пробежала по лицу магистра. А, он размяк. Похож не на бывалого руководителя с железным характером, а на пугливую крысу. Да, предательство и страх наказания сильно меняют человека.

Пабло дотронулся до наушника, закрепленного в ухе и проговорил.

– Брат Мухаммад, можете больше не таиться. Выйдите, поздоровайтесь с нашим общим… кхм…

Великий Магистр дернулся, как ошпаренный, когда, потеснив стоявшего на проходе стража Конгрегации, в комнату вошел невысокий смуглый мужчина в абсолютно черном одеянии – от головной куфии, то сандалий.

– Вам ведь знаком многоуважаемый визирь Халифата, Мухаммад Аль-Файед, глава Корпуса Стражей Ислама?

Кардинал Эрнан сделал несколько неверных шагов в сторону, покачнулся и тяжело опустился на стул, стоящий у простого деревянного стола, рядом с окном. Несколько секунд он переводил взгляд с инквизитора на визиря, и обратно, и наконец, глухим безжизненным голосом спросил:

– Как?

Пабло верно истолковал смысл вопроса, потому сразу же ответил.

– Халифату не нужна война с Империей. Мы спокойно могли воспользоваться ситуацией, о чем сразу же дали знать халифу, но как знак доброй воли и дружеских намерений, предпочли закрыть глаза на участие в организации терактов сотрудника КСИ. Пусть и бывшего сотрудника. В ответ на наше христианское милосердие, мы получили несколько услуг. Вы – одна из них.

– Предатели! – Великий Магистр с ненавистью посмотрел в сторону Мухаммада Аль-Файеда.

– Предатель здесь ты, магистр! – припечатал Пабло, включая стальной инквизиторский голос. – Вы, магистр! Ради своих ничтожных амбиций задумали великое зло, какое даже самому сатане в голову никогда не приходило! Вы хитрое жалкое трусливое ничтожество! Как вообще мы проглядели, допустив такого хитрого змея, как вы до алтаря, и служения Спасителю нашему? Устроили подставную аварию прямо перед конклавом, угодив в заботливые руки госпитальеров, что искренне молились и переживали о вашем здоровье. А все, ради чего? Ради того, чтобы не оказаться в Сикстинской капелле, где, как вы знали, поскольку сами отвечали за операцию, должен произойти взрыв. После уничтожения конклава осталось бы три кардинала, имеющих право участвовать в выборе Папы. Вы, маршал Ордена Тамплиеров и папский легат Вальтер Де Джорджи. Очевидно, кто бы занял Святой Престол. Вы! – голос инквизитора задрожал от ярости. – Вы, сатанинское отродье! Что вы намеревались делать дальше, будучи новоизбранным Папой? Конечно же в праведном гневе мстить за убитых кардиналов, объявив Крестовый Поход против Халифата. Вы, как Люцифер возгордились кардинал Эрнан и замахнулись на неприкасаемое. На Церковь. Решили, что способны тягаться со Христом, пообещавшим хранить Церковь во все времена. Какая самоуверенность, и какая глупость…

Лицо Великого Магистра перекосила злобная гримаса. С шумом набрав в рот слюны он плюнул под ноги.

– Я старался не ради себя, Красс. Я старался ради Церкви. Церковь не должна ограничиваться рамками Империи. Мы должны идти дальше! Мы обязаны! Мы должны нести Евангелие, нести Евхаристию, нести Христа в конце концов, далеко за пределы Империи! Весь мир должен стать католическим, и лишь я, и мой Орден могли это обеспечить. Да, я замарал руки в крови и готов еще раз замарать, если это обеспечит великое будущее для Церкви! На земле, сотворенной Богом через Христа не должно остаться места для иноверцев, язычников, и…

– Вы сошли с ума, кардинал… – Пабло грустно покачал головой, и поднял пистолет.

– Постой! – Великий Магистр вскинул ладони вверх. – Разве вы не отвезете меня в Рим? Разве не будет аутодафе?

Усмехнувшись, Пабло отрицательно мотнул головой.

– Зачем? В Империи Великий Магистр Ордена Тамплиеров Эрнан Альварес, на которого было совершено покушение пребывает в глубокой коме вот уже пять с половиной месяцев. Вся Церковь усиленно молится о его выздоровлении, но пока нет никаких положительных результатов. Завтра же Великий Госпитальер, лично контролирующий лечение кардинала Эрнана, с глубоким прискорбием констатирует смерть главы Ордена Тамплиеров. Еще через несколько дней состоятся торжественные похороны Великого Магистра, а спустя несколько месяцев о нем все забудут. Вот и все.

– Бред!!! – кардинал вскочил на ноги. – Это же бред!!!

Пабло пожал плечами.

– Ну… мы используем содеянное вами зло на пользу Церкви. Вину за убийство Папы и покушение на кардиналов мы возложили на еретиков-радикалов, известных, как «Дети Виноградаря». Вернее, ранее известных. Сейчас их осталась жалкая горстка в несколько тысяч, прячущихся в самых отдаленных уголках Империи. Ничего, и до них доберемся. А вы как думали, магистр? Думали, мы объявим, что покушение на кардиналов и убийство Папы совершили люди из высшего духовенства? Да-да, мы вычислили и остальных участников заговора, из Ордена, из Имперской Безопасности, и Конгрегации. Каждый будет ликвидирован, но никто не узнает о ваших деяниях. Простые миряне, да и духовенство на низших и средних уровнях должно верить, что каждый служитель Церкви, искренний добрый католик, всю свою жизнь положивший на служение Христу. И хотя к глубокому сожалению попадается такая гниль вроде вас, кардинал – мы не допустим, чтобы подобное зло бросило тень на остальных священников, епископов и кардиналов. А потому – нет, никакого аутодафе. Никакого возвращения в Рим. Выстрел в голову, после чего визирь Мухаммад Аль-Файед скормит ваше тело своим собакам. Такой вот конец предателей, кардинал. В последней же жизни, вы обеспечили себе вечные адские мучения.

– Но… но я хочу покаяться! – Великий Магистр упал на колени, а по его щекам побежали крупные слезы. – Слышите? – кардинал молитвенно сложил руки, прижав их к груди. – Вы же инквизитор! Ваша главная задача, данная Церковью и Богом, спасать души! Я готов принять смерть! Знаю, что заслужил! Однако, я хочу покаяться! Примите исповедь, отец Пабло! Примите исповедь и даруйте мне отпущение грехов… Умоляю…

Пабло поднялся на ноги и сделал шаг вперед, навстречу рыдающему кардиналу.

– Ты убил Папу, Эрнан. Для тебя нет прощения, ни у Церкви, ни у Христа!

Выстрел.

Пуля прошла навылет, выбив из затылка Великого Магистра Тамплиеров фонтанчик крови. Тело кардинала завалилось назад, глухим стуком приземлившись на пол.

Пабло убрал «Меч Архангела Михаила» обратно в кобуру и повернулся к стоящему возле арочного прохода Мухаммаду.

– Как и договаривались, тело собакам, а затем обглоданные кости сжечь в печи, после чего прах скинуть в канализационную систему города.

Глава Корпуса Стражей Ислама кивнул.

– Ин ша» Аллах, все будет сделано.

– Ладно. – Пабло махнул рукой стражу Конгрегации и направился к выходу, ведущему на улицу. Уже у двери он остановился. – И помните, брат Мухаммад, вы остаетесь нашим должником. Придет время, и мы еще раз обратимся к вам. А, может и больше, чем один раз…

Священная Католическая Империя.

Толедо.

Площадь Сокодовер.

Семь месяцев спустя.

12:04.

Голубое небо, небольшой теплый ветерок и ослепительное солнце по своей природе должны нести прекрасные эмоции, однако сегодня Анжелина не ощущала ничего, кроме безжизненной пустоты и дикой усталости, когда ты согласен на все, только бы перестать существовать. Прошедшие семь месяцев с момента ареста на мосту Алькантара пролетели, как в тумане. Как особо опасной преступнице ей выделили отдельную камеру, чему она на самом деле была рада. Никаких соседей, никаких расспросов, никакого дискомфорта от чужого присутствия. За этот период несколько раз ее навещал священник. При первой встрече он призвал ее совершить достойный плод покаяния и приступить к исповеди. Она не стала отказываться. Смысл? Раз уж физическое пребывание на земле подходит к концу, то будет большой глупостью, своим упорством обречь себя на вечные мучения. Следующие шесть раз священник навещал, принося с собой Святые Дары. Последний раз он пришел вчера, после того, как Церковный Суд определил ее участь. Отец Игнатий принял у нее последнюю исповедь и заверил, что будет помнить ее в молитвах, моля небеса о милости к томящейся в Чистилище душе. Анжелина была ему благодарна. На самом деле, искренне. Дальнейшие часы пролетели, как в тумане. Бессонная ночь, перемежающаяся с полубредом, утренний завтрак, погрузка в черный бронированный фургон Конгрегации, непродолжительная поездка, проход с конвоем из шестерых стражей через «Арку крови», построенную еще