осмотрел место взрыва. С деревьев и кустов оборвало листья, криво свисали поломанные ветки.

В последний момент ему удалось откатиться от гранаты. Его бронежилет, защитивший и Кейна, спас им жизни.

Четыре робота, которые приблизились к ним почти вплотную, приняли на себя основную тяжесть взрыва. Теперь они лежали, дымясь, в их механических потрохах что-то искрило. Один, заброшенный на ветви кедра, по-прежнему висел там.

Такер поискал других, не уверенный, не было ли их больше, – взрыв мог просто перегрузить их сенсоры, отправив бродить по лесу.

Все, что он знал наверняка…

– Нам нужно выбираться отсюда!

Кейн опять жалобно заскулил – теперь, когда слух Такера немного прояснился, это прозвучало громче. Уэйн подвинулся, чтобы помочь своему четвероногому другу подняться – не стоило и дальше лежать на земле. Не было никакой уверенности в том, что роботы-собаки вновь не заявятся сюда обшаривать окрестности.

Такер встал на колени, но Кейн остался лежать на боку, тяжело дыша и вывалив язык. Остекленевшие глаза его светились болью, нацелившись куда-то вдаль.

– Кейн…

И тут сердце Такера сжалось.

«О боже, нет…»

Из передней лапы собаки струилась кровь, пропитывая землю.

Предплечье Кейна было раздроблено, обнажая кость; лапа висела только на коже и сухожилиях.

Такер сжал лапу, перекрывая поток крови, пытаясь удержать готовую отлететь жизнь Кейна одной лишь силой воли. Другой рукой поднял своего напарника, обретя силу, о которой даже и не подозревал, и заковылял прочь из зоны поражения. Свои очки он потерял, но знал дорогу назад.

Такер продирался сквозь лес, стараясь идти как можно быстрее. Лодыжка горела огнем, из тысячи ссадин и порезов текла кровь, а засевшие осколки с каждым шагом все глубже вонзались в бедро и плечо. Дыхание пресекалось. Взгляд его сфокусировался на некой точке в противоположной стороне от компаунда.

Сбившись с шага, он споткнулся, едва не уронив Кейна и на миг отпустив его сломанную лапу. Брызнула кровь. Такер проклинал себя за то, что не располагает чем-то лучшим, чем его собственная слабеющая хватка, – надо было бы наложить жгут и шину, но он не знал, сколько еще осталось Кейну.

Спотыкаясь, Уэйн побрел дальше; перед ним бесконечно простирался все тот же лес.

«Неужели я кружу на одном месте?»

И тут – какое-то движение впереди. Такер молился, чтобы это оказался кто-то из своих, но вместо этого в поле зрения появилась одна из собак-роботов, которая быстро направилась к ним.

Пулеметная турель повернулась, готовая разорвать их в клочья.

Такер повернулся к ней спиной, все еще пытаясь защитить Кейна. Оглушительно грянули выстрелы. Он уже ждал ударов пуль.

Но этого так и не произошло.

Обернувшись, Такер увидел Фрэнка и Монка, несущихся к нему с дымящимися автоматами. Робот лежал на боку, весь в дырах, перебирая в воздухе суставчатыми ногами.

Такер бросился им навстречу. Едва не врезался во Фрэнка, спеша передать ему Кейна, и упал на колени.

– Спаси его…

Фрэнк подхватил пса на руки. Армейский ветеринар сразу же заметил размозженную конечность и крепко перехватил ее.

– Он потерял слишком много крови.

«Не только он…»

Такер завалился вбок, падая, как в замедленной съемке. Мир потемнел. Тем не менее его взгляд не отрывался от Кейна. Только теперь он осознал, как безвольно пес повис на руках у друга. Темно-янтарные глаза смотрели не мигая; язык был слишком длинным, слишком синим.

«Кейн…»

Последние слова Фрэнка последовали за ним в небытие.

– Он не дышит.

28

25 апреля, 09:29 по центральноафриканскому времени

Провинция Итури, Демократическая Республика Конго

– Это чертово дерево случайно не утопило вашего друга? – спросил Бенджи.

Грей понимал, что вопрос вполне обоснованный. Ковальски не выныривал уже больше десяти минут. Легкие у его напарника были объемистые, но все же не настолько. Пирс приподнялся на цыпочки, пытаясь получше разглядеть происходящее за клубящимися бледными корнями, дрожащими шипами и колючками.

Дупло материнского дерева напротив них светилось мерцающим серебром. Вода в пруду у входа превратилась в плоское зеркало. Грей не мог сказать, всплыл ли Ковальски в каком-то другом месте и позволили ли ему наконец сделать вдох. Края пруда находились за пределами его поля зрения, скрытые изгибом толстенного ствола.

Он с беспокойством бросил взгляд на Тьенде. Тот просто опирался на свой посох. Фарайи держался рядом с ним. Веки старейшины были прикрыты.

Похоже, утомление все же давало о себе знать, тем более что старик уверял, что ему больше ста лет.

Тем не менее Тьенде заметил внимание Грея.

– Если Она выбрала его, то позаботится о нем.

Словно в ответ на эти слова, гладь воды вдруг поднялась сверкающим фонтаном. Ковальски вознесся вместе с ним, высоко воздетый вверх путаницей корней. Он по-прежнему пытался вырваться из их хватки. Отплевывался и кашлял, захлебываясь водой, которая лилась из его носа и губ.

Капкан из корней перенес его к краю пруда и оставил у входа в дерево. Ковальски упал на четвереньки, и его сразу же вырвало еще большим количеством воды.

– Она закончила с ним, – объявил Тьенде.

«Это и так ясно…»

Ковальски сел, сделал еще несколько глубоких вдохов и громко выругался. Поднялся на ноги.

– Больше никогда на такое не поведусь!

– Ты в порядке? – окликнул его Грей.

– Как вы себя чувствуете? – вторил ему Бенджи.

Ковальски нахмурился.

– Как чуть не утонувший кот, черт побери… Как, думаешь, после такого можно себя чувствовать? – Хрюкнув, он сплюнул. – На вкус это как смесь антифриза с плесенью! И все порезы жгутся, мать их так…

И он, спотыкаясь, направился к ним.

Грей поднял руку и указал назад.

– Твоя фляга! Нам нужен образец этой воды!

Здоровяк раздраженно вздохнул, явно не обрадованный перспективой вновь оказался возле этого пруда. Тем не менее он повернулся, пытаясь отстегнуть флягу от пояса.

К сожалению, этот вопрос решили без их участия.

Едва только Ковальски попытался опять войти в дерево, внутри ствола, словно разъяренные кобры, поднялись корни с острыми шипами, преграждая ему путь.

Ковальски замер.

– Не думаю, что это у меня выйдет…

– Надо попробовать! – крикнул Грей.

Ковальски впился в него взглядом.

– Тогда сам подойди и попробуй.

Грей повернулся к Тьенде, готовый умолять его о помощи.

Но прежде чем успел хоть что-то сказать, в кармане у него зажужжал спутниковый телефон – после последнего разговора с Пейнтером батарею из него вынимать не стали. Директор пообещал тогда организовать эвакуацию на вертолете, как только они получат лекарство. Местом сбора назначили голый скалистый гребень, возвышающийся над долиной. Это был единственный разрыв в лесу, протянувшемся на бесчисленные мили.

Грей, который почувствовал облегчение от того, что директор