Верные и довольно резкие суждения о положении женщин Америки были высказаны в книге английской писательницы и путешественницы Гарриет Мартино: «Для оценки цивилизации нет мерки надежнее, чем положение той половины общества, над которой властвует вторая половина, чем способы, какими осуществляется право сильного… В своем отношении к женщинам американцы много ниже не только собственных демократических принципов, но даже обычаев, принятых в разных странах Старого Света. Умственное развитие женщины ограничивают, ее нравственное чувство подавляют, ее здоровье губят, слабости поощряют, а силу характера карают.»[1275]

Значительный вклад в дело эмансипации женщин внесла известная журналистка и литературный критик, человек энциклопедической образованности Маргарет Фуллер. В июле 1843 г. ею была опубликована статья под названием «Величайшая тяжба». Автор работы утверждала, что цивилизованным может быть названо только такое общество, которое предоставляет женщине те же свободы, что и мужчине. Автор требовала создать оптимальные условия для интеллектуального роста женщины. Критиковала законы о собственности, наследстве и браке, выступала против брака как коммерческой сделки. Впервые в истории США в ней содержалось требование узаконить право женщин на развод[1276].

Феминизм делал первые шаги, но ему не хватало теоретической базы. Именно М. Фуллер первой в Америке выступила с аргументированной защитой требования эмансипации женщины — ее освобождения из-под власти искусственно созданных обычаев в своей знаменитой книге «Женщина в XIX столетии» («Woman in the Nineteenth Century», 1845). Ее появление стимулировало развитие женского движения в США, и 19 июля 1848 г. в методистской церкви Сенека Фоллс (штат Нью-Йорк) открылся первый съезд по правам женщин, созванный по инициативе Лукреции Мотт[1277] и Элизабет Кэди Стэнтон[1278].

На съезде в Сенека-Фоллз единогласно приняли одиннадцать резолюций в защиту прав женщин. Двенадцатая, содержащая требование права голоса для женщин, прошла незначительным большинством голосов лишь после того, как Фредерик Дуглас решительно выступил в ее поддержку. С большим воодушевлением была принята «Декларация прав женщин». В ней говорилось: «Мы считаем эти истины самоочевидными: мужчины и женщины сотворены равными; среди неотъемлемых прав, которыми наделил их создатель, они имеют право на жизнь, свободу и стремление к счастью… История человечества есть история постоянных обид и унижений, наносимых женщине мужчиной с непосредственной целью подчинения ее абсолютной тирании. И пусть факты, представленные на суд беспристрастного мира, послужат тому доказательством. Мужчина никогда не позволял ей осуществлять ее неотъемлемое право — право голоса. Он принудил ее подчиняться законам, в разработке которых она не участвовала. Теперь, принимая во внимание полное отсутствие гражданских прав у половины населения этой страны, ее социальную и религиозную неполноценность, принимая во внимание вышеупомянутые несправедливые законы, а также то, что женщины чувствуют себя оскорбленными, угнетенными. мы требуем, чтобы им были немедленно обеспечены все права и привилегии, которые принадлежат им как гражданам Соединенных Штатов»[1279].

Появление в печати документов съезда в Сенека-Фоллз вызвало невообразимый взрыв негодования и насмешек. Э. К. Стэнтон вспоминала впоследствии: «Казалось, все журналы от Мэна до Техаса старались перещеголять друг друга в том, как бы посмешнее представить наше движение. За нас мужественно стояли аболиционистские газеты, а также Фредерик Дуглас, но голос общества против нас в гостиных, прессе, на кафедре был столь громогласен, что большинство женщин, присутствовавших на конференции и подписавших декларацию, одна за другой лишали нас своей поддержки и присоединились к нашим гонителям»[1280]. Несмотря на это, активисты движения не сдавались и продолжали борьбу. Начиная с 1848 г. общенациональные женские конференции в поддержку женских прав стали проходить ежегодно.

Европейские и американские просветители придавали особое значение образованию и просвещению народных масс. Активным сторонником реформы образования был Б. Раш[1281]. Томас Джефферсон полагал, что демократическое общество без образования народа немыслимо. «Если нация желает оставаться в невежестве и быть свободной… она хочет того, чего никогда не было и никогда не будет». Он выступал за самое широкое просвещение. «В нынешнем стремлении распространить на как можно большую часть человечества благословение образования я вижу перспективу великого продвижения вперед, к счастью всей человеческой расы»[1282]. Джефферсон писал: «Шиповник и ежевика никогда не превратятся в виноград или оливу, однако их колючки можно смягчить культурой, а ценные их свойства поставить на службу мировому обществу и хозяйству. И я действительно надеюсь, что, учитывая теперешний дух распространения благ образования в широких слоях человечества, увижу возможность великого продвижения рода человеческого. Природа наделила бедных талантами, добродетелями также щедро, как и богатых, но страна недополучает их по причине отсутствия средств на их развитие»[1283]. В письме Дж. Мэдисону он утверждал: «Дайте образование и информацию всей массе народа. Сделайте людей способными видеть, что сохранять мир и порядок в их интересах, и они сохранят их. И вовсе не требуется очень высокой степени образованности, чтобы люди могли быть в этом убеждены. Люди — это единственная надежная опора для нашей свободы»[1284]. Сам Джефферсон очень гордился тем, что стал основателем Виргинского университета, процесс обучения в котором был секуляризованным[1285].