В отдельных районах Северной Украины, Белоруссии и Ленинградской области, где в последние месяцы оккупации немцы предпринимали попытки эвакуировать на запад все местное население, партизанская администрация – либо в качестве карательной меры, либо в попытке сохранить людские ресурсы – пыталась создавать специальные «лесные лагеря», куда население могло бежать из деревень, спасаясь от проводимых немцами облав. Условия существования в таких лагерях, в особенности во время суровой зимы 1943/44 года, были, по всей видимости, ужасными[275]. В немецких источниках о них не содержится практически никаких сведений, но, даже судя по партизанским газетам и листовкам, гражданское население испытывало крайнее недовольство. Административная сторона организации таких лагерей лучше всего отражена в отчете о совещании представителей местного Совета и милиции, партийных руководителей и председателей колхозов, проведенном в поселке Плюсса (к юго-западу от Луги) 30 декабря 1943 года. Среди обсуждавшихся задач партизанской администрации были:

организация материальной помощи партизанам;

защита революционных завоеваний;

спасение мирных жителей и их имущества от немецких захватчиков;

общественные работы (то есть строительство землянок) в лесных лагерях;

подготовка к весеннему севу[276].

Здесь, как и везде, партизанская администрация использовала формулу: «Народная власть в немецком тылу опирается на вооруженные силы партизан, которые, в свою очередь, опираются на постоянную помощь народных масс».

Общепринятой функцией местной администрации в контролируемых партизанами районах было создание вспомогательных сил из местного населения. Эти силы – по-разному называемые и немецкими, и советскими источниками, что, видимо, было вызвано расхождениями в названии на местах, – представляли собой подобие отрядов местной самообороны. Сведений о существовании таких отрядов до весны 1942 года не обнаружено, но в период с марта по май 1942 года они были организованы в ряде контролируемых партизанами районов. Вполне возможно, что их создание последовало после особого приказа из Москвы[277]. В Калининской области приказом партизанского отряда и восстановленного им районного Совета предписывалось организовать такое «охранное подразделение» из местных жителей. В начале весны 1942 года партизаны Кличевского отряда от имени районного Совета и райкома партии выпустили приказ: «С целью защиты населенных пунктов от фашистских оккупантов в каждом населенном пункте должны быть организованы отряды самообороны»[278]. В советских мемуарах также отмечается, что такие отряды формировались в первой половине 1942 года. В Брянских лесах они создавались по распоряжению подпольного райкома партии, и к ним было подключено подразделение партизан. Они выполняли полицейские функции по поддержанию порядка, занимались распространением листовок, а впоследствии принимали участие в регулярных военных операциях вместе с партизанами. Есть также указания на то, что внутри партизанского командования существовали расхождения по вопросу формирования таких «вспомогательных групп». Согласно объяснениям одного из советских источников, часть партизан, еще до официального приказа, использовала местное население для охраны деревень, сбора обмундирования и продовольствия. «То, что осталось от этих групп, следовало правильно организовать, управлять ими и защищать от внезапных нападений». Но это встретило возражения с двух сторон: заботившиеся о безопасности своих отрядов партизанские командиры боялись, что смешение «старух и инвалидов» с партизанами (явное преувеличение) умножит шансы проникновения в отряды немецких агентов; а самые ярые коммунисты настаивали на том, что партизанское движение должно оставаться небольшим «авангардом» и его не следует «разбавлять» беспартийными массами. С появлением приказа Сталина, поддерживавшего такую позицию, споры о расширении системы народного ополчения усилились[279].

К августу 1942 года отряды местной самообороны существовали в Калининской и Смоленской областях, в районе Брянска и Бобруйска. В ряде случаев в них зачисляли женщин и подростков в возрасте четырнадцати лет и старше. Во всех документально подтвержденных случаях отрядами командовали либо выделенные для этой цели партизаны, либо их возглавляли «опытные товарищи» (по выражению одного из советских авторов).

По всей видимости, отряды самообороны организовывались в тех местах, где партизаны были относительно сильны и рассчитывали сохранять свой контроль. Руководителей местной администрации можно было назначать, даже если они оставались на своей должности лишь временно, но создание отряда самообороны заранее предполагало поддержание контактов. Начиная с появления таких отрядов в 1942 году их главными задачами являлись: предотвращение местных беспорядков и мародерства; организация обороны в случае проведения силами немцев или коллаборационистов рейдов; предупреждение в чрезвычайных ситуациях регулярных партизанских отрядов о грозящей им опасности; помощь местному населению в сельском хозяйстве и строительстве по указаниям партизан; прямое участие (в особенности в 1944 году) в партизанских операциях, в ряде случаев в качестве самостоятельных отрядов.

Есть по меньшей мере одно свидетельство того, как в апреле 1943 года отряд «красного народного ополчения» под командованием прежнего начальника местного отделения милиции взял под свой контроль один из районов Харьковской области, когда его покинули немцы, а части Красной армии туда еще не прибыли. Отряд самообороны был организован местными партизанами главным образом по политическим соображениям.

По существу, отряды народного ополчения представляли собой партизанский аналог создававшихся при поддержке немцев так называемых «вооруженных деревень» (Wehrdoerfer) для самообороны во время рейдов партизан. Главной причиной создания таких отрядов и немцами, и партизанами была нехватка подготовленного личного состава. В каждом случае возникали разногласия по поводу того, стоит ли привлекать в основном инертных простых жителей, и в каждом случае это признавалось необходимым. По мере общей поляризации отношения населения на оккупированной территории отряды местной самообороны, создаваемые и партизанами, и немцами, постепенно преобразовывались в боевую силу. Вместе с тем партизанское народное ополчение не сыграло заметой роли в проведении военных операций – оно в основном выполняло оборонительные функции.