Диров переглянулся с капралом, который привел отряд по другому трапу. За их спинами пехотинцы застыли у стен; в глазах – решимость. Все знали: за поворотом – дорога смерти.

Капрал достал из кармана штанов папиросницу и открыл – на внутренней стороне крышки блеснуло зеркало. Осторожно протянув руку, он поймал отражение площадки наверху пандуса.

Хлопнул выстрел. Папиросница зазвенела по полу.

Капрал нырнул глубже за угол, матерясь и встряхивая окровавленными пальцами.

Второго выстрела не последовало, но Диров никогда не поверил бы, что наверху лишь один часовой. Он вопросительно посмотрел на капрала. Тот знаками ответил, чего ждать, и зажал рану здоровой рукой.

Группа из четырех «сов» укрепилась за двумя погрузочными платформами, перекрыв щель между ними бронированным щитом. Все, что Диров выписывал для защиты фрегата или абордажа, теперь использовалось против взвода «Вентас Аэрис». К удивлению лейтенанта, на площадку не выкатили орудие Верескова, – либо капрал его не разглядел. В арсенале было четыре «шестицветика» и десять пулеметов полегче. Любой быстро остановил бы рвущихся наверх бойцов.

«Нас положат», – признал лейтенант. Он оборонялся бы так же.

По кораблю прозвучали четыре долгих сигнала системы оповещения.

«Мостик взят», – Диров закусил губу.

Он опустил глаза на папиросницу. В осколках зеркала отражались потолок и вытянутые, из плотного стекла полусферы ламп за металлическими решетками – равнодушный электрический свет.

«Может сработать», – подумал лейтенант и указал на них капралу.

– Эй, наверху? Договоримся по-хорошему?

Капрал тронул за плечо ближайшего пехотинца, кивнул на лампы и передал винтовку, уступив место на углу.

– «По-хорошему» – это вы к нам с поднятыми руками, – ответили со смешком. – С кем говорю?

– Лейтенант Юстас Диров, командующий взводом «Вентас Аэрис», – он подманил к себе пехотинца с «таганом».

– Значит, вас послушают! – не представившись, заявил «сова». – Скажите, вы ведь, наверное, благоразумный? Мы тут до подкрепления время тянем, а вам с голыми задницами наших встречать. Смекаете?

Лейтенант поменялся местами с пехотинцем, несшим светошумовые гранаты. Снова встретившись взглядом с капралом, Диров поднял раскрытую ладонь, последовательно загибая пальцы.

Большой, мизинец, безымянный, средний…

– У меня приказ, «сова», – …ладонь сжалась в кулак.

Первые пули снесли несколько ближайших ламп. «Совы» безуспешно попытались снять стрелков. Под аккомпанемент канонады и звона разбитых плафонов в воздухе закувыркались два цилиндра – над погрузчиками с грохотом зажглись ослепительные звезды светошумовых гранат.

Яркие вспышки – и полумрак. Один противник повалился за погрузочную платформу.

С полдюжины пехотинцев, пригнувшись, рванулись вперед. С обеих сторон загрохотали выстрелы. Контуженный «сова» приподнялся и упал с пробитым горлом – единственное попадание. Остальные пули звякали о переборки, платформы, щит. «Совы» уложили двоих.

Почти достигший площадки пехотинец вдруг притормозил, резко выкрикнул:

– Назад! – и рухнул, захлебнувшись кровью.

Пандус сотрясло от свинцового дождя, как брезент, – кто-то из «сов» держал ручной пулемет. Переборки покрылись оспинами попаданий. Пол окрасился багровым; кровь ручейками заструилась по пандусу.

Последняя пара бойцов откатилась вниз. Те, кто бежал перед ними, погибли.

Мимо Дирова свистнула срикошетившая пуля. Лейтенант в бессильном бешенстве прижался к стене.

– Глупо, – сказали наверху. – Капец как глупо.

– Свали в Тень! – выплюнул он.

Один из ручейков вытек в коридор и повернул к ботинкам лейтенанта.

«Минус четыре. Оружия нет. Скоро потеряю больше», – Диров чувствовал, что на грани. Он пришел на Флот под конец альконско-россонской войны, и ему еще не выпадали по-настоящему тяжелые решения.

– Сэр… – позвал капрал.

Лейтенант повернулся. Капрал коснулся уха и качнул головой в сторону трапа позади своего отряда. Диров вскинул руку, призвав взвод к тишине; бойцы словно окаменели.

В наступившем молчании отчетливо донеслось эхо чьих-то шагов по обоим трапам.

Именно в этот момент Диров осознал, почему в машинном отделении бросили беззащитных авиатехников и «сова» общался с ним свысока. «Подкрепление» – не корабль с Венетры. «Подкрепление» – другие «совы». Флейц стянул их к арсеналу в отчаянной попытке удержать фрегат. Экипажу «Вентас Аэрис» не выстоять против призовой команды без оружия.

– Перекрыть трапы! – крикнул Диров, остро понимая: они проиграли. Их зажали в тиски и перестреляют.

– Сдавайтесь! – долетело с площадки.

«Нет! – лейтенант лихорадочно развернулся к своему отряду. – Нельзя! Флот Его Величества никому не уступает!»

– Всем… – мысли судорожно скакали в голове.

Накатила дурнота. Тремя словами он подпишет взводу последний, смертный приговор. Вероятность прорваться по мертвецам и выбить «сов» из арсенала ниже днища.

«Половина взвода… Нет! Больше! Три четверти!»

Диров набрал в грудь воздуха – закончить приказ – и не сразу сообразил, что уже слышит выстрелы.

Не поблизости – вдалеке, внизу.

Кто-то ударил в тыл мятежникам.

– …приготовиться!!! – проорал лейтенант.

Спасители гнали «сов» прямо на его взвод. За считаные минуты спланированная противниками ловушка превратилась в хаотичную стычку, где Тень различишь своих и чужих. В дело пошли остатки оружия и патронов. Фигуры слиплись в темную массу, выплескивавшую из недр выстрелы, крики, хрипы. Пехотинцы забирали у мертвых «сов» стволы и ножи и бросались дальше в бой.

– Живыми! – прошила Дирова спасительная идея. Лейтенант двинулся навстречу союзникам, по пуле разряжая «таган» во врагов. Патроны быстро кончились, и он орудовал им как дубиной. – Живыми брать!

У трапа Диров увидел Павла Атлида, заламывавшего руки плечистому детине. Рядом молодой артиллерист держал под прицелом еще пятерых «сов». Ольг Фолакрис разоружал их, сразу передавая снаряжение товарищам.

– Мостик готов, сэр! – доложил Лис. – Марк со связистами – на втором трапе. Нас коммандер пригнал, как услышал, что вас зажмут. Щас разбирается с радио. Вовремя мы?

Диров кивнул и гаркнул во всю мощь легких:

– Кройц, скольких взяли?!

– Троих, сэр!

– А здесь?.. – Он пересчитал пленников. – Шестеро…

– Не нужно, – Павел толкнул вперед плечистого. – Командир взвода. По своим не стреляют.

Диров с облегчением опустил «таган». Павел словно увидел его мысли. Лейтенант использовал бы «сов» как живой щит, но вряд ли после спал бы спокойно. Необходимые решения не всегда честные.