– Полагаю, что да, – осторожно ответила Венеция. – Но такие сюрпризы не всегда достигают желаемой цели. Допустим, он куда-то на пару дней уехал. Или чем-то занят. Я бы на твоем месте все-таки ему позвонила.

– Возможно. Но неожиданное появление – это так романтично.

* * *

Селия отнюдь не разделяла энтузиазма дочери.

– Я знаю, что Адели сейчас намного лучше, но о полном выздоровлении еще рано говорить, – сказала она Венеции. – Пока она сумела отказаться от таблеток. Снова начала работать. Честно говоря, меня настораживает ее эйфория. До устойчивого состояния еще далеко. Перелет в Нью-Йорк – это большая нагрузка на организм и психику. Я предложу ей обязательно проконсультироваться с врачом.

Адели вовсе не хотелось снова встречаться с психиатром. Она твердо решила лететь в Нью-Йорк и мысленно уже находилась на борту самолета.

– Мамочка, ну о чем ты беспокоишься? Я прекрасно себя чувствую. Я теперь крепко сплю. Сон оказался лучшим лекарством. Сон и работа, а не таблетки. По-моему, ты лучше, чем кто-либо, должна это понимать.

– Я тебя понимаю. Хочешь, поедем вместе?

– Нет, – твердо возразила Адель. – Не сочти это за неблагодарность или черствость, но туда я полечу одна. Впервые за долгие месяцы я ощущаю себя твердо стоящей на ногах. И эта поездка мне по силам. Мамочка, прости. Надеюсь, я тебя не обидела.

– Ни в коей мере, – холодно ответила Селия. – Постепенно я привыкаю к отказам.

* * *

Письмо было адресовано Чарльзу Дональду Паттерсону. Его переслали со старого адреса в Грамерси-парк. На обороте конверта чернел выполненный типографским способом адрес отправителя: приют Святого Антония, Торнклифф, округ Уэстчестер. Ниже стояли слова: «Забота о тех, до кого другим нет дела».

Хороший девиз. Иззи бы наверняка понравился. Скорее всего, письмо содержало просьбу о помощи, и тот, кто его написал, наверняка был лично знаком с Чарли. В противном случае получателем бы значился «мистер Ч. Паттерсон», а то и просто «Проживающий по данному адресу». Однако второе имя Чарли знали очень немногие. Он терпеть не мог это имя и старался о нем помалкивать. Помнится, в начале их знакомства Барти любила его подкусывать насчет второго имени.

Барти зацепилась за слово «приют». Вероятно, это дом престарелых, где теперь находится Салли Нортон. Возможно, та женщина, назвав Шипсхед-Бей, перепутала адрес, а может, Салли не захотела распространяться, что переселяется в дом престарелых. В любом случае письмо нужно было вскрыть. Вероятнее всего, администрация приюта обращалась к Чарли за деньгами. Не исключено, что Салли заболела. Барти решила, что не станет звонить в Саут-Лодж, а сама привезет Чарли это письмо. Однако все шло к тому, что в ближайший уик-энд она вряд ли туда поедет. Она была чертовски занята, и два спокойных дня давали возможность многое наверстать: посмотреть рукописи, ответить на письма. Наконец просто подумать.

Может, все-таки позвонить ему и спросить, как ей поступить с письмом? Барти представила, как Чарли опять начнет клясть ее работу и выговаривать за то, что она торчит в нью-йоркской духоте. Нет, сегодня она звонить не будет. Возможно, завтра, когда у нее созреет решение…

Барти положила письмо поверх кипы газет на кухонном столе и поехала на работу.

Вернувшись, она не обнаружила ни газет, ни письма и спросила Марию, куда они подевались.

– Выкинула их в мусор, миссис Эл… Паттерсон.

Как и Миллзы, Мария до сих пор не могла привыкнуть к новой фамилии Барти. Как и Миллзы, Мария недолюбливала Чарли.

– Мария, разве вы не видели письма? Оно лежало прямо на газетах.

– Видела. Но я подумала: раз вы положили его вместе со старыми конвертами, оно вам не нужно.

– Представьте себе, нужно. – Случившееся раздосадовало Барти. – И отличить нераспечатанное письмо от старых конвертов не так уж сложно.

– Миссис Паттерсон, у меня сегодня дел было по горло. Вдобавок голова болела с самого утра. А угадывать ваши мысли, извините, не умею.

– Этого и не требуется. Достаточно было повнимательнее посмотреть на конверт, увидеть, что он тщательно запечатан, и отложить в сторону.

– Но ведь письмо было не вам. Ему… то есть мистеру Паттерсону. Я подумала…

– Хорошо, не будем препираться. Вы уже выносили мусор?

– Да. Вывалила в бак.

– Прошу вас, сходите к баку и посмотрите, нет ли там этого письма. Надеюсь, мусорщики сегодня не приезжали.

Мария пожала плечами и с недовольным видом отправилась на задний двор. Через несколько минут она вернулась с письмом. Первоначальный вид конверта был заметно попорчен морковными и луковыми очистками.

– Вот, нашла. – Она с явным отвращением протянула конверт Барти.

– Спасибо, Мария. Огромное спасибо. Чувствую, конверту несладко было в баке.

Мария снова пожала плечами.

Конверт был влажным. Возможно, влага уже проникла внутрь и грозила превратить письмо в чернильные разводы. От конверта стойко пахло луком. Барти не оставалось ничего иного, как вскрыть конверт. Вряд ли это уж такое личное и важное письмо.

Она ошиблась.

* * *

Адель вылетела из Лондона в субботу и заказала себе номер в отеле «Сент-Реджис». О своем приезде она не сообщила даже Барти.

– Стоит ей сказать, и новость обязательно дойдет до Джорди, – говорила она Венеции накануне отлета. – Я хочу застать его врасплох, не дать ему времени на выстраивание защиты. Как только мы с ним встретимся, я тут же позвоню Барти. Я по ней так соскучилась. И по Иззи тоже. Заодно посмотрю на Чарли. Тоже интересно будет. Наверное, там сейчас жарко. Все ходят в шелковых платьях. Думаю, у меня будет время поболтаться по нью-йоркским магазинам. Класс! А если Барти утащит меня на несколько дней в Саут-Лодж, это вообще сказка. Скорей бы настала суббота.

* * *

В пятницу, поздно вечером, Барти приехала в Саут-Лодж. Она предупредила Чарли о своем приезде. Не хотелось выслушивать его упреки вроде «нагрянула внезапно».

Заслышав подъезжающую машину, девочки выскочили из дому и бросились Барти на шею. Обе были очень загорелыми и вполне довольными жизнью. Лицо Дженны покрылось традиционным летним украшением – маленькими веснушками, похожими на комочки пыли. Вслед за девочками из дому вышел Чарли и тоже обнял Барти.

– Дорогая, как я рад, что ты все-таки приехала. Я до последней минуты сомневался. Вдруг опять какая-нибудь неотложная встреча? Проходи, ужин тебя ждет. Будем ужинать вдвоем. У меня столько планов на уик-энд.

Барти решила не портить вечер и не заводить с порога неприятный разговор. Она прошла на кухню, где ее ожидал салат из моллюсков и хлеб с хрустящей корочкой. Еду она запивала газированной водой, отказавшись от вина. Правда, бутылка «Мюскаде» в ведерке со льдом, выставленная Чарли, выглядела очень соблазнительно. Но нет, для предстоящего разговора ей потребуется ясная голова.