И он скорее шагнул к ней, чтобы помочь, не потерять ни одной драгоценной секунды. Склонился над сестрой, уверенный, что услышит ее дыхание. Не услышал. Взял запястье, пытаясь ощутить биение пульса. Не ощутил. Рука была еще теплая.

– Дашка, – шепотом позвал Сергей.

Она не ответила. «Это ничего не значит, – сказал он себе. – Это ничего не значит. Надо искусственное дыхание…» Он осторожно приоткрыл сестре рот и принялся вдувать воздух. «Быстро! Теперь массаж сердца! Раз… два… три…» И еще искусственное дыхание….

– Серега, – на плечо легла тяжелая рука, – Серега. Прекрати.

– «Скорую» вызывай! – крикнул он. – И помоги!

– Она умерла, Серега, – терпеливо пояснил Иван. – Все.

Он перекрестился и прошептал молитву на латыни.

Сергей смотрел на свои ладони. Почему-то они были красными. Медленно до него доходило: это Дашкина кровь. Платье, оно не красное, оно в крови…

Он бережно взял сестру за руку и долго сидел рядом с ней. Смотрел на спокойное, такое незнакомо взрослое и безупречно красивое лицо. Отводил от него серебристые пряди волос. Умерла. Как мама с папой. Как Алиса. Все умерли. Он один остался…

– Умерла… – словно подслушав его мысли, произнес кто-то за спиной. – Они все умирают…

Сергей обернулся и встретился взглядом с черноволосым смуглым юношей. Он сидел в углу, прикованный цепями, и не отрываясь смотрел на Дашу. В бесконечно глубокой тоске карих глаз вспыхивали желтые огоньки безумия.

– Надо же, заговорил, – зло прищурился Иван.

– Кто это? – без всякого интереса спросил Сергей.

– А это и есть Денис. Это он убивал девушек, – пояснил белобрысый. – Упырь – очень хреновая тварь, а чокнутый упырь в сто раз хуже…

– Он убил Алису? – спокойно уточнил Сергей.

– Он. И еще многих. А твою сестру не мог. Почему-то они выбрали ее на роль жертвы.

– Она была безгрешная… – вдруг с нежностью в голосе протянул Денис. – Чистая, кроткая. Любящая. Цветами пахла… – И вдруг зарычал, дернулся так, что затрещала стена вокруг крюка, к которому были прицеплены кандалы. Оскалившись, выкрикнул с ненавистью: – Они все грязные, лживые. Все твари, все… кроме нее. Она другая!

– Она была невинной, и за это ее выбрали? – уточнил Иван. – Я примерно так и думал.

– Она была моя… – Денис затрясся в рыданиях. – Она моя! Любила меня! Моя! – Он упал, растянулся на полу, полз к телу девушки. – Моя, отдайте!

Иван, скривившись, пинком отшвырнул его обратно.

– Моя! – стонал Денис. – Это я должен был выпить ее кровь! Я! Вдохнуть ее душу. Кровь… Забрать жизнь… – Он поднял на Сергея полные слез глаза и тоном послушного маленького ребенка пояснил: – Может быть, если бы я выпил ее кровь, я стал бы живым. Как она…

Сергей поднял пистолет и всадил в голову вампира все пули, оставшиеся в магазине. Иван одобрительно кивнул.

Денис дернулся и застыл. Постепенно черты красивого лица искажались, приобретая сходство со звериной мордой. Глаза из бархатно-коричневых стали мутно-желтыми.

– Они всегда так, – сказал Иван. – Когда подыхают, принимают истинный облик.

Ничего не отвечая, Сергей перезарядил пистолет, убрал его в карман и подхватил Дашу на руки. Иван распахнул перед ним дверь.

Они покинули дом тем же путем, не встретив ни одного вампира. Спустились по склону и побрели… Отыскав чью-то машину, уцелевшую под осколками и пулями, Сергей осторожно уложил сестру на заднее сиденье, прикрыл своей курткой, поцеловал в лоб:

– Ты жди, Дашка, я скоро…

Захлопнув дверцу, он развернулся и решительно зашагал к дому.

– Ты куда? – окликнул Иван.

Сергей остановился, обернулся, ответил спокойно:

– Ты езжай. Ее похоронить надо…

– Куда, спрашиваю? – сердито переспросил белобрысый.

Сергей ничего не сказал. Отвернулся и пошел дальше. Он знал: где-то в доме еще есть вампиры. Тот, кто организовал все это, жив. Ведь именно ради этого убили Дашу. Это неправильно и нечестно. Нужно восстановить справедливость. У него хватит сил расправиться с главным упырем и его слугами. Отомстить. У него на все хватит сил. Кроме того, чтобы простить себя. Кроме того, чтобы жить…

Он шел, видя перед собой одну цель, сосредоточившись только на ней. Остановился только на минуту, пытаясь понять, что за странный окровавленный комок вылетел из окон особняка и рухнул в кусты прямо под стеной. Тут же оттуда вынеслось что-то стремительное, прочертило воздух. Раздался взрыв.

Удар в затылок сбил Сергея с ног. Сознание погрузилось в гулкую черноту.

Паоло посмотрел на часы: половина шестого. Скользнул взглядом по руке, довольно улыбнулся – морщины исчезли, пропали пигментные пятна и трупная синева, пальцы снова стали крепкими и гибкими. К нему вернулись молодость и силы. Способ, изобретенный Джьякопо, сработал. Жаль только, сам изобретатель погиб. Где теперь взять такого талантливого алхимика и ученого? Эта мысль заставила графа нахмуриться.

– Луиджи, какие у нас потери?

– Да, почитай, все полегли, – сокрушенно пробасил тот. – Правда, и киан-ши перебили. Но от нашего отряда осталась жалкая горстка – стриксов десять, не больше, и те ранены.

– Надо уходить, – решил Паоло. – Киан-ши рано или поздно вернутся с подкреплением, а у нас сейчас нет возможностей дать отпор.

– Нет больше клана делла Торре! Иэх-х-х! – горестно выдохнул здоровяк.

Вокруг стояла тишина. Больше никто не осаждал особняк, никто не стрелял на улице. Стриксы выбрались из заваленного трупами убежища и устроили импровизированный военный совет в верхних комнатах. Лукреция и Тамара полулежали на диванах, мужчины сидели в мягких креслах. Все, кроме Паоло и Луиджи, чувствовали слабость и опустошенность после ритуала.

– Не нужно хоронить делла Торре раньше времени, – произнес Паоло. – Семья жива, пока жив я. И потом, погибли только делла Торре, которые жили здесь. Мы уйдем отсюда и начнем все сначала. Поедем в Европу, там много моих подданных. Затем найдем новых адептов, очень быстро восстановим численность клана и вернемся.

– Так, а с этим что делать-то? – Луиджи широким жестом обвел богато обставленную комнату.

– Самое ценное спустите в убежище. Остальное пусть остается здесь. Ничего с добром не случится. Лучше скажи: ты оставил в живых хоть одного киан-ши?

– Конечно!

– Где он?

– В гараже заперт.

– Тогда веди. Мне нужно с ним поговорить…

Луиджи кивнул и вышел. Паоло обвел взглядом притихших стриксов, стараясь заметить изменения если не в выражении их лиц, то хотя бы в ауре. Ничего. Не боятся? Наверное, нет.

Граф давно уже понимал, что в стае гиен завелась крыса, как выразился безумный Диониссио. И именно из-за нее Паоло чуть не погиб на охоте. О том, где и когда он будет охотиться, знал ограниченный круг стриксов. Сначала чудом выжившему графу было не до размышлений – все силы уходили на то, чтобы удержаться на грани, не соскользнуть в черную дымку, из которой нет возврата. Потом, когда процедуры Джьякопо стали приносить хоть небольшое облегчение, Паоло задумался о причинах предательства. Зачем, кому это было нужно? Борьба за власть? Но ведь ни один из них не обладает даром обращения, а значит, не сможет и стать главой клана. Тогда граф решил, что кто-то из ближнего круга мстит ему. Но потом он много размышлял и пришел к другому выводу. И начал подозревать Джьякопо. Все сходилось именно на этом стриксе. Паоло даже хотел отказаться от процедур, опасаясь, что алхимик когда-нибудь добьет его. Потом передумал: все, что делал лекарь, облегчало страдания.