Бездна хаоса не была изолированным провалом в земле; она располагалась внутри извилистой трещины, идущей вдоль всего основания Узла. Кое-где трещину можно было перешагнуть, где-то она была шириной с великую реку. В целом, впрочем, чем дальше от Твердыни, тем уже она становилась, пока наконец ее борта не смыкались полностью. Ждод подозревал, что дальше она ветвится под другими частями Земли. Впрочем, это касалось только Плутона, который умел в ней перемещаться и таким образом попадал из одной части Земли в другую быстрее легкокрылой Самозваны.

Из-за гор – не только их высоты, но и бессмысленного изгиба – с юга сюда было не подойти. Те, кто шел с востока и с запада, должны были сделать крюк и выбраться на северную дорогу – если готовы были преодолевать много миль по гористой, продуваемой ветрами местности. Ждод всегда считал эту дорогу изъяном – единственным недостатком безупречной в остальном системы преград на пути к Твердыне. Теперь уже поздно было что-либо менять. Однако бездна – заполненный хаосом провал под самым уступом – удачно изгибалась чуть севернее Твердыни и шла там примерно в направлении с востока на запад. Ждод расширил ее до каньона с почти вертикальными стенами. Ее нельзя было перепрыгнуть, только перелететь, и ни один строитель не сумел бы перекинуть через нее мост.

По крайней мере, так Ждод себя уверял, пока своими глазами не увидел мост через ущелье.

К северу от Твердыни по двум сторонам бездны, один напротив другого, высились два одинаковых устоя. В этих краях Плутон не стал превращать адамант в горные породы, зная, что Ждод все равно уничтожит его работу, так что устои были все из того же адаманта, гладкие, с красивыми плавными очертаниями. Они сужались и почти сходились над серединой бездны. Здесь их соединял настил из целых древесных стволов. Очевидно, их срубили в лесах Области Бурь на севере, притащили сюда, а затем плотно связали.

Теперь Область Бурь соединялась с Парадным Двором, как Ждод именовал каменную площадку между северным фасадом Твердыни и краем бездны. Он не знал, откуда взялось название; оно пришло ему в голову, когда он сидел на Парадном Крыльце (как называл северные ступени Твердыни) и смотрел в ту сторону.

До сих пор в Парадный Двор не было хода чужим, и Ждод скорее опешил, чем разозлился, увидев, что души шастают туда по мосту. Они двигались в обе стороны, во Двор и обратно. Те, что приближались к Твердыне с юга, несли камни. Те, что возвращались на север, шли налегке. Вступив во владения Ждода, души пересекали Двор и вскоре оказывались у места, где уже выросла невысокая дугообразная стена. С каждым брошенным камнем она становилась все выше. Избавившись от своей ноши, они торопливо поворачивали обратно и спешили за новыми камнями.

Ничего поразительнее Ждод не видел с тех пор, как впервые очнулся в море хаоса. Может, и к лучшему, что зрелище настолько его ошеломило; иначе бы он спикировал во внутренний двор Твердыни, схватил охапку молний и принялся разить ими направо-налево. Изумление заставило его промедлить, и за это время ему в голову пришел более хитрый план.

Ждод круто свернул в грозовые тучи. Долговзора последовала за ним.

– Возвращайся во Дворец, – приказал он ей. – Ты правильно поступила, что показала мне это все.

И она полетела на восток, низко к земле, долгим путем в обход Области Бурь.

За тучами Ждод перелетел на северный край бездны, опустился в пустынном месте и принял подобие бескрылой городской души. В этом обличье он пересек заснеженные скалы и присоединился к потоку душ, идущих на юг к мосту. По большей части они были одеты и обуты не для здешних холодов. Он дивился, что они преодолевают такие тяготы ради того, чтобы пронести камень через мост.

– Ох, до чего же трудно идти, – сказал он душе, шагавшей вместе с тремя другими. – Я думаю повернуть назад, а ты?

– Ангел сказал, мы уже почти на месте! – ответила душа и, видя растерянность Ждода – ибо тот никогда прежде не слышал слова «ангел», – указала в небо чуть позади них.

Над караваном парила крылатая душа; порой она спускалась ободрить и поддержать изнуренных носильщиков. Ни ее, ни подобных ей Ждод прежде не видел.

– Грядущий нас вознаградит, – добавила еще одна душа из той же группы, – как только избавит нас от тирании Ждода.

Желая узнать больше, он присоединился к этим трем душам. Отсюда – как и обещал ангел – было недалеко до моста. По пути Ждод засыпал новых спутников вопросами про Грядущего, ангелов и мост, но те почти ничего не знали.

На определенном месте им вроде бы следовало взять камни, что они и сделали, после чего пристроились в вереницу за другими носильщиками. У моста движение замедлилось, и Ждод успел рассмотреть это диковинное сооружение, так неожиданно выросшее из края бездны. Устой и впрямь был из твердого адаманта и составлял единое целое со скальным основанием Земли. Нечто подобное мог бы сотворить Ждод на вершине своей мощи; даже Плутону такое было не по силам. Ждоду подумалось: уж не сам ли он воздвиг эти устои в какого-то рода сне, а потом забыл? Или на Земле есть другая подобная ему душа? Такая же – и даже, если подумать, более могущественная, чем сам Ждод?

Однако мощь строителя была явно не безгранична. Теперь Ждод понимал, что с моста Твердыня не видна: даже самые высокие ее башни заслонял вздымающийся горный хребет. Неведомый строитель моста, при всей своей умелости, выбрал такое место, где его не увидят Ждод и другие души, глядящие из Твердыни на север.

Там, где устой сужался до ширины дороги и переходил в деревянный настил, была воздвигнута адамантовая арка с башенкой, очень похожей на ту, которую Ждод поставил в середине Сквера. На ее парапете, сложив крылья за спиной, стояли на часах две души в белых одеяниях – ангелы; один смотрел на север, другой – на юг. Ждод, пройдя под аркой и вступив на грубый бревенчатый настил, понял, что неведомый строитель мог бы перекинуть сплошной адамантовый мост через всю бездну, но предпочел сделать так, чтобы мост легко было разрушить, когда это будет отвечать его намерениям.

Так каковы же его намерения?

Через сто шагов Ждод оказался перед второй аркой, точно такой же, как первая. На ней тоже стояли два ангела. Дальше до самого Двора под ногами у него был сплошной адамант.

Во Дворе он сразу почувствовал себя сильнее и уверенней. Еще через несколько шагов взору открылись башни Твердыни. А вот носильщиков это зрелище как будто испугало. Здесь, на землях Узла в виду Твердыни, они принялись метаться, налетая друг на друга. Казалось, они разрываются между обязанностью нести камни в указанное место и все более отчаянным желанием без оглядки бежать обратно к мосту. Ангелы, похоже, тоже избегали вступать в Ждодов Парадный Двор. Порядок, если это можно так назвать, поддерживали бескрылые души с палками, которые покрикивали на растерянные перепуганные души. Многие, спеша вернуться на мост, бросали камни где попало. Палконосцы (все они напоминали Ждоду убитого Прихлопа) заставляли их поднимать брошенные камни и нести к возводимой стене.

Стена эта представляла собой длинную пологую насыпь. На нее ничего не стоило взобраться. Так Ждод и сделал, после чего бросил свой камень сверху, чем невольно произвел себя в герои. Двое палконосцев, видевших этот подвиг, теперь указывали палками на Ждода и понуждали другие души следовать его примеру, дабы стена росла ввысь, а не вширь.