9 октября Верховный Совет РСФСР принял обращение «К гражданам России». В нём депутаты заявили, что ситуация в экономике подошла к самому краю, и потому необходимо немедленно переходить к рыночным реформам на основе программы «500 дней». Верховный Совет РСФСР предупреждал союзное руководство, что если его призыв не будет услышан, то Россия будет вынуждена с 1 ноября 1990 года начать экономическую реформу самостоятельно.

19 октября президент выступает на Сессии Верховного Совета с докладом «Об основных направлениях стабилизации экономики». В нём говорилось, что в представленном варианте учтены замечания комитетов Верховного Совета. Документ проработан с руководителями союзных республик. А затем он заявил: «Правильнее будет не делать детального документа, нельзя всё расписать по графику, а дать стратегию движения к рынку, придав ему характер “Основных направлений”. В этом случае создаются условия для проявления широкой инициативы в республиках.

Речь идёт о рынке со смешанной экономикой, и государственной, и общественной, и частной собственностью. Двигаясь к рынку, мы не отказываемся от социализма. Устойчивая социалистическая экономика обеспечит развитие рыночных отношений. В данном случае мы говорили о переходном периоде (полтора-два года), необходимом для оздоровления финансов, укрепления рубля…»

19 октября члены Верховного Совета СССР, уставшие от бессмысленной конфронтации и «войны программ», приняли «Основные направления стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике». Против него проголосовали лишь 12 депутатов при 26 воздержавшихся из 356 голосовавших. При этом автором той программы действий числился Горбачёв. Несмотря на это, вскоре журналисты и политики стали обвинять правительство Рыжкова в том, что оно навязало Верховному Совету свою «антинародную и антигуманную» программу.

Щербаков В. И.: «Итак, большинство депутатов окончательно забраковали программу “500 дней”. Вместо неё в октябре в парламент был внесён “президентский вариант”, что российские лоббисты проекта расценили как отказ союзного руководства от курса на рыночные реформы и предсказали неизбежность дальнейшего углубления экономического кризиса.

Конечная цель проводимых и предлагаемых преобразований в “Основных направлениях” была сформулирована наконец без экивоков: “Альтернативы перехода к рынку нет”. Вместе с тем документ не предлагал какого-либо чёткого плана, графика такого перехода, возможно оставляя за Горбачёвым свободу рук – какие-то меры проводить своими указами. Его план очерчивал лишь этапы реформы».

В программе «Основные направления стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике», одобренной IV Сессией Верховного Совета СССР, в частности, говорилось: «Альтернативы переходу к рынку нет. Весь мировой опыт доказал жизненность и эффективность рыночной экономики. Переход к ней в нашем обществе всецело диктуется интересами человека, и цель его – создать социально ориентированную экономику, повернуть всё производство к запросам потребителя, преодолеть дефицит и позор очередей, на деле обеспечить экономическую свободу граждан, установить условия для поощрения трудолюбия, творчества и инициативы, высокой производительности.

Переход к рынку не противоречит социалистическому выбору нашего народа. Только рынок в соединении с гуманистической направленностью всего общества в состоянии обеспечить удовлетворение потребностей людей, справедливое распределение благ, социальные права и гарантии граждан, укрепление свободы и демократии. <…>

Переход к экономической системе, основанной на рыночных отношениях, позволит органично соединить нашу экономику с мировым хозяйством, открыть доступ нашим гражданам ко всем достижениям мировой цивилизации.

Трудный, но необходимый для судеб страны перелом, который требуется осуществить, состоит в том, что на смену государственной опеке, иждивенчеству и уравниловке, апатии и бесхозяйственности, порождённым административно-командной системой, должны прийти свобода хозяйственной деятельности и ответственность трудовых коллективов и каждого гражданина за своё благосостояние, напряжённый и хорошо организованный труд, вознаграждение в соответствии с его результатами».

Владимир Иванович таким образом описывает президентскую программу.

Щербаков В. И.: «В начале внимание сосредоточивалось главным образом на приватизации государственных предприятий и их переводе на рыночную основу. Значительная часть продукции по-прежнему должна была производиться в рамках госзаказов, и по крайней мере до конца 1991 года предприятиям предписывалось сохранять «устойчивые хозяйственные связи».

Второй этап включал постепенную либерализацию цен. До половины отпускных цен предприятий становились объектом договоров между предприятиями, но под жёстким контролем властей. Предполагалось, что в 1991 году средний прирост оптовых цен составит около 60 %, причём особенно значительно должны быть подняты цены на энергоносители и сырьевые материалы. Тогда же в ведение республик частично переходило субсидирование потребительских товаров и, следовательно, определение цен на них, а к концу 1992 года предполагалось вовсе отменить контроль за ценами на потребительском рынке, за исключением узкого круга предметов первой необходимости.

На третьем этапе президентской программы предполагалось перестроить оплату труда, существенно, в несколько раз, поднять зарплату трудящихся, повысить стоимость рабочей силы, создать рынок труда и рынок жилья и др. На заключительном создавались предпосылки для достижения внутренней конвертируемости рубля. Такой переход предполагал эффективный внутрисоюзный рынок на основе стабильного разделения полномочий и ответственности между Центром и отдельными республиками.

Президентский план предвидел грядущие массовые увольнения по мере структурной перестройки предприятий (ожидалось, что в течение 1991 года ускорится высвобождение рабочей силы с государственных предприятий, которое вряд ли будет полностью компенсировано расширением частного и кооперативного сектора, в результате чего безработица вырастет на 4–6 млн человек) и ориентировал на создание государственной службы занятости, содействие в переквалификации рабочей силы и скорейшее введение пособий по безработице.

Отдельно рассматривался вопрос “лишних денег”, накопившихся у населения и предприятий, и быстрого роста денежной массы в обращении. В качестве основной меры предлагалась распродажа материальных и финансовых активов, а также рост процентных ставок для повышения привлекательности банковских вкладов. Первое такое увеличение (до 9 %) было объявлено Госбанком уже в конце октября».

В целом же «Основные направления» исходили из того, что процесс приватизации, за исключением, возможно, розничной торговли и сферы услуг, а также небольших промышленных предприятий, займёт длительный период времени.

Что касается ближайшей перспективы, то 1991 год просматривался довольно смутно, поскольку между союзным и республиканскими правительствами шли бесконечные дискуссии относительно темпов и направлений реформы. Если удастся найти компромисс, экономическая целостность Союза не пострадает благодаря единой денежной единице, свободной межреспубликанской торговле и передаче некоторых полномочий в отношении доходов и расходов республикам при сохранении общей бюджетной дисциплины. Постепенность структурной реформы подразумевала, что государственные заказы будут по-прежнему распространяться на значительную часть продукции, а существующие связи между поставщиками и потребителями сохранятся.

Щербаков В. И.: «Для “человека с улицы” в прогнозах союзной власти на ближайшее будущее ничего оптимистического не просматривалось. Борьба за уменьшение избыточного спроса означала ужесточение финансовой политики и политики в области заработной платы. Сокращение на 30 % бюджетных расходов на субсидирование планово-убыточных предприятий, производящих, главным образом, продовольствие и одежду для населения, неминуемо должно было подстегнуть розничные цены, значит, набиравшее размах нормирование ключевых товаров (те самые