Идея была не просто бредовой, на первый взгляд она была невозможной совершенно, потому что представить себе одного чужого заклинателя можно… а вот целую толпу заклинателей, которые тайно пробрались на Север. И зачем им это?

— Акс, к слову про много. Прибыло две пятерки, правда? Сейчас в Керне не шесть, а одиннадцать дознавателей…

— Откуда? — брат выругался в пол голоса, грязно и витиевато, и сдвинул брови, думая.

— Ты не знал?

Он резко мотнул головой.

— Если ты притащил этих домой, то где остальные? Акс, я хочу Слово, что больше таких незваных и неожиданных гостей дома не будет.

— Не будет, — кивнул он. — Они уже увидели все, что должны были. Слуг Управляющий отбирал заранее, очень тщательно, поверь мне, — он потрепал меня по голове, — в основном остались те, кто служил тете, — он хмыкнул, — чтобы их расследование шло быстрее — Блау ничего не скрывают. Мы открыты и показываем всё, ничего не утаивая — это ли не максимальная степень лояльности и доверия? — усмехнулся Акс. — Ищите. Блау открыты.

— А тетя и Фло с Айшей?

— Фло скоро отпустят, она…, — Акс постучал костяшками пальцев по луке седла, — по остальным допросы ещё идут — протоколов я не видел.

— Как думаешь, кому они продались и за что?

— Кандидатур слишком много, — брат хмыкнул, — вероятности безграничны, и это уже не важно. Важно, что им за это будет, Вайю, — он щелкнул меня по носу. — Запомни главное — в шахте призыв ты не должна сыграть верно ни разу…».

— Вайю, ты уснула! — брат снова поторопил меня, потому что я ушла всвои мысли. — Призыв!

Я выдохнула, собралась и… начала безбожно фальшивить. Дудела я долго, с чувством, толком и расстановкой.

— Плохо! Отвратительно! Ты опять сбилась в конце первого куплета, — лютовал Акс. — Восьмой раз, ты восьмой раз пытаешь выполнить одно и то же и постоянно ошибаешься.

Первые несколько раз дознаватели напрягались, прибывая в боевой готовности, что из глубины шахт, повинуясь моей песне, немедленно полезет что-то темное и страшное, но ничего не происходило. К восьмому разу они расслабились — щуплый дознаватель ковырял в носу, и ходил туда-сюда, и только бдительный Бутч молча продолжал удерживать плетения готовыми.

— Снова! — повелительно командовал Акс, и я ошибалась повторно. Никогда не думала, что фальшивить специально, не повторяясь, почти так же сложно, как сыграть правильно.

Я брала неверные ноты ещё и ещё.

— Снова! — нетерпеливо дергался Акс.

И я играла снова и снова, бдительно следя, чтобы не вкладывать силу. После двадцатого раза дознаватели сдались первыми — щуплый аксов соглядатай замерз окончательно, и с презрительной, тщательно скрытой жалостью глядя на меня, начал громко и демонстративно сопеть после каждой моей ошибки.

— Ещё раз! Вайю, ты заклинатель или играешь на балу? — рявкал брат.

— Сир Блау, — наконец подал голос щуплый, — мне кажется очевидным, что мастерство леди Блау пока требует длительной и тщательной огранки… мы можем не успеть вернуться, — прошмыгал носом он.

— Нет, она выполнит этот псаков Зов, или она не Блау, — отмел возражения брат.

— Сир Блау, — снова заканючил щуплый. — Мы можем попробовать другую мелодию.

Колыбельную? — с надеждой увещевал он. — Ведь на горе у леди получилось. Леди только начинает делать первые шаги в вашем нелегком мастерстве, ей далеко до вас, — неубедительно льстил он.

Аксель делал вид, что ломается, но позволил себя уговорить. Я с облегчением опустила флейту — этот цирк мне уже изрядно поднадоел.

— Призыв можете исполнить вы, а успокоить — леди, — снова выступил с рациональным предложением щуплый дознаватель.

Аксель кивнул, и начал решительно насвистывать первые ноты призыва, демонстративно не пользуясь флейтой. Вообще-то, ему и свистеть не нужно было, Глас работает не так, но со свистом получалось нагляднее.

Акс продолжал свистеть, и даже я ощутила далекую вибрацию под ногами, движение, которого не было до этого. Внизу начался раздаваться едва слышный шорох и какие-то звуки.

— Великолепная работа, сир Блау, — с искренним восхищением и облегчением отметил щуплый, бросив очередной жалостливый взгляд на меня — что взять с неумехи?

— Идут, — констатировал Акс. — Вайю, играй. Чтобы подогреть твою настойчивость, я запечатаю вход. Так ты будешь вкладывать в мелодию больше старания, — постановил он.

Прежде, чем я успела возразить, они вместе с щуплым дознавателем вышли из шахты и Акс кастанул на вход плотный щит, который проявился полупрозрачной пленкой, видимо, чтобы удерживать нас внутри. Молчаливый Бутч встал рядом, подтянувшись ближе, и подал импульс силы в свои так и не пригодившиеся пока плетения, пристально глядя в темное нутро шахты, едва видимое в неярком свете факелов.

— Вайю, время. Играй. Они скоро буду здесь, — напомнил Акс.

Я поднесла флейту к губам и начала наигрывать Колыбельную и сбилась. Не специально, просто шорох из темноты отвлекал, и теперь его дополнил скрежет когтей по камню — руки дрогнули.

Бутч придвинулся ещё ближе, почти закрыв меня плечом — я умилилась, вроде громилу давали только против действия печати Немеса, он явно понимал свои обязанности значительно шире. Я не стала разочаровывать Бутча и сбилась ещё раз, неправильно сыграв дважды. С Аксом за спиной я могла бы не играть вообще — брату не нужно открывать рот, чтобы отправить их обратно, но сама атмосфера знатно щекотала нервы, заставляя кровь быстрее бежать по венам.

Шорох и скрежет раздались совсем близко — в шахтах отличное эхо, значит, они приближаются к верхним уровням. Я не знала, сколько тварей призвал Акс — это было не важно, играть я собиралась по максимуму, исполняя Колыбельную впервые, чтобы ощутить все ньюансы.

Мелодия звучала чисто, отражаясь от сводов шахты, и многократно усиливаясь — играть было сплошное удовольствие. Колыбельную я запомнила верно и выводила ноту за нотой, прикрыв глаза.

Возвращайтесь, возвращайтесь, возвращайтесь… здесь опасно, опасно, опасно… бегите обратно, вниз… схоронитесь ниже… спрячьтесь, спрячьтесь, спрячьтесь… здесь страшно, страшно, страшно… стоит спрятаться и уснуть, уснуть, уснуть… вернитесь, вернитесь, вернитесь…. Спать безопасно, безопасно, безопасно… засыпайте, засыпайте, засыпайте… стонала флейта и эхо усиливало мелодию, неся ее на нижние уровни.

Бутч расслабился после второго куплета — сначала убрал силу из плетений, а потом и вовсе расслабленно опустил руки и слушал мелодию, прикрыв глаза. Ещё один ценитель прекрасного?

Я выводила ноту за нотой, шорох стихал, пока наконец не осталась только чистые звуки, которые издавала нефритовая флейта превосходного качества. Я доиграла до конца и с облегчением опустила руки — устала играть призыв бесконечное число раз.

Сзади раздались редкие хлопки и бодрый голос щуплого дознавателя.