взглянул, хотя от него наверняка не укрылось, что я нарушила его приказ. Вместо этого он наклонился к мертвой правительнице, взял ее за руку и, безжизненную, потащил к окну.

Какого…?

О нет! Нет, нет, нет, нет, нет… Неужели он собирался сбросить королеву вниз?! Так, что никто не сможет ничего скрыть или приукрасить?! Тем самым он не просто развязывал войну, он ее разжигал.

В панике я вскочила и поковыляла к окну, чтобы отрезать ему путь. Кьян зарычал, напоминая мне, что, вероятно, скоро перестанет быть таким благосклонным ко мне, но по-другому было просто нельзя.

– Я не могу позволить тебе это сделать. Ты ведь не хочешь этого. Это голос из тени тобой…

Без предупреждения Кьян бросился на меня. Он схватил меня за горло, прижал к ближайшей стене и зашипел мне прямо в лицо, оскалив клыки.

– Тот, кто попытается меня остановить, умрет. Тот, кто попытается меня убить, умрет. Тот, кто попытается меня спасти, умрет.

Пока одна рука сжимала мое горло, не давая вдохнуть, когти другой его руки очень медленно проникали в мою брюшную полость, как будто он хотел добраться до моего сердца снизу из-под ребер. Это было чистым безумием, но боли я в тот момент совсем не чувствовала. Я чувствовала, что железо разрезает мою плоть и из раны капает кровь, но больше ничего. Может, Кьян забирал у меня боль, чтобы я не страдала? Он мне сочувствовал? Почему тогда он медлил и не убивал меня?

– Тот, кто попытается меня остановить, умрет. Тот, кто попытается меня убить, умрет. Тот, кто попытается меня спасти, умрет.

И тут я наконец-то поняла. Это были не его собственные слова. Это был приказ, которому должен был следовать Кьян. А Кьян ему сопротивлялся. Все это время! Он мне не угрожал. Кьян защищал меня! Даже сейчас.

Повинуясь какому-то импульсу, я коснулась рукой его щеки. Кто мог лучше меня знать, каково это – быть одержимым и находиться под чужим влиянием.

Это прикосновение заставило Кьяна содрогнуться. Его глаза расширились. В них сверкало безумие, но теперь они становились то серебристыми, то черными. Других цветов не было. Только ярость и страх. Это было чистое отчаяние. Ох, как же я могла так долго не замечать того, как сильно он страдает.

– Ты… не… один.

Он закрыл глаза, вытащил когти из моего тела и тяжело оперся о стену рядом со мной. Хотя он, как и прежде, сжимал мое горло, я все же осмелилась осторожно коснуться раны на моем животе. Боли я по-прежнему не чувствовала, да и кровотечение было не таким уж сильным, так что, вероятно, ранение было не очень серьезным – по крайней мере, я на это надеялась.

– Подари мне смерть! – только хриплый шепот. Мольба. Я была не уверена, верно ли я его поняла.

– Ч-что?!

– Я и сам столько раз пытался, но я не могу умереть. Голос не разрешит.

Боги всемилостивые! Его тихое признание разрывало мне сердце.

– Позволь мне помочь тебе, – мягко попросила я, не отрывая руку от его щеки. Эту связь между нами ничто не могло разрушить. – Я разбираюсь в кровавых жемчужинах. Мы найдем способ…

Недовольно фыркнув, он оттолкнулся от стены.

– Твоя ложь мне не поможет.

Когда он отпустил мое горло, ноги у меня подкосились, и я упала на колени. Возможно, я все-таки потеряла больше крови, чем думала.

Кьян отвернулся от меня и направился обратно к королеве, ненадолго задержавшись у придворной дамы, которую убил незадолго до правительницы. И как бы невзначай он подтолкнул ее пистолет, так что он скользнул ко мне.

– Я не должен этого заметить, я не должен чувствовать, что от тебя исходит угроза, а ты ни в коем случае не должна промахнуться. Стреляй в сердце, – больше он не сказал ничего. Все и так было понятно: иначе он меня убьет, как того от него требовал голос из тени.

– Я не могу… – беспомощно прошептала я. В бою, да. В целях самозащиты, да. Но не так…

– Ты должна! Анх насх фхейн, д'ан он дибар.

Заклинаю тебя перед лицом моих предков…

Кьян снова добрался до королевы. Он снова схватил ее за руку, намереваясь завершить свое задание. На сей раз он действовал значительно медленнее, будто боролся с собой.

– Пожалуйста! Спаси меня…

Спасти? Именно за этим я сюда и пришла, только…

– Смерть – это не спасение.

Кьян поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза были черны, как сажа, и блестели от невыплаканных слез.

– Это все, что мне остается…

Мне не хватало воздуха для дыхания. Как же он мучился… В отчаянии я искала решение и не находила его. Да, я солгала. От зависимости от жемчужин с темной кровью не было исцеления. Единственной возможностью могла быть разве что моя песня…

– Пожалуйста, Кьян, – взмолилась я. Стоило попробовать в самый последний раз. – Борись с голосом из тени. Откажись от жемчужин с темной кровью!

Кьян уже был у окна. Он повернулся ко мне спиной и опустился на колени, чтобы взять убитую королеву на руки. Но при этом он не двигался, как будто у него вдруг кончились силы. Все его тело дрожало от напряжения.

– Сделай это, – тихо взмолился он. – Спаси меня от черной ночи, Синта.

Потерянный солнечный лучик в черной ночи…

Это и имела в виду проклятая Рага.

Мой взгляд упал на пистолет. Он лежал в луже крови.

Я не могла…

– Следующий в списке мой брат.

Что?! Срывающийся голос Кьяна больно терзал мое сердце.

– Я должен убить моего маленького братишку… а потом людей на площади. Всех, кого успею, прежде чем кто-то подарит смерть мне. Даже детей нельзя будет пощадить, – он взял королеву на руки. – Вот чем все закончится сегодня.

Я точно наяву это все увидела. Я видела Ареза с разорванным горлом. Я видела, как когти Кьяна разрывали невинных людей там внизу, так же, как он уже сделал это здесь, в этом салоне. Я видела страдание в его сердце.

– Не дай этому свершиться…

Он медленно встал. Воздух вокруг меня вдруг стал значительно тяжелее. До окна Кьяну оставался всего шаг. Но Кьян его не делал. Пока не делал. Он боролся. Очень смело. Его тело содрогалось.

– Сделай же это! Прошу тебя! – его сопротивление рушилось. – Спаси меня, спаси Ареза, спаси кидхов! – и вот он все-таки шагнул. – Спаси мою душу! Пожалуйста!

Я схватила оружие и выстрелила.

Не жди благодарности

Выстрел эхом отозвался во мне.

Тело будто онемело. Как и разум.

Может, это из-за яда Кьяна.

Этот яд может меня убить? Наверное, нет.

Тогда бы я истекала кровью.

Единственной моей опорой была стена позади меня. Я уставилась на пистолет в своей руке, чтобы только не смотреть на Кьяна. Да и зачем? Я знала, что попала. Я хорошо стреляла, а Кьян…

Я сглотнула.

… Кьян облегчил мне задачу.

Выстрел эхом отозвался во мне.