не только пограничники и весь советский народ, но даже советские бараны. На следующий день Карим рассказал нам о произошедшем — казалось потолок в кабинете рухнет от нашего хохота.

В своей разведработе по противодействию иноспецслужбам и главарям душманов мы порой использовали и весьма нестандартные методы. Так, в 1988 году мы столкнулись с тем, что афганский бандглаварь Суфи Мухаммад Амин при вербовке агентов из числа золотомойщиков, мывших золото на реке Пяндж, которых он задействовал для установления нелегальных контактов с советскими гражданами, с помощью муллы стал отбирать клятвы Кораном (клятва речью Всевышнего Аллаха). Для правоверного мусульманина такая клятва являлась святой и он скорее пойдет на смерть, чем нарушит ее. Это серьезно осложняло работу упомянутого ранее разведчика Владимира Тепл-на по проникновению в агентурную сеть Суфи М. Амина.

Возникшую проблему мы с Володей обсудили с нашим «гуру» по религиозным и местным обычаям вышеупомянутым майором Каримом Наи-вым. В это время по находившемуся в кабинете телевизору шел известный в то время детский художественный фильм «Снежная королева». И вдруг Карим, взглянув на экран телевизора, произнес: «Если один мулла «заколдовал» Кая, то другой, более «сильный» мулла — должен его расколдовать». Суть его идеи заключалась в том, чтобы более авторитетный с точки зрения ислама мулла «снял» клятву Кораном, данную при вербовке агентом главарю, и отобрал от него новую клятву Кораном уже в его негласном сотрудничестве с пограничной разведкой.

Для реализации этого замысла Карим через наших таджикских коллег-разведчиков нашел надежного и очень авторитетного настоятеля известного «святого места» в Таджикистане. Встретившись с муллой, мы нашли с ним полное взаимопонимание и договорились о получении от него указанной помощи. После чего вместе с Володей Тепл-ным и занялись реализацией нашего оперативного замысла: привлекли к оказанию нам негласной помощи близкого друга интересовавшего нас агента душманов, которого назовем условно «Усто». Наш негласный помощник, которого я условно назову как «Латиф», сообщил, что из доверительного общения с «Усто» ему стало известно, что бандглаварь Суфи Мухаммад Амин относится к последнему с пренебрежением, зачастую унижая его, за что тот ненавидит главаря, но вынужден оказывать ему помощь из-за отобранной от него клятвы. Это стало причиной «форсирования» разработки «Усто»: «Латиф» склонил «Усто» к работе по промывке золота на советском берегу, где нашими двумя переводчиками разведотдела, под видом местных жителей, было осуществлено знакомство с «Усто». Во время последующих встреч наш переводчик прапорщик Исраил Юлдашев, используя религиозность «Усто», заинтересовал его возможностью посетить очень популярное у всех в Таджикистане мусульман «святое место». Спустя несколько дней, нами такая поездка «Латифу» и «Усто» была организована. Мы познакомили последнего с «нашим» муллой, который в присутствии Исраила, пользуясь своим очень высоким религиозным саном, «раскрутил его по полной программе», снял с него обет клятвы Кораном и привел его уже к нашей «присяге». С тех пор «Усто» стал нашим надежным помощником и, действуя в «тандеме» с «Латифом», способствовал срыву подрывных акций на границе.

Отмечу, не следует считать, что все афганцы являются очень верующими, многие допускают определенные «отклонения» от требований Корана и Шариата. В частности, это касается употребления алкоголя, в связи с чем приведу забавный случай, произошедший с нашим негласным помощником при участии моей маленькой дочери. Ранее упомянутый наш негласный помощник «Мамур», с которым у меня к этому времени сложились теплые дружеские отношения, неоднократно высказывал пожелания познакомится с моей семьей и посмотреть, как живут «простые советские мусульмане».

Мое руководство к его просьбе отнеслось с пониманием, поскольку это должно было способствовать укреплению наших отношений. Однако пригласить афганца к себе домой на территорию погрангородка я не мог по соображениям конспирации. Поэтому капитан Евгений Тер-в подобрал надежного «простого советского мусульманина», который многие годы трудился в торговле и, соответственно, дом у него был «очень простым» — в нем не было разве что «птичьего молока». Предварительно ознакомившись с обстановкой в доме этого «простого труженика деревянных счетов и прилавка», у меня даже закралось опасение, что, оказавшись в его доме, «Мамур», являвшийся владельцем весьма крупной компании, а до этого многие годы занимавший значимые посты в органах власти, почувствует себя нищим по сравнению с «простым советским гражданином» и попросит оставить его на жительство в Советском Таджикистане, что никак не входило в наши планы. Ну что же, пусть верит в это!

После знакомства с завмагом — человеком действительно очень культурным, образованным, прекрасно знавшим русский язык и имевшим, кстати, огромную библиотеку (как оказалось, большинство книг из которой он прочитал), мы договорились о предстоящем приеме «гостя».

В обусловленное время мы с «Мамуром» приехали в гости к хлебосольному хозяину. Нас встретили как самых дорогих гостей. Хозяин сделал для афганского гостя небольшую экскурсию по своему «скромному очагу» из 5–6 комнат, а затем проводил его во двор в беседку, где был накрыт достархан (столик на маленьких ножках высотой около 15 см), вокруг которого были разложены расшитые национальными узорами матрасы и подушки для каждого. Обстановка была спокойной и умиротворяющей, глаз радовали бродившие среди клумб с цветами павлины и индюки, а по центру двора тихо шумел небольшой фонтан. К этому времени пришла и моя жена с детьми. После знакомства мы сели за достархан и за чаем завели неторопливый разговор о разном. На нашего афганского гостя действительно произвел впечатление уровень жизни нашего хлебосольного хозяина. За весь советский народ говорить не буду, но многие представители тогдашней «торгашеской элиты» убедились в выполнимости обещания Никиты Сергеевича Хрущева, данного им советским людям, что они будут жить при коммунизме. Однако звать всех в коммунизм они не стали, а «в тихую» построили его в отдельно взятых личных домах.

После того как подали плов, наш хлебосольный хозяин, только что «вешавший лапшу на уши» афганскому гостю о своей глубокой исламской религиозности, с видом заговорщика улыбнулся и движением факира извлек откуда-то запотевшую от холода бутылку «Столичной» и предложил выпить за знакомство. «Мамур» как-то замялся, ибо действительно был правоверным мусульманином и даже хадж совершил в Мекку. Подумав немного, он указал на пиалу с чаем и тихо попросил налить водки в пиалу. Изумленный хозяин уточнил, что там горячий чай и водку лучше пить холодной. Тем не менее «Мамур» настоял на своем, пояснив: «Чтобы Аллах не видел!» Мы все дружно рассмеялись. Когда же хозяин произнес какой-то тост и мы, чокнувшись рюмками, а гость — и пиалой, начали пить, то произошла «изюминка» события: когда афганец поднес к губам пиалу с водкой — моя двухлетняя дочь, которая в это время стояла, опершись на его плечо,