объяснить экономический мотив ненависти Гитлера к евреям. Поскольку в торговле, в банковском деле и т. д. на основе известных исторических обстоятельств евреи были представлены очень мощно, Гитлер идентифицирует их как настоящих эксплуататоров. Так как он локализует сферу обращения как место эксплуатации, его теория, какой бы ложной она ни была, внутри себя вполне логична. Так же логично, что он должен воспринимать марксизм как еврейское средство отвлечения от живущего на проценты биржевого и ссудного капитала как истинного источника эксплуатации — теория, которая в его глазах подтверждалась тем, что не только многие «биржевые и банковские капиталисты», но и многочисленные вожди марксистского рабочего движения были евреями.

31 августа 1920 г. Гитлер заявил: «Карл Маркс, основатель красного Интернационала, был сознательным шулером социальной мысли. <…> Он ведет борьбу против промышленного капитала, но оставляет нетронутым ссудный капитал евреев, так как он еврей. Германский промышленный капитал насчитывает 15 миллиардов, ссудный капитал 300 миллиардов».

В сообщении газеты «Народный наблюдатель» об этой речи подчеркивается, правда, что Гитлер критикует живущий на проценты капитал из принципа, а не только потому, что он «еврейский»: «Мы боремся, — говорит Гитлер, — с любым крупным капиталом, будь он германским или еврейским, если он основан не на творческом труде, а на принципе процента, дохода, дающегося без труда»[1252].

Различение промышленного и ссудного капитала находит место в многочисленных ранних речах Гитлера. 10 сентября 1922 г. он сказал на собрании НСДАП: «Этот капитал, промышленный капитал, работает творчески. Ссудный капитал действует разрушающе. Промышленный капитал создает жертвенным трудом произведения, неприкасаемый ссудный капитал удовлетворяет без собственного труда лишь эгоизм его владельца, он несет процент, он увеличивается за счет других»[1253]. Главные отличия, которые он видел между промышленным и биржевым капиталом, показывают краткие тезисы к речи 22 ноября 1922 г.[1254]:

В предыдущей главе мы показали, что Гитлер считал частную собственность легитимизированной через принцип результата. Поэтому он признавал идею частной собственности как выражение имеющего для него очень большое значение «принципа личности». Здесь обнаруживаются определенные связи с критикой Гитлером биржевого и ссудного капитала. Существенно, с его точки зрения, то, что последний совершенно независим от трудолюбия и таланта, как промышленный капитал. Промышленный капитал «личностный», биржевой капитал «безличен».

Хотя в своих поздних речах и прочих высказываниях Гитлер гораздо основательней критиковал капитализм и только что представленные идеологические конструкции практически не играли никакой роли, тем не менее по отдельным пунктам обнаруживается преемственность с его ранними воззрениями. Когда Гитлер выступал за национализацию «анонимных» акционерных обществ и в этой связи настойчиво указывал на то, что акционер получает «чисто спекулятивные прибыли, без потерь» и риска и что он постоянно отвергал этот, полученный без труда спекулятивный, доход и боролся с ним»[1255], становится видно, что для обоснования своих планов он все еще привлекал идеологию Федера. Такие отсылки имели, правда, лишь маргинальное значение.

В начале своей политической карьеры Гитлер находился, однако, как он настоятельно подчеркивает в «Майн кампф», под глубоким впечатлением от теорий Федера. Когда он начал освобождаться от этих представлений, нельзя установить определенно. Однако один пассаж в «Майн кампф» указывает на то, что он уже достаточно рано — по крайней мере, в первом приближении — осознал проблематичность федеровской теории: «Любая, даже лучшая, теория становится опасностью, когда воображает, что является самоцелью, а на самом деле она лишь средство для таковой, — но для меня и всех истинных национал-социалистов есть лишь одна доктрина: народ и отечество. Каждая мысль и каждая идея, каждое учение и все знания должны служить этой цели. С этой точки зрения надо все проверять и, в зависимости от целесообразности, применять или отвергать. Так ни одна теория не застынет, превратившись в смертельную доктрину, поскольку все должно служить лишь жизни»[1256]. Этими, относящимися к теории Федера, замечаниями Гитлер хотел намекнуть, что для него учение официального экономического теоретика партии не догма, поскольку, вероятно, предварительно уже осознал проблематичность ее практической реализации[1257].

Как известно, в конце 20-х либо в начале 30-х годов Гитлер все больше отдалялся от Федера, чья «карьера» с освобождением с поста статс-секретаря в имперском министерстве экономики в августе 1934 г. закончилась навсегда. Потом Федер был лишь профессором в Берлинском техническом университете на кафедре поселений, планирования территории и городского строительства. Эта «карьера» Федера отражает изменение экономических воззрений Гитлера. Сам он в начале своей политической деятельности, очевидно, довольно мало понимал в экономике. Правда, в написанном 29 ноября 1921 г. наброске автобиографии он утверждал, что с 20 до 24 лет занимался «основательным изучением учений о национальной экономике»[1258], однако в этом можно усомниться, учитывая ту неопытность в сфере экономической политики, которая отражается в его процитированных выше речах, равно как и в его высказывании, что он изучал «Капитал» Маркса[1259]. В то же время Гитлеру, очевидно, удалось в течение жизни, по крайней мере частично, наверстать упущенное. Во всяком случае, по свидетельству Вагенера, он придавал вопросам экономической политики большое значение. Вагенер пишет, что Гитлер «не был человеком, оставлявшим за экономикой примат все равно в какой области». С другой стороны, он подчеркивает, что полностью разделял его мнение о важности экономической и социальной политики. «Я не сомневался», продолжает Вагенер, «что для Национал-социалистической рабочей партии создание непременно ясной направленности и установление несомненных директив в области экономической и социальной политики были conditio sine qua non. И я постоянно находил у Гитлера полное понимание и поддержку, когда говорил с ним об этих вопросах»[1260].

Циглер, знакомый с Гитлером генерал-интендант Немецкого национального театра в Веймаре, пишет в своих мемуарах на основе личного опыта, «что идеи Гитлера по всем вопросам экономики, народного хозяйства, валютной системы, мировой экономики и самых разных отраслей промышленности, вплоть до самых сложных вопросов снабжения рудой и топливом, были глубоки» и что его рассуждения перед экономистами (свидетелем которых был Циглер), «свидетельствовали об изумляющем владении материалом»[1261]. Эти оценки Циглера, в компетентности которого для оценки таких вопросов следует, вероятно, усомниться, могут быть преувеличенными, но, до известной степени, определенно справедливы для «позднего Гитлера», в то время как «ранний Гитлер», очевидно, интересовался экономическими вопросами, но был сначала настолько неопытен, что сделал теории Готтфрида Федера основой его так называемой «критики капитализма».

V. ГИТЛЕР — ПРОТИВНИК СОВРЕМЕННОГО ИНДУСТРИАЛЬНОГО ОБЩЕСТВА?

МОДЕРНИСТСКИЕ И АНТИМОДЕРНИСТСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ В МИРОВОЗЗРЕНИИ ГИТЛЕРА

Уже во вступительной главе мы дали описание тезиса, выдвигаемого Шёнбаумом, Дарендорфом, Тёрнером и многими другими исследователями, о