— Не придёшь завтра?

— Приду! Каждый день буду приходить, в надежде, что выберешь меня, — смягчились трое, подошли вплотную и заключили в тёплые объятья.

— Мне страшно.

— Мне тоже, — три лба коснулись моей головы. — Вдруг, для тебя предназначение важнее чувств. Тогда я бессилен.

— Зато самоуверен, раз считаешь, что чувства есть.

— У тебя всё написано на милом личике. Я же не слепой, — он положил ладонь мне на грудь. — И не глухой, слышу, как оно бьётся. Так отчаянно сопротивляешься и хочешь поступить правильно. Но в любви нет правильного универсального ответа, такого чтобы всем вдруг стало хорошо. Всегда кто-то будет страдать. Матушка и брат станут тосковать, загадочный Айнзам не получит свой цветочек. Ты будешь страдать, разбивая моё сердце. А у меня их целых три, помни об этом! Разве тебе не жалко? Пойдём со мной! Я хороший, сама же сказала, — пальцы ласково пересчитывали лепестки в моих волосах.

Мечтала, чтобы он взял ответственность на себя. Схватил и похитил из Диегронда. Но незнакомец ждал моего решения.

— Не сегодня…

— Готов потерпеть. Только дай немного надежды.

Закрыла глаза, привстала и невесомо коснулась его губ. Юноша мгновенно схватил меня за плечи и не позволил отстраниться. Нежный робкий поцелуй превратился в страстный и неконтролируемый. Словно кистью, он рисовал узоры на моём языке кончиком своего. Каждый раз по-разному: грубо, осторожно, точно. Три разных рисунка и три разных поцелуя.

Пыталась перевести дыхание, но не могла. Трое дышали не в такт, сбивчиво и тяжело, сплетали пальцы с моими, зарывались в волосах, опутывали объятьями.

— Ты просил немного… Может, достаточно? — не знаю, кого пыталась остановить себя или его.

— Не могу прекратить. Оттолкни меня! — юноша ответил с сильным придыханием, щекоча шею.

— Не хочу.

Снова три рисунка на языке.

— Что ты делаешь?

— Представляю, как ставлю метку. Чтобы стала только моей.

— Так ставь, я не против!

— Такая смешная. Приходи завтра, поставлю хоть сотни меток на каждый миллиметр твоего тела. Но пусть твоё решение будет взвешенным. Подумай хорошенько и выбери меня. Выбери чувства, Регина, — блондин, наконец, отстранился.

— Ты, правда, Айнзнам? — мечтала, чтобы соврал. Была готова поверить во всё, что скажет.

— Для тебя да. Твой дракон, а ты мой цветок, — он вручил книжку. — До завтра.

Но завтра наступило для нас лишь спустя сотни лет.

— Я не пришла… — пузыри подземного озера щекотали ноги.

— Тогда время остановилось. Ждал неделю. Потом, прочёсывал лес вдоль и поперёк. Нашёл только поляну с увядающими регинами. Ты исчезла, словно и не было никогда странной девушки-цветка, — грустно отозвался супруг, сидя на берегу.

— Почему сразу не сказал, что ты и есть Айнзам? Ушла бы с тобой в самый первый день.

— Хотел, чтобы полюбила не могущественного Айнзама, а именно меня без всяких предназначений. Мечтал о настоящем. — признался Единый.

— Теперь веришь?

— Верю. Но всё равно схожу с ума от ревности и ещё кучи всего непонятного. Поможешь разобраться? — он спрыгнул в воду и в один гребок оказался рядом.

— Конечно, — разглядывала три любимых лица иначе. Сколько раз мы будем открывать друг в друге новое? Надеюсь, вечно.

Он настоящий, искренний, добрый, пусть временами глупый и импульсивный. Не хочу, чтобы стал тёмным. Не хочу, чтобы другие драконы и разлом совратили любимого и уничтожили всё то, что делает Единого самим собой.

В этот раз он не завязал мне глаза, а я не отрывала от него взгляда до самого конца.

Трижды.

— Ты не превратился, — нежилась в многочисленных объятиях и слушала три равномерных дыхания.

— Не-а. Расстроена? — виновато поинтересовался супруг.

Мы вернулись в гнездо и теперь лежали на тёплых камнях, казавшихся на удивление мягкими. То ли особая вулканическая порода, то ли потому что мы не совсем люди, а двум драконам в человеческих обликах комфортно даже в жерле вулкана.

— Сложно сказать. С одной стороны, хочу, чтобы ты был счастлив и обрёл себя, — осторожно подбирала слова.

— А с другой моя ненасытная жена больше любит меня таким? — рассмеялся Айнзам.

— Это необычно.

Хохот стал сильнее:

— А ты, разве, в курсе как оно обычно? Я твой первый и единственный, или чего-то не знаю?

— Единственный, — обиделась на смех дракона и отвернулась. Сделать это было очень трудно, учитывая, что он окружал со всех сторон.

— Понимаю, милая, не дуйся. Мне с тобой по-всякому хорошо и Единым и таким. Как-то не замечаю, если ты рядом, что разделён, — признался супруг, и мне стало немного совестно за показную обиду. — Так или иначе, мне не быть единым, пока все мои воплощения не станут тёмными, как бы страстно мы не проводили время.

Не помню, когда заснула. Мы болтали обо всём на свете, кроме того, что реально беспокоило обоих. Несколько раз Айнзам набирал в три пары лёгких побольше воздуха, а затем молча выдыхал, так и не сказав чего-то важного. Предстоящую церемонию тоже не обсуждали, и я мысленно благодарила за это дракону. При одной только мысли, как буду вышагивать среди ещё вчера мечтавших меня убить родственников, дрожала от ярости и страха.

Разбудили нас Гарен и Стерша. Разлепляя сонные глаза, заметила лёгкое снисхождение во взгляде блондинки.

— Постыдились бы, — хмыкнула девушка, и только сейчас до меня дошло, что мы с Айнзамом до сих пор без одежды. В пещере было так тепло и комфортно, что влажная от испарений кожа не ощущала прохлады.

— Нам очень стыдно, — лениво протянул супруг, но встретившись взглядом с Гареном, резко переменился в лице и вновь стал предельно сдержан.

— Нужно приодеть Регину. Мы как раз выбрали подходящее платье. Оно всё равно жмёт мне в груди, и не носила его ни разу, — ехидно кольнула стиерна.

Невольно загородилась от взглядов. Это было лишним. Единый тремя парами рук хорошо справлялся с задачей.

— Гарен, оставь одежду и помоги Айнзаму собраться.

— Я сам не могу? — нахмурился Единый.

— Ну, тогда просто уйдите. Не положено, — Стерша осторожно развернула Гарена к выходу.

Брат казался непривычно бледным и взволнованным, словно ему предстояло жениться под пристальными взглядами огнедышащих ящеров. От одного только вида моего цветочного близнеца желудок скрутило, и неприятное чувство заставляло все внутри подпрыгивать в такт неспокойному сердцу.

— Не забывай дышать, — напомнил Айнзам. Расцепив объятья, встал и последовал за бывшим недругом.