– Но почему? Кто-то же должен проверять, чтобы они выполняли свою работу должным образом, – как бы между прочим заявила Пруденс.

После такого упрека дочери Арабелла почувствовала укол совести, хотя Пруденс и не язвила намеренно, комментируя недостатки Арабеллы в качестве леди Армстронг.

– В любом случае, кто бы ни производил эти странные звуки, здесь вы находитесь в полной безопасности. Никто не сможет пробраться в наш дом, – заверила Арабелла Пирса, целуя его на ночь.

Как-то поутру Арабелла приводила себя в порядок в своей спальне, когда услышала пронзительный вопль где-то внизу. В панике она выскочила в коридор и быстро спустилась по лестнице.

– Что случилось? – спросила она у горничной, которая стояла перед открытой дверью с выражением ужаса на лице.

– Посмотрите! – воскликнула девушка, показывая на дохлую ворону, которая лежала на пороге.

Феннел и Пруденс появились одновременно.

– Ради бога! Это всего лишь мертвая птица! – раздраженно бросила Арабелла. – Которая влетела в дверь.

– Ворона может влететь в окно, но в двери – никогда, миледи! Ее оставили здесь как предупреждение. – Девушка, казалось, была в ужасе.

– Не говорите глупостей! – фыркнула Арабелла.

Пруденс наклонилась и внимательно осмотрела птицу.

– Нет, мама, она, вероятно, права. У нее сломана шея.

– Пруденс!

– Я просто так сказала! – отозвалась Пруденс.

– Феннел, избавьтесь от этой отвратительной птицы, – распорядилась Арабелла, после чего обернулась к горничной: – А вы возвращайтесь к выполнению своих обязанностей, и без всяких лишних глупостей.

Девушка быстро ушла.

– Вся прислуга, леди Армстронг, немного волнуется из-за всего того, что происходит тут в последнее время, – заметил Феннел.

– Я не позволю нарушать порядок в доме такими вот истериками, Феннел, – заявила Арабелла.

– Хорошо, миледи. А ворону я немедленно уберу.

Пруденс взяла Арабеллу за руку, и они вдвоем направились наверх.

– Она, конечно, совершенно права, мама. Эту ворону, вероятно, подкинули, чтобы нас предупредить.

– Только ты еще не начинай! И ничего не говори об этом Пирсу. Он и так расстроен, и я не хочу, чтобы он расстроился еще больше, – сказала Арабелла, когда они дошли до конца лестницы.

– Конечно, мама, – согласилась Пруденс.

Оставив дочь в коридоре, Арабелла прошла к себе в комнату. Оказавшись там одна, она тяжело опустилась на кровать; ее всю трясло.

Инциденты все продолжались, так же как продолжались и выселения. Одного из лакеев избили как-то вечером в Кастлуэсте, когда он выходил из паба. На экипаже повредили колесо, и оно слетело во время поездки по территории поместья, в результате чего кучер получил травму. Однажды, гуляя по саду, Арабелла увидела, что ее любимые клумбы все были перерыты и разрушены. А Чарльз действовал в том же духе, что и прежде, как будто ничего не происходит. Он продолжал проводить в доме всякие светские мероприятия. Однако Арабелла заметила, что если раньше люди охотно принимали их приглашения, то теперь они начали вежливо отказываться, опасаясь оказаться втянутыми в конфликт вокруг Армстронг-хауса.

Арабелла быстрым шагом шла через холл вместе с Феннелом. По пути она попробовала входную дверь – та оказалась незапертой.

– Феннел! Почему дверь не заперта? – строго спросила она.

– Мы никогда не закрываем парадные двери в Армстронг-хаусе, миледи. Только на ночь.

– Что ж, а теперь будем закрывать! Я хочу, чтобы эта дверь была заперта, как и остальные двери по всему дому.

Они вошли в малую гостиную.

– Феннел! – едва не крикнула она, увидев открытое окно. – Почему у вас тут окно распахнуто настежь?

– Полагаю, горничная оставила его открытым, чтобы проветрить комнату.

Арабелла прошла к окну и резко захлопнула его.

– Чтобы в будущем такого не было! Я хочу, чтобы все окна на первом этаже всегда были закрыты и заперты на щеколды. Я ясно выражаюсь?

– Как пожелаете, миледи, – кивнул Феннел, пятясь из комнаты.

Арабелла подождала, пока он уйдет, после чего бросилась к буфету с напитками и налила себе крепкого джина.

Эмили и Хью сидели на разных концах длинного стола в столовой своего дома на Хановер-Тэррас. Ели они в полном молчании.

Внезапно она отложила в сторону свою вилку и бросила на него презрительный взгляд.

– В чем дело? – спросил он.

– Твои манеры за столом просто ужасны! – заявила она с выражением брезгливого отвращения на лице.

Он взглянул на нее, после чего бросил вилку, и та громко звякнула о тарелку. Эмили вздрогнула.

– Неужели? – сказал он дрожащим от гнева и насмешливого сарказма голосом. – Что, правда? Так-таки ужасны?

– Да, именно так. Умудряешься же ты есть нормально в обществе своих друзей, и я ожидаю от тебя не меньшего уровня уважения.

– Уважения? Да что ты знаешь об уважении? Сидишь тут, словно королева Англии, и считаешь себя лучше меня.

– Что ж, если ты воспринимаешь это таким образом, значит, на то есть основания!

– Прости меня, если я не ем, как утонченные натуры, среди которых ты воспитывалась в Армстронг-хаусе.

– Но ты можешь попробовать есть просто как цивилизованный человек!

– Если я такой уж нецивилизованный дикарь, тогда зачем ты вышла за меня?

– Я и сама множество раз задавала себе этот вопрос. И могу объяснить это лишь каким-то мгновенным помрачнением рассудка.

Хью тем временем вернулся к своей тарелке, продолжая неряшливо мусолить свою еду.

– Если ты не можешь должным образом вести себя за столом, я отказываюсь есть вместе с тобой! – Она встала и направилась к двери.

Хью тоже поднялся и пошел за ней.

– Да кем ты себя возомнила? – грозно спросил он.

– Я хорошо знаю, кто я такая! Я леди Эмили Армстронг! Это ты постоянно строишь из себя кого-то, кем на самом деле не являешься. Швыряешься деньгами и считаешь, что это дает тебе право быть принятым повсюду, тогда как люди смеются у тебя за спиной и называют тебя разными обидными словами!

– Заткни свой проклятый рот!

– Я не позволю с собой так разговаривать!

– Я разговариваю с тобой так, как хочу, потому что ты моя жена. Факт, о котором ты в последнее время начала забывать.

– О нет, я этого не забыла! Как я могу забыть такое, когда я постоянно нахожусь под одной крышей с тобой с твоими омерзительными привычками и манерами!

– Что ты сказала? – медленно произнес он, сверля ее злым взглядом.