больше никогда не вернутся домой. Другим племенам пришлось еще хуже –

больше половины ангривариев было уничтожено. Марсы Малловенда

потерял такое же количество воинов.

Трудно было понять, что сейчас вожди думают об Арминии. С

легионами Германика, преследующими племена, не могло быть и речи о том, чтобы зализывать их раны в одном лагере. «Побитая собака ищет свою

конуру», — подумал Арминий, но далеко не было уверенности в том, что

земли каждого племени могут обеспечить хоть какую-то защиту от огромной

вражеской армии. Информаторы среди римских вспомогательных войск –

некоторые из них все еще были, за что он был благодарен богам – сообщили, что большая часть войска Германика уже ушла, чтобы разобраться с хаттами.

Малловенд, один из немногих вождей, разыскавших Арминия перед

отъездом, тоже беспокоился об этом. — Это хорошо для тебя, Арминий. Ваш

народ живет далеко от Ренуса, а римляне никогда не задерживаются на таком

расстоянии от своих крепостей. Для марсов все по-другому. Как и для

узипетов, — добавил он, взглянув на Герваса, который недовольно кивнул в

знак согласия.

В сердце Арминия тлела искра надежды. Гервас поддержит его, когда

дело дойдет до повторного объединения племен. Он сказал об этом перед

отъездом. Узипеты были немногочисленны, это правда, и их сила

уменьшилась из-за борьбы с Римом, но главное – иметь союзников для

начала. «Если бы все было так просто», — подумал Арминий, потирая

усталые глаза. К концу лета некоторые из его недавних сторонников склонят

свои головы перед римским правлением. Такие договоренности, конечно, не

были высечены на камне: его собственные херуски были союзниками

империи до засады на легионы Вара семь лет назад. Тем не менее, было

вероятно, что племена, потерпевшие недавно сокрушительное поражение в

битве, не захотят присоединяться к новой кампании.

Арминий впитал всю горечь этого, и его свежеприобретенная

решимость пошатнулась. Неудивительно, что два лета нерешительных

столкновений и тяжелых потерь подорвали волю племен к борьбе. Он

беспокоился, что его личная харизма, столь полезная в прошлом, не сможет

213

снова завоевать вождей. «Мне нужна помощь», — подумал Арминий. Гервас

был согласен, но его молодость сыграет против него, когда он предстанет

перед мужчинами вдвое старше себя. Малловенд подойдет, если только он

снова примет лидерство Арминия.

Воспоминания о той ночи, когда он заключил свой союз, когда вожди

ловили каждое его слово и его имя звучало на стропилах, вертелись в голове

Арминия. Орел, сверкающий и властный, несмотря на свое пленение, привлекал внимание людей, мощное напоминание о судьбе легионов Вара.

Арминий рассмеялся над простотой этого. С орлом в его владении люди

обязательно прислушаются. Армия Германика вернула тот, который он

подарил бруктерам, но у марсов и хавков еще не было своего. Арминий

опасался входить в земли хавков: слишком многие из племени сражались за

Рим; они также отвергли его попытки склонить их на свою сторону. Однако

марсы ненавидели империю, а Малловенд по-прежнему хорошо относился к

нему.

«Все будет улажено», — с удовлетворением подумал Арминий. Он

убедит Малловенда отдать орла племени. Если вождь марсов не

прислушается к голосу разума, можно будет использовать другие методы.

Глава XXXIV

Легионы были теперь слишком далеко от побережья и судоходных рек, чтобы получать зерно, доставленное из фортов Ренуса, поэтому Пизон

находился в патруле, собирая припасы. С момента возвращения Германика и

его войск армия выросла до прежних размеров, что требовало огромного

количества еды ежедневно. Сильные отряды войск рассредоточились по

сельской местности по обе стороны от марширующей колонны, их задача

заключалась в обнаружении запасов зерна, домашнего скота и всего, что

стоило бы присвоить. Задача по большей части легла на плечи

вспомогательных когорт, но требуемый объем припасов также привел к тому, что пришлось задействовать обычных легионеров. Как примипил, Тулл был

бы освобожден от такой обязанности, как и его люди, но, по его мнению, пришло время сдуть паутину и подышать свежим воздухом. — Если бы я

знал, сколько гребаной бумажной волокиты будет, когда я принимал эту

должность, братья, я бы никогда не согласился, — признался он под громкий

смех.

Это было несколькими часами ранее. Примерно в восьми милях от

армейской колонны две центурии под началом Тулла прочесывали местность