Следует отметить, что к этому времени значительно больших успехов добилась 3‑я тд, хотя она заметно уступала по численности бронетехники и огневой мощи своему правому соседу. В 20.00 ее части полностью овладели с. Коровино и боевая группа продолжила теснить 210‑й гв. сп 71‑й гв. сд на север и северо–запад.

«К 21.00 противник из направления Черкасского подтянул до 60–70 танков, до батальона пехоты, — отмечается в журнале боевых действий гвардейского полка, — и в 22.00 вытеснил наши подразделения из дер. Красный Починок. К 24.00 подразделения привели себя в порядок и заняли оборону на рубеже 800 м севернее дер. Красный Починок и по гребню западнее Красного Починка и в настоящее время заним. этот рубеж»{299}.

Динамика боя по захвату двух сел на левом фланге 71‑й гв. сд в документах 48‑го тк выглядит следующим образом:

«18.30. Перед 3‑й тд противник яростно удерживает Коровино. В целом впервые возникает впечатление, что противник ослаб и отступает. Артиллерия и тяжелое вооружение противник частично уже отвел, наблюдаются отступательные подвижки на северо–запад. Дивизия третьим батальоном и танками ведет бой за Коровино, которое сегодня в любом случае будет взято. Она планирует еще сегодня овладеть мостом у Красного [361] Починка. Полковник Папе, командир 394‑го гренадерского полка, ранен и выбыл из строя…

В 21.20 3‑я тд заняла Коровино. Танковый полк приступает к выполнению задачи по созданию плацдарма в оборонительной линии врага у Красного Починка. Противник отступает под давлением яростно сражающихся наших войск.

…Мотопехота 3‑й тд обороняет Коровино, боевая группа дивизии ведет жестокий бой вокруг села Красный Починок. Село и мост северо–западнее от него после решительного прорыва вражеского сопротивления до 22.20 захвачены. Мост лишь слегка разрушен и в течение ночи будет приведен в порядок»{300}.

В абзаце, завершающем раздел, посвященный описанию событий этого дня, журнала боевых действий 48‑го тк, так оцениваются достигнутые результаты:

«Исключительно жестокий день сражения склонялся к своему концу. Корпусу удалось прорвать первую многокилометровую глубокоэшелонированную систему обороны, несмотря на ожесточенные вражеские контратаки, сильное минирование и исключительно трудную местность. Противник понес большие потери. Многочисленные закопанные в землю танки были уничтожены. Наши потери под тяжелым артиллерийским огнем и волнами накатывающихся бомбардировщиков незначительны»{301}.

Офицера, оформлявшего журнал, понять можно, перед ним стояла очень непростая задача. Этот документ, хотя и готовился строго на основе имевшихся в штабе документов, тем не менее рассчитан на более значительную аудиторию, чем просто боевое донесение или сводка. Тон, в котором он излагался, должен был демонстрировать высокий дух войск корпуса в любой обстановке и непременно веру в победу немецкого оружия. Еще раз подчеркну — описывая любую обстановку. Судя по приведенной цитате, он вполне справился с этой задачей. Ибо первый день наступления значительно поубавил оптимизма гитлеровским воякам.

О том, что весь график операции «Цитадель» был сорван, думаю, говорить не стоит. Напомню, что корпус должен был уже 6 июля стоять в Обояни, а к исходу 5 июля он даже не смог полностью овладеть Черкасским. Главный итог этого дня заключался в том, что советские войска продемонстрировали совершенно иной, чем прежде, уровень мастерства и стойкость на всем участке обороны 6‑й гв. А, но особенно на ее правом фланге. В течение суток двум гвардейским дивизиям удавалось держать перед первым оборонительным рубежом [362] и частично на его позициях пять дивизий неприятеля, в том числе три танковые. Лишь двум соединениям на направлении главного удара корпуса Кнобельсдорфа удалось вклиниться в нашу оборону на глубину около 6 км и захватить три населенных пункта. На остальных участках войска 71‑й гв. и 67‑й гв. сд удерживали прежние рубежи.

В чем действительно был прав офицер из штаба 48‑го тк, так это в том, что заплатить за это пришлось нам большую цену. Немцы прорвались в стык дивизий и смяли их фланги. Измотанные почти суточным боем разрозненные подразделения лишь к полуночи вышли и приступили к занятию новых позиций. Все части, находившиеся в районе вклинения, понесли серьезные потери, особенно 196‑й гв. сп. На исходе суток точными данными о численности полков 67‑й гв. сд их командиры не располагали. Поименный список погибших, раненых и пропавших без вести за 5 июля и два последующих дня по требованию командиров полков был с большим трудом составлен лишь через несколько суток. Но и тогда он оказался неполным, часть личного состава попала в разные медучреждения, а часть находилась в других дивизиях и бригадах.

Для блокирования вражеского клина были задействованы не только дивизионный и армейский противотанковые резервы, но и часть сил второго эшелона. Для советской стороны главная опасность заключалась в том, что неприятель все–таки взломал первую линию, в основном овладел треугольником Бутово — Черкасское — выс. 246.0 и, расчищая его от мин, сосредоточивал танки на дороге Бутово — Дуброво для рывка. В то же время захват хуторов Красный Починок и Ярки позволил ему прикрыть эту группировку от контрударов с севера. Две танковые дивизии явно нацеливались на правый фланг 67‑й гв. сд, район дороги Бутово — Дуброва, в стык 196‑го гв. и 199‑го гв. сп.

Основные силы полка В. И. Баженова и учебного батальона дивизии, отойдя из Ярков и Черкасского, заняли рубеж выс. 232.4, 600 м восточнее выс. 246.0 и потеряли 2/3 личного состава, почти полностью все ручные и станковые пулеметы и минометы. Поэтому даже незначительный удар танков выдержать были не в состоянии, хотя на правый фланг 199‑го гв. сп уже выдвинулся для усиления 2/201‑го гв. сп.

В том, что рывок 6 июля противник предпримет именно вдоль дороги Бутово — Дуброва, советская сторона не сомневалась. Помимо того, что местность диктовала развитие наступления именно по такой схеме, вся логика действий противника 5 июля была четко направлена на вывод основных сил из района Черкасского на трассу Белгород — Обоянь — Курск.

Ориентировку о намерении командования армии и предварительные [363] задачи дивизиям на 6 июля штаб 4‑й ТА сообщил командованию 48‑го тк еще в 17.20:

«На завтра новых приказов не поступало. Все задания остаются прежними:

167‑я пд остается на достигнутых позициях и отражает атаку с северо–востока.

11‑я тд наступает под прикрытием на север в направлении восточной и южной части Черкасского и занимает село.

«Великая Германия» в случае, если не удается прорыв к выс. 210.7, прорывается в западную часть села. 3‑я тд занимает Коровино. 332‑я пд занимает Восход, подтягивает разведбатальон за 3‑й тд и прикрывает западный фланг корпуса.

332‑я пд 6.7 с 12.00, согласно ранее отданному приказу по армии, передается из 48‑го тк в 52‑й ак.

122‑е артиллерийское командование должно подготовить смену позиций артиллерийских дивизионов и сосредотачивает их в район выс. 237.8{302} севернее Ямное. Дивизионы легких полевых гаубиц остаются на прежних позициях. Задачи для армейской артиллерии произвести предварительную артиллерийскую подготовку по позициям врага перед наступлением «Великой Германии» и 11‑й тд сегодня и в ходе завтрашнего наступления. Подавить вражескую артиллерию на западном фронте»{303}.