– Прости, дорогая.

– Вот черт! Ты что, никогда с ней не расстаешься?

– Джимми Хендрикс со своей даже спал.

– А дети у них были?

Он посмотрел на нее странным взглядом, пристроил свой инструмент в углу и попытался превратить телефонную карточку в медиатор.

Игра в следопытов, затеянная человеком ценой в два миллиона долларов, привела их в отель «Хайатт». Кейт направилась к регистрационной стойке. В списках постояльцев Натан Лав не значился.

– Дайте мне ваши списки.

– Незачем. Я тут не живу.

Услышав знакомый голос, Кейт вздрогнула. Обернулась к Натану. Похудевшему, взъерошенному, в каких-то непривычных шмотках. Нашла, что он изменился.

– Я не вас ждал, – бросил он вместо приветствия.

– Кого же тогда?

– Одного монаха-цистерцианца.

Лицо эскимоски внезапно вытянулось. Натан смекнул, что это не из-за его ответа, а из-за того, что творится за его спиной. В холл только что вошел Ланс Максвелл.

– Ланс? Что вы тут делаете?

Босс властно затащил их в гостиничный бар, завладел спокойным уголком, заказал два кофе и дал понять Натану, что хочет поговорить с ним наедине.

– Мне нечего скрывать от агента Нутак, – возразил Лав.

Брэд, игравший тень Кейт со времени их приезда в Рим, встрял в разговор, промурлыкав:

– Антильцы… ту-ту-ту… не пашут на ЦРУ…

– Мы не из ЦРУ, – поправил Максвелл.

– А я не антилец, хоть и покуриваю марихуану.

Кейт строго на него поглядела, чтобы он придержал язык.

– Ладно, сыщики! Не буду нарушать ваш междусобойчик. Я тут приметил потрясный диван величиной со спальный вагон, который меня так и манит своими подушками. Разбудите, когда кончите плести свои заговоры.

Брэд удалился вместе со своей гитарой, напевая «Rat Race» Боба Марли: «Rasta don't work for the CIA…»

Чтобы прояснить ситуацию, Максвелл сообщил Лаву, что недавно уволил агента Нутак.

– Вы в ФБР все такие же дураки, – заметил Натан.

– Потому и чистим наши ряды.

– Она останется со мной до конца расследования. Чему обязаны честью вашего визита, Ланс?

Максвелл поерзал на стуле, достал гаванскую сигару и бросил взгляд на свой «Ролекс».

– Единственным средством с вами связаться была эта чертова встреча в кафе «Греко»!

– Если вы притащились на нее лично, значит, хотите сказать что-то важное.

– Дурные новости. Отец Фелипе Альмеда умер.

– Так для него лучше.

Натан дал ему отчет о своем пребывании в Испании, о состоянии Альмеды, о его письме, содержание которого он, правда, скрыл, о миссии отца Гарсии.

– Отец Гарсиа тоже расстался с жизнью, – объявил Максвелл.

– Что?

– Был убит в автобусе к югу от Барселоны.

Натан вдруг горько пожалел, что недооценил риск, которому подвергался монах.

– Ему не дали добраться до Ватикана те же люди, что завладели материалами проекта «Лазарь». На сей раз, чтобы заполучить письмо Альмеды, – сказал он.

– Что было в этом письме?

– Его не нашли при нем?

– Нет.

– Сам я его не читал, – солгал Натан. – Альмеда просил Гарсиа передать письмо в собственные руки кардинала Драготти, не вскрывая.

– Гарсиа доехал до Барселоны, прежде чем заметили, что он мертв. На конечной остановке водитель потряс его за плечо, чтобы разбудить. И только тогда заметил, что монах под рясой выпотрошен, как цыпленок.

– Выпотрошен?

– Убийца орудовал во время перегона. Вспорол ему живот и вынул внутренние органы. Работа опытного мясника, чистая и быстрая.

Натан пристально посмотрел на Максвелла. Их взгляд и молчание означали, что они подумали об одном и том же.

– Метод убийцы…

– Я знаю, что вы хотите сказать, – оборвал его Натан. – Но Слая Берга больше нет.

– О чем вы говорите? – спросила Кейт.

– Слай Берг был серийным убийцей, – объяснил Натан. – Он подвергал свои жертвы всякого рода ампутациям, словно пытаясь разобрать механизм человеческих существ, которые в его руках были простыми игрушками. Я его поймал три года назад и уничтожил.

– Педро Гарсиа был убит, когда вы находились в Испании, – сказал Максвелл. – Это означает, что убийца идет за вами по пятам и пытается вывести из равновесия, возродив Слая Берга.

– И что он хорошо знаком с вашим прошлым, – добавила Кейт.

– Ну, это легко. Рассказ о деле Берга издан в ста тысячах экземплярах благодаря одному писаке по имени Стюарт Севелл. Что меня удивляет, так это как быстро меня нашли, несмотря на все мои предосторожности.

– Вам целый сайт посвящен, – сказал Максвелл. – Да и пресса вас не забывает. Вы теперь у нас звезда.

– Верно, и этим я обязан вам.

– К фетве я отношения не имею.

– Вы открыли доступ к моему досье. С этого все и началось.

– Кто знал о том, что вы в Европе?

– Вы, агент Нутак, отец Педро Гарсиа и бармен кафе «Греко».

– Карла Шомон тоже, – добавила Кейт.

– Карла?

– Она звонила мне вчера из Франции. Пыталась дозвониться по сотовому еще в среду вечером, но я была в самолете. Спрашивала, живы ли вы еще и где вас можно найти. На первый вопрос я ответить не могла. А вот про фокус с барменом сообщила.

– Это неосторожно, – заметил Максвелл.

– Натан, похоже, ей доверяет. Это еще так, надеюсь?

Лав был взволнован сообщением Кейт. Оказывается, Карла уже два дня пытается связаться с ним.

Кейт, воспользовавшись тем, что ей дали открыть рот, решила высказаться до конца. Вкратце поведала о своих последних часах на Аляске, о бурном разговоре с губернатором Крейном, о поспешном увольнении, о нападении на контору, о взрыве своей квартиры.

– Полиция не нашла ни одного тела в фэрбэнкском отделении, – сказал Максвелл.

– Спросите у Брюса Дермота, моего стажера. Он вам подтвердит все, что я сказала.

Максвелл выглядел смущенным.

– Так вы не в курсе? – спросил он.

– В курсе – чего?

– Его убили на автостоянке аэропорта в Фэрбэнксе.

– Брюса?

– Машина была заминирована.

– Что? «Тойота»?

– Да.

– Значит, метили в меня. Это моя машина.

– Все-таки не будем впадать в паранойю. К тому же вы больше не служите в ФБР, это должно вас успокоить.