– И я люблю тебя, – прошептала Иззи, погружаясь в сладостную негу.

* * *

Проснувшись, Адель не сразу вспомнила, где находится. Этому мешала головная боль. Немного придя в себя, она заказала чай в номер, после чего позвонила портье и попросила соединить ее с отелем «Алгонкин». Адель потягивала чай и ждала, когда ей ответят.

– Отель «Алгонкин». Добрый день.

– Добрый день. – Почему она так нервничает? – Я могу поговорить с мистером Макколлом?

– Сейчас попробую связаться с его номером. Пожалуйста, не вешайте трубку.

После долгого молчания в трубке снова послышался голос портье из «Алгонкина»:

– Простите, но телефон в его номере не отвечает. Хотите что-нибудь передать?

– Да… Скажите, может, вы знаете, когда он обычно возвращается?

– Боюсь, что нет.

Чувствовалось, портье не понравился ее вопрос, но он это умело скрывал.

– Тогда, пожалуйста, передайте, что ему звонила миссис Макколл, которая хотела бы с ним поговорить.

– Хорошо, миссис Макколл. По какому номеру вам позвонить?

– Я остановилась в отеле «Сент-Реджис».

– Отлично. Благодарю за звонок, миссис Макколл.

Адель почувствовала, что получила первый щелчок по носу. И что теперь делать? Она не ожидала, что может не застать Джорди. Почему-то ей казалось, что она дозвонится до него с первого раза. Откуда такая глупая уверенность? Джорди приехал сюда по своим делам и наверняка сейчас встречался с каким-нибудь издателем или журналистом.

В субботу? Такого быть не могло. Адель чувствовала, как у нее портится настроение. Она вдруг почувствовала, что в этом громадном чужом городе она совсем одна. Не с кем поговорить. Никто ей не скажет: «Приезжай, будем очень рады тебя видеть». Сплошные портье, официанты, горничные.

«Не будь дурой, Адель, – одернула она себя. – Сама и виновата. Расплачиваешься за свою идиотскую независимость. Хотела приехать сюрпризом? Чего ж теперь жалуешься? А так Барти встретила бы тебя в аэропорту, Иззи позвала бы на обед. Ты решила сделать всем сюрприз. Так нечего жаловаться».

Мысленная встряска немного помогла. В самом деле: если она никого не известила о своем прилете, чему удивляться? Суббота, жаркий день. Неужели люди будут сидеть дома? Возможно, Джорди отправился прогуляться. Или решил навестить друзей. У Адели появилась новая надежда: к вечеру Джорди обязательно вернется. Даже если он собрался куда-то на обед, быть может, он возьмет с собой и ее.

И потом, почему она должна тупо сидеть в номере и ждать? Что мешает ей придумать себе занятие? Можно выйти и поснимать нью-йоркские уличные сцены. Но это требовало немало энергии, а усталость после перелета еще не прошла. К тому же на улице сейчас настоящее пекло. Почему бы не пройтись по магазинам? Она же обещала себе это развлечение. В конце концов, незачем устраивать гонку. Она еще успеет встретиться с Джорди. Главное, он сейчас в Нью-Йорке, и завтра тоже. Возможно, и послезавтра. Только сейчас Адель подумала, что Барти могла пригласить его на уик-энд отдохнуть в ее загородном доме. Почему бы нет? Жаль, конечно. Ладно… Адель встала, причесалась, подкрасила губы, взяла сумку и направилась в «Сакс на Пятой авеню».

* * *

День был просто идеальным для плавания под парусом. Дул сильный ветер. Барти смотрела, как ловко и умело Чарли управляется с парусной лодкой. Он легко вел «Южанку» по нужному курсу, сообразуясь с ветром. Казалось, кроме лодки, для него сейчас ничего не существовало. Дженна с Кэти стояли, перегнувшись через борт. Ветер трепал им волосы, их лица были влажными от брызг, босые ноги продеты в стропы. Обе визжали от удовольствия.

Барти скользнула глазами вверх. За парусом начиналось синее небо с легкими облачками. Солнце обжигало ей лицо, такое же влажное от брызг. Ей отчаянно хотелось включиться в это всеобщее счастье, тем более что день буквально требовал смеха и веселья. Но Барти было не до веселья. Ее попеременно охватывала то злость, то полная апатия. Все, что она делала, требовало изрядных усилий: улыбаться, говорить. Даже стоять на ногах. Ей отчаянно хотелось забиться в какой-нибудь тихий и темный угол, залечь там, чтобы наконец спокойно во всем разобраться. Подумать о Чарли и его вранье, столь долгом и упорном. В общем-то, вранья было не так уж и много, оно не имело мошеннического свойства и никому не угрожало. Барти вчера сильно задело другое: стремление Чарли преподнести себя в выгодном свете, заставить ее поверить в его придуманное прошлое. Тем самым он открещивался от своего реального прошлого, от своих родителей. Зачем? Чтобы произвести на нее впечатление? Чтобы втереться к ней в доверие, стать для нее более приемлемым?

Какими бы ни были его мотивы, Барти ужасало не его прошлое, а их настоящее. Не приди это письмо, Чарли и дальше продолжал бы ее обманывать, действуя очень умело и продуманно. Но достаточно было маленького толчка судьбы, чтобы все его хитросплетения рухнули.

Барти было больно и обидно. Ей казалось, что ее обвели вокруг пальца. Ее то душила злость, то охватывало желание закрыть глаза и замереть. Она знала Чарли почти три года и все это время слушала его рассказы о себе, ничего не подозревая. Мысленно оглядываясь назад, Барти обнаружила немало зацепок, вызвавших у нее тогда лишь мимолетное подозрение. Например, отсутствие у Чарли друзей. Отсутствие наследства. Странно, чтобы обеспеченные родители ничего не оставили единственному сыну.

Барти поймала себя еще на одном ощущении, неожиданном и весьма странном. Она испытывала нечто вроде ревности к Мэг – первой жене Чарли и матери Кэти. Та ведь знала все, всю правду. И вышла замуж за настоящего Чарли, тогда как она, Барти, связала судьбу с авантюристом и жила в неведении. В глупом, абсолютно глупом неведении.

– Мама! Проснись! Чарли спрашивает, ты можешь сесть на руль?

– Простите.

Барти заставила себя сосредоточиться, села на руль и направила лодку туда, куда указывал Чарли. Все дальнейшее происходило так, словно она раздвоилась и одна ее часть наблюдала за другой. «Южанка» подошла к острову с подветренной стороны. Парус обвис. Барти со странным оцепенением смотрела, как другая ее часть прыгнула в воду и со смехом поплыла к берегу, таща за собой канат «Южанки».

Все в том же оцепенении она смотрела, как уселась на камни возле входа в пещеру, как ела холодную курицу, пила кока-колу, болтала и смеялась с девочками. Ту, другую ее часть волновала спина Дженны, обгоревшей на солнце, соломенная шляпа, забытая Кэти дома, царапина на коленке Чарли – результат его карабканья по скалам.

– Чарли, ты такой хороший моряк, – восхищенно сказала Дженна, попутно уписывая французский хлеб. – Где ты научился управлять парусной лодкой?

– На побережье штата Мэн. Когда я учился в университете, ездил туда на каникулы. Обожал проводить лето там. У друга была парусная лодка, почти такая же, как эта.

– Как здорово! – с явным восхищением сказала Дженна. – И ты все каникулы проводил на море?