— Руби! — истошным голосом заорал хазарин. — Руби их!

Избор, точно в голове у него соскочил какой-то крючок, тут же перехватив меч ударил по ковру с такой силой, словно не тряпку нужно было разрубить, а проломить дубовую бочку.

— Ух!

Ковер треснул, словно спелое яблоко и распался на две половинки. Наверное в каждой из них оставалась половина волшебства, но двух этих половинок оказалось мало для чуда. Кружась словно листья они летели к земле, а далеко внизу, обогнав их, взблескивая словно пескари сорвавшиеся с крючка, стремительно падали три маленькие, одетые в кольчуги фигурки.

— Вы тут что?! — Начал Избор, злой оттого, что воевать пришлось ему одному… Он повернулся к Муре и обомлел. Колдун вовсе не правил ковром, а стоял на карачках, вцепившись в Гаврилову руку. Тот тоже не скучал — цепляясь одной рукой за густой ворс ковра он полувисел в воздухе, держась другой рукой за Исинову ногу.

А хазарину было совсем весело — он висел под ковром и рубился там насмерть с врагами, подоспевшими снизу на другом ковре. Как Муря при этом умудрялся еще и ковром управлять было уму не постижимо, зато стало ясно почему Гаврила никак не пускает в дело свой страшный кулак.

Масленников, словно почувствовав, что Избор освободился, проорал, заглушая звон стали.

— Что встал? Сделай хоть что-нибудь…

— Чего? — переспросил удивленный тем, что происходило до обездвижения, Избор. Внизу завизжал Исин и лязгнули сталкиваясь мечи

— Либо меня наверх тащи, либо сам сюда спускайся.

— Ага!

Воевода ухватил Масленникова за руку и вытащил на ковер. Испуганный Муря ощупывал себя, вместо того, что бы делом заниматься и Избор крикнул.

— В тучу. В тучу уходи. Достанут…

Он видел то, что не видели его товарищи. К ним наперегонки неслись еще два ковра, и на них, что было особенно неприятно, сидели лучники.

— Хазарин где?

А Исину было плохо, едва ли не хуже всех. Все еще размахивая мечом он упал на чужой ковер. Гаврила заорал, поминая всех Богов, понимая чем это закончится для хазарина и Боги не подвели!

Каким-то чудом, вопреки их обычной удаче, тот не устоял на ногах, а покатился к краю ковра. Он орал, взвизгивал и размахивал руками. Жалеть ему тут было некого и руками и ногами он крутил всерьез и от того, когда его сапог попал в спину застывшего на краю ковра маленького человечка, тому не поздоровилось. Враг вскинулся от боли и попал под меч песиголовца.

Тело упало вниз, а ветер подхватил капли крови и бросил их в лицо Исину. Песиголовец еще не успел подумать кто спустит его на землю и с хохотом поднял меч над человеком. Избор увидел как хазарин побледнел и дернулся назад. За спиной у него была бездна, в которую он и канул с коротким воплем. Гаврила еще не успел подняться с ковра и только Избор видел, что приключилось с сотником. Тот висел, намертво вцепившись в край, а над ним серебром блестел меч песиголовца. Хазарская жизнь теперь была только в воеводиных руках.

Ухватившись за край ковра Избор перевернулся и обеими ногами со всей силы нанес удар песиголовцу по плечам. Зверочеловек не устоял, его отбросило к краю ковра, а там то ли порыв ветра, то ли собственная неосторожность заставила его сделать лишний шаг, ценой которого стала жизнь. Уронив меч в бездну зверочеловек несколько мгновений балансировал над орущим от ужаса Исином, но тут, ловчее кошки, Избор прыгнул на ковер и поддев ногой волосатое седалище сбросил врага вниз.

— Висишь?

У хазарина не было сил ни ответить, ни кивнуть. Не тратя времени на разговоры Избор ухватил хазарина на шиворот и втянул обратно. Тот лежал, не находя сил подняться. Он лежал, а воевода стоял над ним, понимая как трудно тому встать на ноги. Над их головами парил Мурин ковер и оттуда свешивались головы друзей. Избор посмотрел на них, помахал рукой в ответ присел на корточки рядом с хазарином.

— Может, ты дальше один полетишь? Тогда вся слава тебе достанется.

У хазарина не хватило сил ответить, но силы выругаться и встать он нашел. Муря опустился пониже и Гаврила помог Избору перетащить Исина на их ковер.

— Это ты правильно решил, — одобрил его воевода, мельком глянувший на мелко дрожащие ноги сотника.

— Ковер! — крикнул Муря. — Ковер захватите!

Воеводе было не до ковра.

— Нечего на чужое рот разевать… Тем более вон и хозяева летят.

Избор озабоченно смотрел как еще несколько ковров спешат им наперерез, но в его озабоченности оказалась изрядная доля самоуверенности. Он ощущал себя воеводой, у которого в засаде сидит никак не меньше двух сотен воинов. И вот прямо сейчас полные сил и боевого задора мордовороты выскочат оттуда и начнут крушить врагов вдоль и вширь. Он оглянулся и увидел ухмыляющегося Гаврилу. Воевода и сам ухмыльнулся в ответ, представив, что сейчас тут начнется, когда Гаврила пустит в дело свой кулак.

— Гаврила! Давай!

Он взмахнул рукой, но из засады никто не выскочил. Масленников сквозь дырку в кулаке продолжал смотреть на врагов и беззвучно шевелить губами.

— Рано! — обронил он. — Далеко слишком.

На коврах, между тем, так не считали. Там уже поднимали луки. Фигурки лучников застыли прицеливаясь

— Давай! — заорал воевода. — Чего ждешь?

Казалось его первыми услышали на коврах. Луки там разогнулись и плюнули стрелами.

— В тучу уходи, — тотчас взревел воевода. Он лучше других понимал какую цель они сейчас представляют. — В тучу! Быстро!

Муря послушался мгновенно. Ковер рывком поднялся вверх и простор вокруг сменился сумраком. От толчка Избор не удержался, сел на ковер, а тот не останавливаясь поднимался все выше и выше. Туман становился плотнее — уж и рук не было видно и чтобы успеть совершить задуманное воевода перекатился поближе к колдуну и ухватил того за воротник.

— Ты чего молчал старый козел? Пальцем пошевелить не мог?

Вся злоба, что душила воеводу прилила к рукам и к губам.

— Не мог, — просипел колдун. — Тебя, дурня, пожалел.

Лицо его стало багровым и Избор коротко выругавшись ослабил хватку.

— Примени я…. колдовство…. они бы о нас… узнали.

Избор вспомнил каким бессильным сделало его единственное слово колдуна, и это разжало его пальцы. Колдун, хватая воздух повалился на ковер, как в воду, и пропал из виду.

— А так чего, не узнают? — спросил Избор.

Исин, подползший поближе увидел, как Муря крутит головой. Он морщась, но уже спокойно, прохрипел:

— Воины узнали — это еще пол беды. А вот если б маги ихние узнали, то нам прямо тут конец бы пришел. Летать-то вы еще не научились…

— Чш-ш-ш-ш, — прошептал Гаврила. — Тихо…