Первый наблюдатель вернулся к окну и снова поднял бинокль — о современной технике приходится только мечтать.

…По выложенной каменной плиткой дорожке к дому неторопливо шел Котенев с полотенцем через плечо. Наблюдатель насторожился и подкрутил колесико настройки, наводя оптику на резкость…

Утром Александриди зашел в комнату к Михаилу Павловичу.

— Пора, — без стеснения позевывая и прикрывая рот ладошкой, сообщил грек, — поднимайтесь, перекусим и поедем.

Котенев бросил взгляд на часы, висевшие на стене, — пять утра, хочется поспать, а за окнами уже вовсю светит яркое солнце, обещая знойный день.

— Поднимайтесь, поднимайтесь, — снова зевнул Лука и вышел.

Михаил Павлович встал, накинул легкий халат, вышел на веранду. На столике был приготовлен завтрак: сок, бутерброды, сифон с минеральной водой. Грек почему-то обожал наливать минералку в сифон и газировать ее, а потом разбавлял ей замысловатые сиропы — кизиловый, рябиновый, анисовый.

Вяло пожевав бутерброд с копченой колбасой и запив его соком, Котенев поглядел за окно — Лука вывел из гаража автомобиль и заботливо протирал стекла мягкой ветошью. Куда же они сегодня отправятся?

Вернувшись в комнату, Михаил Павлович устало присел на край кровати. Голова болела, руки и ноги как ватные, а надо куда-то ехать, собирать вещи, отвечать на вопросы Луки.

Послать бы его к чертям и снова завалиться спать, но ведь не даст покоя, будет без конца прибегать, торопить — он вообще назойлив без меры, когда ему надо чего-то добиться. Придется уступить, поскольку не ты здесь хозяин положения.

Сунув руку под матрас, Котенев вытащил кобуру с браунингом — по его просьбе один знакомый сделал ее, взяв за образец картинку в зарубежном полицейском журнале. Кобура пристегивалась к ноге, и оружие можно легко достать, если чуть приподнять брючину. Вздохнув — как ему все надоело! — Михаил Павлович пристегнул к левой ноге кобуру и надел легкие спортивные брюки. Натянув майку с отпечатанной на груди эмблемой шведской компании по производству бытовой техники — косматый лев, широко открывший пасть с огромными клыками, — он взял полотенце и спустился в сад.

— Куда это вы? — оторвался от своего занятия Лука и подозрительно прищурился, уставившись на гостя-пленника.

— Сбегаю на озеро, — подавляя вновь возникшее раздражение, как можно безразличнее ответил Михаил Павлович. — Не проснусь никак. Ополоснусь холодной водичкой и сразу обратно.

— Не задерживайтесь, — буркнул грек, скрываясь в гараже.

Выйдя за калитку, Котенев задумался — сбегать на почту и позвонить Татьяне? А что он ей скажет? Сообщит, что переезжает по неизвестному пока адресу, что жив, здоров и скучает? Стоит ли звонить? Может быть, лучше сделать это, когда узнаешь, где теперь придется обитать? Опять же, к тому времени и у нее многое прояснится. Пожалуй, так и стоит поступить.

Побродив немного вокруг озера, берега которого в этот ранний час были пустынны, он решил вернуться — не стоит злить Луку и заставлять его лишний раз волноваться. Еще вместе жить, и он здесь единственный знакомый человек, не говоря уже о том, что только через него осуществляется связь с Куровым.

Возвращался Котенев в поганом настроении. Еще только подойдя к калитке, начал шарить глазами по участку, надеясь определить, где Александриди. Наверное, уже все собрал, уложил, приготовил машину и сидит на веранде в кресле, сердито барабаня пальцами по подлокотникам и готовясь сделать выговор задержавшемуся на прогулке гостю? Скорее всего.

Поднимаясь по ступенькам веранды, Михаил Павлович представил себе недовольное лицо грека и приготовился извиниться. Шагнув за порог, он с улыбкой начал:

— Извините, кажется, немного задержался? — И тут ему в бок ткнулось что-то твердое.

— Ничего, главное, что ты пришел! — услышал Котенев знакомый голос.

Рядом, уперев ему в бок ствол нагана, стоял лысоватый бандит, довольно ухмылявшийся щербатым ртом, а в кресле вместо Александриди сидел другой бандит, командовавший в тот памятный вечер обыском в квартире Михаила Павловича.

— Не двигайся! — заметив, как дернулся от неожиданности Котенев, приказал Лыков. — Если будешь благоразумен, с тобой ничего не случится.

— Пошел! — Лысоватый бандит подтолкнул Михаила Павловича стволом нагана. — Не стой в дверях.

«Где Лука?» — терялся в догадках Котенев. Чувствуя, как деревенеют от страха ноги, он сделал несколько шагов вперед и остановился. Лысый встал сбоку, не опуская оружия. Обретя способность четко отдавать себе отчет в происходящем и немного справившись с испугом, Михаил Павлович заметил, что в руках сидевшего в кресле бандита угрожающе поблескивает «парабеллум». Влип!

— Что вам надо? — Свой голос Котенев услышал как бы со стороны и мысленно приказал себе встряхнуться, не паниковать. Александриди где-то рядом, им не удастся тут безнаказанно хозяйничать.

— То, что мы искали у тебя дома, — ответил сидевший в кресле и бросил лысому: — Обыщи!

Жедь ощупал замершего Михаила Павловича, проведя руками по бокам, поясу, бедрам. Обыскивать он явно не умел и не додумался проверить ноги ниже колен. Поняв, что не все потеряно, Котенев украдкой перевел дух.

— Пустой! — Витек отступил на шаг назад.

— Твой приятель не поможет, — усмехнулся Аркадий, наслаждаясь, что западня сработала и Котенев полностью оказался в его власти. Он не сомневался, что из двух компонентов в известной формуле «жизнь или кошелек» Михаил Павлович выберет первое. Не дурак же он, на самом деле? Должен осознать, что ему просто некуда деваться и придется поделиться.

— Что вы с ним сделали? — тиская в руках полотенце, спросил Котенев.

— Не бойся, живой твой придурок, — засмеялся Жедь. — Мы не кровожадные, если с нами по-людски.

— Это вы называете «по-людски»? — Михаил Павлович показал глазами на оружие.

— Кончай болтать, — оборвал его Лыков. — Нам нужны деньги и ценности. Отдаешь и можешь катиться на все четыре стороны. Советую быть благоразумным и не заставлять нас вытягивать из тебя добро силой. Понял? Жадность фраера сгубила.

— Слыхал, — чуть усмехнулся Котенев.

На Луку рассчитывать не приходится. Видимо, его так же застали врасплох, и теперь судьба грека неизвестна. Можно ли верить бандитам, что Александриди жив? В любом случае стоит рассчитывать только на себя, на собственную изворотливость, хитрость, опыт и браунинг, спрятанный в пристегнутую к ноге кобуру. Пусть это не наган и не «парабеллум», но для самообороны в пределах комнаты или дачного участка вполне достаточно. Тем более бандиты не подозревают, что он вооружен.

— Где хозяин дома? — решив потянуть время, спросил он.

— Отдыхает в машине, — поднялся Аркадий и подошел к Михаилу Павловичу. — У нас мало времени. Понял? Если здравый смысл тебе изменяет, то сейчас найдем утюг или кипятильник. На худой случай сгодится паяльник.