— Вещи на экспертизу. Не залапайте посуду и ложки. Там наверняка пальчики остались. Останьтесь здесь двое, а мы двинемся дальше.

Тоннель вывел сыщиков в подвал монастыря, и они поднялись из подпола в небольшую часовню.

— Ладно, — недовольно проворчал Трифонов,— давайте отбой ребятам. Ловить нам уже некого. Нужно установить, кому подведомственна эта территория и кто мог вести ремонтные работы в тоннеле. Найдем хозяина, найдем и причины. А сейчас поехали в управление.

В половине второго сработал мотор, и кабина пошла вниз. Куприянов поднялся со ступенек и встал к стене с левой стороны от лифта. Он ждал, затаив дыхание. Трижды за последний час двери подъемника открывались на других этажах, не доезжая до последнего. На этот раз лифт остановился на шестом. Двери раскрылись, и на площадку вышел высокий брюнет с вьющимися волосами. Куприянов сделал шаг в сторону и выхватил пистолет.

— Руки на стену, майор!

Разживин замер и медленно повернул голову в сторону капитана.

— Что за плоские шутки, Семен. Так можно заикой оставить.

— Выполняй приказ, летун!

Разживин криво усмехнулся.

— У тебя есть санкция на мой арест? Или тебе присвоили звание подполковника и я обязан подчиняться?

— Я тебе яйца отстрелю, если дернешься с места. Руки на стену!

Разживин повернулся к стене и уперся ладонями в бугристый крашеный бетон.

— Шире ноги! Живо!

Куприянов поторопился приблизиться к майору и тут же получил удар ногой по коленной чашечке. Реакция Разживина походила на выпад кобры. Он пригнулся, сделал резкий разворот на сто восемьдесят градусов и ударил капитана головой в подбородок. Куприянов отлетел назад и врезался спиной в дверь квартиры. Раздался выстрел. Пуля чиркнула по кафельному полу и отрикошетила в стену. Второго выстрела не последовало. Майор выбросил ногу вперед и ударил капитана в грудь. Куприянов едва удержался на месте. Задыхаясь, он рванул вперед и всем телом навалился на Разживина, который не успел отскочить в сторону. Оба упали на пол. Куприянов крепко сжимал пистолет в руках, а майор держал цепкой сильной ладонью его кисть, не давая возможности направить ствол пистолета в свою сторону. Внезапно открылась дверь квартиры, и на пороге появилась жена Разживина.

— Назад! — крикнул капитан.

Но женщина не шевелилась, она словно оцепенела и с ужасом наблюдала за борьбой.

Майор выскользнул из объятий Куприянова, высвободил левую руку и нанес сильный удар в печень противнику. Капитан скрипнул зубами, выругался и сделал резкий выпад коленом. Разживин отлетел назад, перекатился через голову, вскочил на ноги и, схватив женщину, загородился живым щитом. Куприянов держал оружие на вытянутой руке и медленно поднимался с пола.

— Отпусти женщину, ублюдок. Ты не уйдешь!

— Посмотрим!

Разживин с силой толкнул перепуганное существо прямо на шатающегося противника и юркнул в квартиру.

— Там дети! — крикнула женщина.

Она едва не сбила капитана с ног. Куприянов отстранил ее и вбежал следом за майором.

Разживин стоял посреди кухни. На руках он держал маленькую девочку, прижимая ствол пистолета к голове ребенка.

— Брось пушку, Семен, иначе я выпущу ей мозги на ветер.

— Ты этого не сделаешь, Борис.

— И глазом не моргну.

— Тогда тебе крышка.

— Это ты так думаешь. Брось оружие!

В кухню влетела хозяйка. Она даже не вскрикнула, потеряв дар речи. Ее глаза наливались слезами. Она стояла у порога, и только узкие плечи слегка подергивались.

Куприянов понял, что эту дуэль он проиграл. Медленно, не торопясь, он положил пистолет на пол и оттолкнул его ногой к окну.

— Соображаешь, — ухмыльнулся майор. — А теперь, Лидок, подойди ко мне и не загораживай цель. По стеночке. Возьми у меня в заднем кармане наручники и окольцуй незваного гостя. А лучше приковать его к газовой трубе.

Женщина тронулась и, прижимаясь к кухонным столам спиной, медленно пошла к мужу. Никто и ничего не успел заметить. Все произошло в долю секунды. Проходя мимо газовой плиты, Лида схватилась за ручку тяжелой сковороды и со всего маху врезала мужу чугунным блином по затылку. Она вложила в удар всю свою силу и ненависть. Разживин ничего не успел понять, он выронил ребенка и пистолет, а сам рухнул на пол, как срубленное дерево. Из носа хлынула кровь.

Куприянов был в оцепенении не больше десяти секунд, затем оседлал тело, достал из кармана майора наручники и, заломив ему руки за спину, зацепил их на запястьях.

— Найдите полотенце, намочите его и принесите сюда, — приказал капитан.

Через минуту ноги Разживина были сильно стянуты крепкой махровой тканью. Хозяйка успокаивала плачущую девочку. Куприянов подошел к телефону и снял трубку.

В кабинете Трифонова раздался телефонный звонок.

— Александр Иваныч, Куприянов на проводе.

— Ты куда умотал?

— Охотился за охотником. Кажется, он попался. Я в Сосновом Бору. Майор Разживин связан. Нужна санкция на арест и обыск в рабочем кабинете. В доме я и так все осмотрю. Думаю, возражений здесь не будет. Пришлите сюда машину и пару крепких ребят. Звонить в райотдел Соснового Бора не имеет смысла. Майор у них в большом авторитете. Мы поменяемся с ним местами, если оповестить о случившемся местное УГРО.

— Хорошо, я свяжусь с прокурором и начальником райотдела Соснового Бора. Когда ребята заберут майора, уезжай в райотдел и осмотри кабинет. Я их предупрежу о твоем визите. Но смотри, капитан, если ты промахнулся со своими выводами, то я тебя защищать не стану.

— Никаких промашек.

Трифонов повесил трубку. Жена арестованного смотрела на Куприянова как на спасителя.

— Вы его взяли за убийство моего брата?

Капитан не сразу понял, о чем она говорит.

— Вы теперь на его месте работаете, я помню вашу фамилию. Убийство майора Теплокова полгода назад на шоссе. Помните?

— Ну конечно. У него была родная сестра. Помню. Да. Вы замужем за Борисом. В день гибели Теплоков звонил Разживину и сказал, что не сможет приехать, мол, занят.

— После звонка Борис собрался и уехал, но до этого ему звонила какая-то женщина. Я слышала их разговор из комнаты по параллельному телефону. Она сказала, что ведьма дозвонилась до Теплокова и он обещал приехать сегодня в усадьбу. Этого допустить нельзя. А потом она положила трубку.

— Но ваш брат дружил с вашим мужем.

— Раньше они дружили. Но когда брат что-то узнал о делах Бориса, он сказал ему: "Тебя спасет только чистосердечное признание". В день своей гибели он обещал приехать за ответом. Борис боялся его. Брат был очень принципиальным человеком.