Я рванула на себе рукав рубашки, полоснула отросшими когтями по руке, разодрала юбку и взлохматила волосы.

— Помогите, — прохныкала, влетая в калитку. — Пожалуйста, помогите, — «плакать» пришлось достаточно тихо, чтобы не перебудить ненароком соседей, но оборотень услышать должен был. Спотыкаясь и хныча добралась до двери и несколько раз дернула ручку, барабаня другой рукой по дереву.

Выходи давай.

— Пожалуйста, — мне страшно, мне очень страшно. Давай же!

Дверь наконец-то отворилась.

— Что…

— Спасите меня, пожалуйста, — налетела на опешившего оборотня, вынуждая его шагнуть внутрь. — За мной гонятся какие-то мужчины! Они… Они хотят… — тут, как по заказу, в переулке раздались чьи-то шаги. «Испугавшись», я сползла на пол. — Прошу вас, закройте дверь!

Тупой мужик сделал ровно то, что от него требовалось: закрыл дверь. Как только в замке повернулся ключ, вскочила на ноги, выуживая из уцелевшего рукава кинжал.

— Какого… — глаза урода вылезли из орбит. Я бросила на пол три медяка.

Вдох, второй, третий.

— Тебя заказали, скотина, — усмехнулась, глядя на побледневшее вмиг лицо.

Оборотень пытался сопротивляться, даже оружие успел достать, но… Но не сложилось.

На все про все у меня ушло лучей двадцать, не больше. Я убрала все следы, оттащила тело в подвал и подвесила там за ногу к одной из балок. Мне нужна была его кровь. Вся его кровь, скальп и зубы.

В подвале обнаружилась кое-какая запрещенка, любопытная, но абсолютно для меня бесполезная. Еще раз придирчиво огляделась и аккуратно закрыла за собой дверь.

Прими, Кадиз, еще одну жертву.

Оборотня шаману я притащила на следующую ночь, точнее, то, что от него осталось. Дедок внимательно оглядел подношение, чуть покривил губы, но в общем и целом остался доволен. Возвращаться сказал в конце сумана.

Если честно, я всегда поражалась шаманам. Магией они пользоваться не могли, зато энергию подчинять умели превосходно. Любую, абсолютно любую энергию. Перенаправлять, распределять, видоизменять, а вот пользоваться тем, что получилось, не могли. Просто не видели плетений, а сырые сгустки без специальных заговоров распадались у них в руках. Ну и где здесь справедливость? Правда, видимо, в качестве компенсации, природа наградила их также способностью восхитительно составлять заговоры и общаться с духами и богами.

Короче, Раку мне еще пригодится: давно пора уже карту поменять, а то не солидно как-то.

Кристоф же…

Князь весь этот суман практически не вылезал из лаборатории. Мне вообще казалось, что он там решил поселиться. Соответственно, не вылезала из лаборатории и я, подавая колбочки, отмеряя жидкости, взвешивая порошочки. Раздражался он, конечно, часто, но по большому счету его вполне можно было терпеть, если не слушать, так вообще прекрасно.

По вечерам я сбегала к Карине, ибо девчонку нужно было готовить, с девчонкой нужно было заниматься. Почему сбегала? Потому что князь направил за мной слежку. Мужиков я заметила в первый же день, как они появились. Не скажу, что сбросить их было так уж тяжело, но сам факт напрягал неимоверно, заставляя постоянно дергаться и подскакивать по ночам. Все-таки если за ассасином следят, то для последнего это явно не к добру. Хотя на моей памяти чаще всего доставалось именно тому, кто следит.

И эльфы…

Пора было узнать, какого упыря князь так торопится к Эдору.

Я бросила взгляд на оборотомер. Полночь. Замечательно, у меня есть шансы.

— Да, тьма моя, — отозвалась охотница спустя три луча.

— Подскажи-ка мне, солнце мое мрачное, чего такого интересного есть у эльфов, что Кристоф к ним так рвется?

— Это смотря у каких эльфов, — Ди склонила голову набок.

— У Эдора в частности.

— Знаешь, сразу на ум приходят только озеро Отражений и озеро Снов.

— И что это?

— Давай с озера Снов. Там проще, — в зеркале на вдох отразилась кровать, а потом снова показалась Сид с яблоком в руках. — Само по себе озеро — чушь полная, никакой практической ценности не имеет. Но на его дне водится одно очень любопытное, редкое и невероятно дорогое земноводное, акшан зовут.

— Так вот оно откуда, — присвистнула я. Ходили слухи, что эта тварюшка могла вылечить от любого заболевания, снять любое, даже посмертное, проклятие, чуть ли не вернуть молодость. Может, Кристоф хочет избавиться от своей слепоты? — А второе?

— А вот со вторым сложнее. Озеро Отражений показывает любого, кто хоть раз смотрелся в зеркало, надо лишь назвать его имя.

Я застыла.

— Так. Пора, видимо, спросить. Что случилось?

— Ну если кратко, то я теперь принимаю ладар, моя кровь признала Кристофа, мне кажется, что он начал что-то подозревать и именно поэтому валит теперь к эльфам.

— Тьма моя, — Обсидиана, нахмурившись, разглядывала меня, покусывая кончик ногтя. — Ты же не хочешь сказать, что…

— Да. Именно это я и говорю. Все мои инстинкты корчатся, вопят и орут, стоит подойти к нему ближе чем на два шага.

— Инстинкты… — она сощурилась. — А ты сама?

Иногда я просто терпеть не могла охотницу именно за то, что она охотница.

— И я сама.

— Елена, — во взгляде Ди не было ни осуждения, ни упреков, ни сочувствия, лишь готовность слушать. Готовность помочь, если что.

— Да, он… — слово жгло горло, склеивало челюсти, давило на грудь и мешало говорить. Почему-то упырски сложно было его произнести. — Я думаю, что он мой нареченный.

— Твою мать, — процедила Ди сквозь зубы, и я полностью была с ней согласна.

— Именно. И если бы только кровь. В конце концов, кровь — это всего лишь физиология, но свои чувства я контролировать не могу, — развела руками, признавая вину.

— Он знает? Он хоть что-то знает?

— Естественно, нет. Это долгая история, но мне удалось провести с ним ночь так, чтобы он не узнал. Его крови должно хватить месяца на два-три.

— А потом?

— А потом снова переключусь на ладар.

— Плохая идея, — покачала головой Ди. — Придется тебе, тьма моя, учиться контролировать себя.

— Видимо, да, — согласилась я.

— Думаешь, Кристоф едет к эльфам, чтобы узнать, кто ты?

— Не знаю. Это тоже долгая история, но он сейчас слеп. Так что, вполне возможно, едет за чудо-рыбой.

— А если нет?

— А если нет, то я попала.

— Поговори с Тивором, — вдруг посоветовала Сид.

— С Тивором?

— Он владеет хаосом, может одолжит тебе чуть-чуть, — неприятно ухмыльнулась Обсидиана.