моей руки и отзывает его. Гаста скользит, словно змея, по столу мимо тарелок и рассыпанного риса. Черные толкают меня на мое место и заставляют Кассия вернуться на свое.

– Если вы причините ему вред, я не скажу вам код, – быстро говорю я. – Серафина, он спас тебе жизнь. Ты в долгу перед ним, а он под защитой вашего гостеприимства.

– Оно утратило силу из-за вашей лжи, – цедит Дидона.

Диомед, просидевший все это время как образцовая статуя, наблюдая за разворачивающейся драмой, хмурится:

– Мать… Я, как и всякий, знаю Кассия в лицо. Это не он.

– И тем не менее это так, – возражает она. – В этом сейфе лежит клинок Беллона. Скрытый под оболочкой из титана.

Я смотрю на Серафину, пряча свой ужас, – до меня доходит, что именно нас выдало. Она достала клинок из ножен, чтобы спрятать внутрь свою находку, и, должно быть, обнаружила накладную оболочку, а под ней – орлов на рукояти. Все это время она знала, кто мы такие.

– Ты думаешь, мы не знаем технологии наших врагов? – бросает Кассию Дидона, указывая на собственное лицо. – Вы можете держаться за созданный серебряными прогресс, но у нас есть мастера старого образца, из плоти и крови. – Она жестом подзывает фиолетового с его банкой. – Можешь приступать.

Фиолетовый шаркает к столу и запускает в банку щипцы. Он извлекает из желтой жидкости крохотный ужас. Это чудовищный слизень с паучьими лапками, мертвенно-бледной кожицей и брюхом, изрешеченным отверстиями, которые похожи на маленькие жадные рты.

– Это грюсли, – говорит Дидона.

Существо визжит, как горящий червь, и корчится в воздухе над лицом Кассия. Тот отшатывается. Из отверстий через слои мертвенно-бледной плоти к его лицу устремляются тонкие щупальца.

– Понимаете, грюсли едят маски. Вы не первые шпионы, проникшие в Пропасть.

Фиолетовый опускает существо Кассию на лицо. Из щупалец выскакивают черные жала и впиваются в его кожу. Существо обхватывает голову Кассия лапками и принимается сосать, содрогаясь с оргастическими вздохами, пока мой друг клокочет под его плотью. Я в холодном ужасе смотрю, как существо насыщается, набухает и становится вялым. Фиолетовый оттаскивает его щипцами, обнажая под месивом колотых ранок и тонких струек крови распухшее лицо моего красивого друга. Кассий смотрит, моргая, сквозь слой въевшейся грязи на Дидону; черные подтаскивают его к хозяевам дома. На его бороду капает кровь и молочно-белая жидкость.

– Вот наконец-то и правда, – произносит Дидона.

Кассий смеется и мятежно сплевывает кровь:

– Кассий Беллона, к вашим услугам.

Я смотрю на Серафину в поисках помощи, но здесь не осталось наших союзников. Она ненавидит Кассия так же, как и все остальные.

– Ты отнял у меня не только дочь, – продолжает свои обвинения Дидона, – но и брата.

– Марк, – говорит Кассий. – Рыцарь Радости.

– Твой названый брат. Твой собрат-олимпиец. Ты зарубил его, прежде чем вы убили Октавию.

– Он был ублюдком.

– Да. Но он был моей крови, – шепчет Дидона. – Я даю тебе последний шанс открыть сейф.

Кассий хмыкает:

– Чтобы вы устроили войну, которая отбросит человечество обратно в темные века? Смешно. Мне казалось, ты не глупа.

– Темные века настали сейчас, – говорит Серафина. – А мы восстановим порядок.

– Сказала маленькая девочка. Ты когда-нибудь видела, как выглядит город после орбитальной бомбардировки?

– Я видела Ганимед, после того как верфи упали с орбиты, – с горечью отвечает Серафина. – Я видела ужас голода. Город, замерзший целиком.

– Ты не видела войны. – Тяжелый взгляд Кассия впивается в остальных Раа. – Вы все считаете себя избранными. Хранителями пламени. Я вас умоляю! Знаете, сколько людей думало точно так же? Вы такие же, как и все остальные. Слишком тщеславные, чтобы понять, что пламя погасло. Мечта о Золоте умерла еще до того, как кто-либо из нас появился на свет. Вы хотите войны, потому что считаете: восстание уязвимо? Потому что его сторонники все еще сражаются с центром? Вы не знаете Дэрроу. Не знаете его людей. Если вы атакуете, то потеряете все.

– Король рабов уже пал, – говорит Дидона и улыбается при виде замешательства Кассия. – Ну конечно, откуда тебе знать? Он сделался изгоем. Его собственный наставник и жена отвернулись от него. Орда черных поредела. Остальные охвачены недовольством. Их сенат пожирает сам себя и обсуждает мир с эльфиками центра. Они разрозненны, слабы и бьются в конвульсиях.

– Повелитель Праха искал мира? – спрашиваю я.

– Похоже, война подорвала его решимость. Он трус, и с ним можно будет разобраться после того, как мы вернем Марс и Луну. – Дидона переводит взгляд на меня. – Говорят, твоя семья проклята, Кассий. Но тебе повезло – твой брат выжил после устроенной Шакалом чистки. Это который? Тесей? Дедал? Они сейчас должны быть как раз в его возрасте. – Она снова смотрит на Кассия. – Ну да не важно. Если ты не скажешь мне код, я позволю нашим драконам высосать мозг из его обугленных костей.

Кассий смотрит на меня с любовью и печалью. Он искал этого последние десять лет. Шанса на искупление. Не допустить войны – вот этот шанс. Однако теперь его сокрушает мысль о том, какую цену придется за это заплатить. Но он будет стоять на своем, понимаю я. Даже ценой моей жизни.

– Я поклялся защищать людей. Это я и буду делать. Невзирая на цену.

– А ты разделяешь безумие своего брата? – спрашивает меня Дидона.

Кассий остался бы, чтобы освободить пленников на «Виндабоне». Он не побежал бы, едва заслышав черных, как это сделал я, потому что он герой, а я нет. Какую бы ненависть я ни питал к Дэрроу, какую бы надежду во мне ни пробудили эти золотые, я не могу сейчас предать Кассия. Я слишком сильно люблю этого человека. Но мое сердце разрывается, потому что я знаю: те самые народные массы, за которые он готов умереть, насадили бы его голову на пику, если бы могли.

– Он говорит за нас обоих, – повторяю я.

Дидона с отвращением фыркает. Она откидывается назад, осознав патовую ситуацию, и обшаривает комнату взглядом в поисках выхода.

– Диомед! Кровная вражда требует развязки. Ты окажешь нам честь?

– Нет, – отвечает этот несгибаемый рыцарь, и Дидона в замешательстве поворачивается к нему.

– Что?! – вскрикивает она, застигнутая врасплох.

– Ты слышала, что я сказал, мама.

– Он убил твою сестру.

– Это наши гости.

– Ты шутишь.

– Болтливый идиот! – шипит Беллерофонт. – Они враги нашей крови!

– Они наши гости. Если ты хочешь крови, пролей ее сам.

– Оставьте его, – говорит Серафина, вставая. – Это его право – отказаться. Я все сделаю.

– Нет, – резко возражает Дидона.

Серафина вздрагивает:

– Ты не веришь, что я справлюсь?

– Да. Сядь. – Дидона не обращает внимания