходить, Саша? Или в клуб на танцы? Или выезжать в Кротово в чайную, где тебя чуть не убили?

— Мы могли бы ходить на природу, — неуверенно сказал Александр.

— Собирать грибы среди коровьих лепёшек?

— Ну, не обязательно грибы, милая, — Александр улыбнулся. — Забраться в лесок, в безлюдье…

Он представил себе окрестные «лески». Горы мусора, хлам, дрянь и те самые коровьи лепёшки… Но он отогнал эту мысль и выстроил другую.

«Но все хорошее не забывается», — невпопад пел телевизор.

— Костерок разведём, картошечку испечём, шашлык пожарим… Свежий воздух опять-таки. Но главное, мы будем вместе. Ты и я.

«А все хорошее и есть мечта-а-а-а…»

Оксана наконец оторвала ладони от лица и пристально посмотрела в глаза натужно улыбающемуся супругу. Шмыгнула носом и грустно покачала головой.

— А мне это надо, Саша? — холодно спросила она, и Кудасов вздрогнул, как от неожиданной пощёчины. — Это и есть вершина того, что ты мне можешь предложить? Почти месяц я сижу одна в четырёх стенах, а потом пеку картошку на костре в засранном лесу?

— Других предложений у меня нет, — так же холодно ответил оскорблённый в своих лучших чувствах Александр. — Я офицер и прохожу службу. У меня нет возможности переделать окружающий мир под твои капризы.

— Прекрасно! — Оксана вытерла слёзы и вскинула голову. — А у меня нет сил гнить в этой дыре. Поэтому решаем так: ты отправляешься в свой чертовый рейс, а я домой. К родителям. В Тиходонск.

Это был первый в их семейной жизни ультиматум. Причём нешуточный. По выражению лица супруги Саша понимал, что она не шутит. Но он никак не мог пойти ей навстречу. Особенно сейчас.

— Потерпи ещё немного, милая! — он с беспокойством взглянул на часы. — Пройдёт время, и всё наладится, а потом мы уедем отсюда.

— Я уже не могу терпеть, — сурово произнесла девушка. — Тебе придётся сделать выбор. Или я, или этот твой дурацкий сверхсекретный поезд!

— Оксаночка, я прошу тебя. Давай вернёмся к этому разговору через пару недель. У меня сейчас очень ответственный рейс!

Кудасов буквально разрывался между любовью и служебным долгом. Он опять посмотрел на часы. Скоро на инструктаж, а вещи не собраны. Да и не готовы: их ведь надо выстирать, погладить…

— Я должен ехать, я не могу ничего сделать…

— Вот то-то и оно, — горько усмехнулась Оксана. — Ты торопишься в рейс. А до меня тебе нет никакого дела. Я — второстепенный вопрос…

Александр не слушал. На фоне того, что ему предстояло, причитания жены ничего не значили. Они только напрягали его нервную систему и подрывали боевой дух. Он нервно подбежал к шифоньеру, нашёл несколько пар чистых носков, неглаженое бельё, бросил в чемодан мятую форменную рубашку.

— Извини, до свиданья, я правда опаздываю!

Старший лейтенант Кудасов выбежал из квартиры, хлопнув дверью немного сильней, чем следовало. Но это вышло непроизвольно.

Оксана тоже стала собираться: проворно побросала в чемодан все свои пожитки, затянула боковые ремни, взглянула напоследок в зеркало. Оттуда смотрела несколько взвинченная, но вполне симпатичная и привлекательная молодая женщина, которая сможет выйти замуж ровно столько раз, сколько захочет. На Кудасове свет клином не сошёлся. На свете есть и другие мужчины! Например, Сурен!

С момента их последней встречи в Кротове, она ему не звонила. Впрочем, ту встречу нельзя было назвать мимолётной. Когда Александр «отрубился», Степан Григорьевич добился-таки своего. Под предлогом поисков врача привёз её в свой новый комфортабельный дом, где никакого врача не было, и они нашли то, чего и следовало ожидать. Оксана считала, что виноват в этом Кудасов. Надо следить за женой и не напиваться как свинья! Тем более она тоже была выпившей и проявила слабость… Это была её первая супружеская измена. Не считая случая с Ириной. Но тогда она спала и ничего не осознавала… Да и потом, можно ли случай с Ириной считать супружеской изменой?

Она подошла к телефону и набрала номер мобильного телефона Сурена.

— Здравствуйте, Степан Григорьевич! — официальным тоном начала она, зная, что уж чей-чей, а её звонок телефонистки узла связи прослушают с особым вниманием. — Я собралась в Тиходонск к родителям, вы мне не поможете с транспортом?

— Какие вопросы, Оксана Федоровна! — так же официально ответил Сурен. — Я в Москве, но сейчас позвоню в Кротово, и через полчаса вас будет ждать машина. Прямо у проходной.

— Большое вам спасибо!

— Не за что. Завтра я возвращаюсь в Тиходонск, если понадобится транспорт на обратную дорогу — звоните.