Отмена крепостного права знаменовала явный поворот России в сторону буржуазного хозяйства. Произошли фундаментальные перемены «во всех сферах и направлениях» российской жизни. Россия вступила в новую эпоху, характерная черта которой — ускоренное развитие всех отраслей народного хозяйства и культуры. Изменилось правовое положение крестьянства, его отношение к своим наделам. Заметно ускорился рост сельского населения в стране. Его среднегодовой естественный прирост в 1860-1910 гг. составил 139%. Улучшение условий жизни привело к снижению смертности. В 1858 г. в России насчитывалось 63,3 млн сельских жителей, а в 1897 г. — 101,6 млн (без Польши и Финляндии).

Развитие капитализма в сельском хозяйстве страны выражалось прежде всего в постоянном увеличении товарного производства. Эпоха великих реформ, разрушая вековую сословность землевладения, широко открыла ворота для купли-продажи земли, превратила землю в товар, а земледелие в обычное торгово-промышленное занятие.

В аграрном секторе экономики совершались невиданные ранее по масштабам изменения: изживалась трёхпольная система земледелия, развивалось травосеяние, увеличивались площади под технические культуры, развивалась сельская кооперация и др. За два пореформенных десятилетия количество сельхозмашин в помещичьих и кулацких хозяйствах (паровые и конные молотилки, жатвенные машины, сноповязалки, веялки, железные плуги и др.) увеличилось в 3 раза. Носителями нового экономически более выгодного производства выступали перестроившиеся на новый лад помещичьи и крестьянские хозяйства.

В пореформенной России преобладали три формы землевладения: надельная, казённая и частновладельческая. Земельная перепись 1877 г. установила, что из 391 млн десятин, учтённых в 49 губерниях Европейской России, на крестьянские наделы приходилось лишь 1/3 земли. Остальные земли принадлежали государству (казённым землям) — 150 млн десятин, а также частным владельцам (93,4 млн десятин, из них 73 млн были собственностью дворян). Важно подчеркнуть, что 15 тыс. крупных помещиков располагали 75% всех владельческих земель, а 900 «тузов» из них имели почти по 30 тыс. десятин на каждого. В то же время надо сказать, что большая часть казённых земель была на севере занята лесом (около 70%), болотами и тундрой. 2,5% сдавалась в аренду (в основном в Поволжье и на юге). И только 26% казённых земель можно было со временем освоить, расчистив предварительно из-под леса. Из сказанного следует, что для развития сельского хозяйства определяющую роль играли частные и надельные земли.

Как отмечалось выше, эмансипация крестьян усилила переселенческое движение, переход селян в города, заселение южных губерний — Херсонской, Таврической, Екатеринославской, составлявших в прошлом вместе с Бессарабией так называемую Новороссию, степных районов Заволжья и Приуралья (Самарская, Саратовская, Оренбургская губернии), а также степного Предкавказья, Средней Азии, Сибири и Дальнего Востока.

В конце XIX в. в России насчитывалось около 525 тыс. сёл и деревень (в 1914 г. — около 548,5 тыс.), в том числе в Европейской России 511,6 тыс. (93%), в Сибири 14,6 тыс. (3%), в Средней Азии и Казахстане 9,5 тыс. (1,7%), на Кавказе 12,6 тыс. (2,3%) (см. 2016, т. 3, с. 141).

Возросшие масштабы крестьянской колонизации, благоприятные природные условия, близость черноморских и азовских портов, возникновение новых промышленных очагов и установление железнодорожного сообщения с центром империи — всё это способствовало распашке целинных степей Причерноморья, Заволжья, Подонья и развитию торгового земледелия. Расширялось производство льна, сахарной свёклы и других культур, служивших сырьём для промышленности.

Однако обеспеченность основной массы крестьян землёй явно отставала от роста сельского населения. За 40 пореформенных лет население увеличилось на 40 млн человек, а величина среднего фактического надела на мужскую душу сократилась вдвое: с 4,8 десятин в 1861 г. до 2,6 десятин в 1900 г. Крестьянские наделы были настолько мизерны, что не обеспечивали даже скудный прожиточный минимум. Стремясь облегчить положение крестьянства, правительство Александра III, как это отмечено выше, принимало ряд мер к улучшению его благосостояния. Так, введение Крестьянского поземельного банка в 1882 г., позволило крестьянам на приемлемых условиях приобрести у помещиков с 1883 по 1902 г. около 5 млн десятин земли. Для улучшения податной системы с 1882 г. были понижены выкупные платежи на 12 млн руб. и постепенно отменена, по указу 14 мая 1883 г., подушная подать. Благодаря этим мерам, с крестьян было снято налогов на 53 млн руб. И хотя некоторая часть этой суммы опять пала на крестьян же, вследствие повышения питейного налога и превращения оброчного сбора с бывших государственных крестьян в выкупные платежи в увеличенном размере, но это не могло уменьшить значения отмены подушного налога как меры, уничтожившей последний след рабства и открывшей путь к изменению паспортной системы, круговой поруки и иных неблагоприятных условий крестьянской жизни. Понижение налогов с крестьян сопровождалось всё большим привлечением к обложению других, более имущих классов населения, до тех пор изъятых от прямого обложения или недостаточно обложенных (см. 250, т. 18, с. 364).

Как отмечалось выше, на развитие сельского хозяйства России в 80—90-е гг. XIX в. серьёзное влияние оказал мировой аграрный кризис, самым важным проявлением которого было падение хлебных цен. За два десятилетия цены на хлеб упали примерно вдвое. Основной причиной снижения цен на рынках Европы был ввоз дешёвого заокеанского хлеба, преимущественно из Соединённых Штатов Америки. Естественно, кризис тяжело отразился и на помещичьем, и на крестьянском хозяйстве. Возросла задолженность дворянства земельным банкам, многие помещики стали продавать землю, значительная часть которой переходила в руки сельской буржуазии. Кризис больно ударил и по крестьянству, вынужденному для того, чтобы расплатиться с помещиком и казной, продавать хлеб на рынке по заведомо убыточным ценам. Покупательная способность крестьянства на промышленные товары падала. Одновременно увеличились размеры отработок, ухудшились условия аренды. Тем не менее ни кризис, ни тяжёлые остатки крепостничества, не могли задержать проникновения капитализма в сельское хозяйство. Даже в латифундиях (крупных земельных владениях) кабальная аренда и отработки на большей части земли нередко сочетались с устройством на остальной земле «рационального» предпринимательского хозяйства. Наиболее предприимчивые помещики пытались найти выход из кризиса, развивая производство таких сельскохозяйственных продуктов, цены на которые снизились меньше, чем на зерно. В числе таких продуктов были, например, сахарная свёкла, молоко, масло, сыр. Эти же представители «первого сословия» создавали также предприятия по переработке сельскохозяйственных продуктов — сахарные и винокуренные заводы и другие аналогичные заведения. В то же время усиливалась хозяйственная деятельность крестьянства. Если в 1860 гг. крестьянские хозяйства производили 78% хлебов в России, то в 1890-х гг. — 85%. По сведениям Всероссийской переписи населения 1897 г., на доходы от земледелия жили 88,3 млн человек, или 70% населения, на доходы от животноводства — 4,5 млн человек, или 3,6%. Отсюда следует, что 92,8 млн человек, или 91% сельского, т. е. 74% населения страны, занимались сельским хозяйством (201б, т. 3, с. 142).