трахаться и мазать зеленкой покусанные соски, либо читать по ролям пьесы Чехова и обсуждать последний симпозиум по лечению геморроя на семейном ужине у Савранских.

- Сейчас я понимаю, что с тобой можно было делать и то и другое, - уныло произнес он.

Я отстранилась. Это сейчас серьезно? Это такой подкат? Намек, что прошлое еще не прошло, и все можно открутить назад? Вот уж вряд ли. Слишком много было сказано и не сказано. Сделано и не сделано. И не известно, отчего мне сейчас обиднее. От произнесенных когда-то претензий или о том, что Кеша специально умалчивал и никогда не искал во мне хорошее. И то и другое ранит. И тот и другой по своему не правы.

- Савранский, не глупи. Я тоже не была образцовой женой.

- Так давай отыграем? – Он с надеждой посмотрел на меня. - Я никчемный муж, ты ужасная жена, поэтому нам надо быть вместе? Кто еще нас таких вынесет? Кому мы нужны?

- Психологу, который берет с меня четыре тысячи за прием, - честно призналась я. – Очень я ему нужна, он на наш с тобой развод в отпуск поедет.

Аркадий скривился в недоброй улыбке. Уголки его губ опустились вниз:

- Не пойду к психологу.

- Твое право. Ты главное до суда дойди, так чтобы нас развели побыстрее, а дальше делай что хочешь.

Несколько секунд он думал. Смотрел в одну точку, постукивая пальцами по столу, как по роялю.

- Я не знаю, что хочу. Сейчас я уверен, что потерял лучшую из женщин.

- Что ты, милый, - я нежно потрепала его по щеке, - Женечка к тебе еще вернется!

Кеша обиженно крякнул и насупился.

- Вообще-то я про тебя сейчас.

Я снова развела руками. Чтобы не говорил мой бывший муж, ничего более не трогало, не цепляло. Потому что давно уже отболело и умерло.

- А про меня сейчас поздно, надо было раньше. Не тупи, Кеш. Разведенный и брошенный сукой женой, с хорошей работой, зарплатой и домом-полная чаша, ты станешь лакомым кусочком для всех девиц в округе пяти километров. Ты как шейх, можешь себе гарем из медсестричек собрать. А я во всем этом тебе не нужна, так что отпусти меня, ладно? Тебе нечем меня больше удержать, все закончилось.

Савранский моргнул, и на секунду показалось, что-то блеснуло в его прозрачных глазах. Слезы? Или как у Кая, выпавшая, наконец, льдинка.

- Можно я тебе буду иногда звонить? Я так скучаю по нашим разговорам. По твоим шуткам. Они так меня бесили в браке, но если бы я знал, какая это роскошь – просто жрать картошку и ржать как ненормальный от всякой фигни. Со мной этого уже триста лет не было. Не получается. Все бабы, которые было вместо тебя – какой-то симулятор. Жопа есть, мозгов нет. Мозги есть – задница отсутствует. Так чтобы все совпало, не получается.

Он выглядел как побитая собака. Какой-то помятый, пожеванный, грязный пес. Но вопреки всему мне не хотелось его ни жалеть, ни спасать. Конечно, обидно, что все так вышло, но мы оба это заслужили. А по поводу звонков… всегда могу включить режим авиаполета. Так что вместо ответа я просто кивнула, не став объяснять, что именно это значит. Пускай звонит, если ему так надо, отвечать я не обязана.

Савранский осторожно взял мою ладонь и прижался к ней колючей щекой. Он забыл побриться, что было не свойственно его педантичному характеру. Кожу неприятно кололо, отчего хотелось отдернуть пальцы назад.

- Настен, я, правда, скучаю.

Какое-то опоздавшее на сотню лет письмо. Ненужное и неинтересное. Как хотелось услышать все это раньше, понять, что я тоже важна, что чего-то стою. Но все вышло, как вышло и главное идти дальше, опираясь на свой опыт и не лелея в душе боль и обиды.

- Я тоже скучаю, по нам молодым на той даче. Мы были такими настоящими с тобой, такими веселыми, полными жизни. Давай сохраним в себе хоть что-то от тех Кеши и Насти? Мы же еще ого-го? Ну, или иго-го. Савранский, отпусти, - я, наконец, освободила зажатую в тисках руку, и незаметно протерла ее о брючину. Было неприятно, когда он касался меня вот так. – Тебе пора. Еды дома нет, так что кормить не буду, а еще скоро придет Томка и тогда придется делать с ней уроки. Так что лучше спасайся.

Он ушел.

Провожать не стала. Только услышала, как стукнула входная дверь и мысленно сказала:

«Наконец!».

 

Глава 57

- Следующая!

Пока я мыла руки в крохотной раковине в углу, мысленно прикинула, сколько человек сегодня приняла. Сорок? Если считать всех, даже тех, кто «только спросить» и пролезли без очереди, то да.

Сорок пациенток в день. С ума сойти. Это где-то двести в неделю. Восемьсот в месяц. Так что за время, что я здесь работаю, у меня набрался неплохой поселок городского типа на пару тысяч человек.

Ни одного лица не помню. Зато писек повидала столько, что они мне в страшных снах снятся.

- Историю болезни на стол, сами на кушетку, раздевайтесь, я пока подготовлюсь, - крикнула за ширму, где меня уже ждали.

Раздалось шуршание одежды и какой-то обреченный вздох.

Я наспех опрокинула в себя остывший чай и принялась изучать документы. Тридцать два года, детей нет, жалоб нет, плановый осмотр. Ага, значит, с сорок первой закончим быстро и можно наконец домой.

Натянула перчатки и… ну, в общем, как обычно, разве что пациентка попалась шелковая. Молчала, не стонала, не дергалась и главное, никаких лишних вопросов! Будь сегодня все такими, я бы закончила прием уже в обед.

- Все отлично, одевайтесь. Анализы придут через три дня, вы их найдете на столе приемной, если что, там же можно записаться на повторный прием. Ощутимых патологий не вижу, а там, ждем нашу славную лабораторию. – И чуть помедлив, добавила, - Кстати, у вас сейчас самый пик овуляции, если вдруг вы планировали ребенка, то момент для зачатия просто идеальный.

- Не планировала, - раздался спокойный и почему-то знакомый голос.

- Ну и ладно, - Отвернувшись к окну, я принялась убирать с подоконника разбросанные истории, - планета перенаселена, ресурсы на исходе, мясо заканчивается, и, вообще, скоро будем жрать кузнечиков, как в Китае.

Я несла пургу, лишь бы занять тишину в эфире. Тяжелая голова выдавала один лишь белый шум, от которого уже