— Ай да Гаврила! Не соврал выходит на счет щита!

— Что? — высунул голову Исин. Рядом грохнуло. Голова мгновенно нырнул назад.

— Держит молнию! — заорал Избор. Он саданул кулаком по щиту и радостно захохотал. — Любят нас Боги! Отметили!

Гаврила после удара только мотал головой и щит стали держать воевода с сотником. Гроза вокруг них продолжала бушевать с прежним ожесточением и еще дважды щит спасал их от молний. Гаврила, уверенный в крепкости щита, при этом только довольно кивал головой — все что делали Боги — они делали к лучшему.

Постепенно реки воды сменились ручьями, а через какое-то время и те превратились в струи, а потом и вовсе в мелкий, моросящий дождь.

Тучи ползли так низко, что ближе к земле превращались в туман — ту самую промозглую сыроту, что гонит любого нормального человека в ближайшую корчму, к очагу, к крепкой браге и жареному до хрустящей корочки поросенку.

По крайней мере Избору в голову туман затащил именно такие мысли. Он представил себе корчму, полную остроголовых и песиголовцев — орущих, жрущих и пьющих, но тут же покачал головой. Конечно, и те и другие с радостью спрятались бы от грызущего кости тумана за гостеприимными стенами, но вряд ли маги остроголовых захотели бы устроить корчму у себя под боком.

Отвлекая от мыслей рядом с головой медленно проплыла невесть откуда попавшая в небо сосновая ветка. Гаврила отодвинулся и в ухо ему ударил шепот:

— Низко идем…

Масленников приложил палец к губам, но не удержавшись ответил:

— Муре лучше знать. Обещал привезти — привезет. Я ему почему-то верю…

— Да, — согласился с ним Избор. — Ежели нам кто неприятности пообещает — так завсегда слово сдержит.

Масленников на четвереньках ушел в туман, к тому месту, где сидел Муря и надолго пропал там. От тоски Исин начал считать ветки, что стали попадаться все чаше. Он насчитал их больше трех десятков, пока не сообразил, что они уже летят не над деревьями, а под ними. Горы были совсем рядом, а скорее всего они уже были в горах, среди деревьев, что покрывали склоны.

Движение остановилось и Муря негромко сказал:

— Все.

Исин мгновенно лапнул меч.

— Враги?

— Будут и враги, — бодро пообещал Муря, вглядываясь в туман. — А пока без этого обойдетесь…

Исин отпустил рукоять и грубовато спросил.

— Ну и что с того? Дальше-то как?

— А то, что дальше сами.

Он соскочил с ковра и Избор, успевший привыкнуть к тому, что до земли не меньше версты невольно вскрикнул, но все обошлось. Муря остался стоять.

— Довез, как и обещал.

Туман тут плавал слоями и из клубящихся белесых облаков словно сами собой появлялись то деревья, то скалы, то камни. Заблудиться тут было легко и Избор спросил.

— Куда хоть идти-то?

— По стеночке, — сказал колдун. — Не заблудитесь…

Избор хотел выругаться, сдержался.

— Ладно, пес с тобой. Дойдем.

Муря закивал, соглашаясь, мол дойдете, конечно, куда же денетесь….

— Ты вот только скажи теперь где «Лапку» искать.

— Наверху, — твердо сказал колдун. — У них такой порядок — кто главнее, тот и выше. А раз так, то значит вам на самый верх.

Он замолчал и воевода понял, что сказать тому больше нечего.

Тогда Избор повернулся и пошел, расталкивая туман перед собой обнаженным мечом. Другая рука его держалась за каменную стену, что должна была привести его куда-нибудь. Следом за ним заспешили Гаврила и Исин. Сотник наступил на мох, нелепо закрутил руками, разгоняя туман, чуть не упал.

— Ну, куда вас таких, — вдруг сказал Муря. — Заблудитесь… Забредете куда-нибудь…

Хазарин гордо обернулся.

— Куда забредем, там не обрадуются…

Старик взмахнул рукой, словно досадовал сам на себя.

— Знаю я вас… В две руки, за обе щеки… Стойте! Провожу.

У входа в логовище стояло пятеро остроголовых, хотя наверняка было их там гораздо больше. Сквозь туман фигуры казались громадными, а голоса — хриплыми и злыми.

— Другого пути нет? — спросил Исин, сам понимая, что спрашивает глупость.

— А чем тебе этот не нравится? — спросил Муря, сидевший привалившись спиной к камням. — И дверь есть и ступеньки… В другом-то месте стучаться придется, чтобы открыли, а тут все нараспашку.

Ничего из этого, конечно видно не было, но все это предполагалось.

— А тем не нравится, что ты нас сюда привел, а с нами дальше не пойдешь. Хотя мог бы хотя бы до двери довести.

Колдун закачал головой, отказываясь от такой нелепой мысли.

— Ну… Каждому свое счастье… Вам радость схватки, мне — удовольствие, что целым останусь.

Глядя на скрытых туманом стражей Муря начал рыться в мешке и вытащил оттуда отложенную давеча бутылку.

— На, — протянул ее Исину. — Вот это сейчас вам поможет…

— Это что, пить?

— Это бросать — объяснил Муря.

Хазарин тут же вспомнил, что почти в такой же бутыли Муря держал джинов.

— Колдовство? — осторожно спросил сотник. Колдун откровенно передернул плечами

— Хуже…

Исин размахнулся, но Муря испуганно остановил его.

— Погоди. Быстрый какой. Дай мне хоть отлететь подальше, а уж потом руками маши…

Исин покачал головой и ответил.

— До десяти досчитаю — и брошу…

— До десяти?

— Он дольше не умеет, — объяснил Гаврила, — так что давай стрелой отсюда, если, конечно, не хочешь с нами…

— У мудрости свои дороги, — донеслось из тумана. — Встречу вас там, где договорились…

— Где договорились? — прошептал Избор. — Где?

— Я знаю. Потом расскажу… — отозвался Гаврила, и скомандовал:

— Бросай!

Исин взмахнул рукой и бутыль улетела в туман. Там тоненько звякнуло и тут же зашебуршились услышавшие непонятный стук остроголовые.

— Ну и что? — спросил хазарин, вынимая меч.

Туман впереди прорвало кашлем и хрипами. Гаврила догадавшийся что там творится, закрыл ноздри рукой. Даже сквозь зажатый пальцами нос на него обрушилась волна ошеломляющей вони. Открыть рот значило присоединиться к остроголовым и Гаврила только махнул рукой, показывая куда следует бежать.

Тем кто охранял вход и подумать о них было некогда. Остроголовые катались по земле, хрипя и хватая вонючий воздух. Избор ногой поддел попавшийся под ноги осколок горлышка и выбив плечом дверь ворвался внутрь. Сколько бы ни было остроголовых перед дверью, за ней их было еще больше. Их было столько, что у Гаврилы даже не возникло желания ударить мечом. Он просто вскинул кулак и ударил по нему.