за которую их можно в тот же день перепродать (или сдать в магазин); высшим достижением человека, который стоит на перехвате, было не только купить книги у «его величества сдатчика», но затем отправиться «на адрес» – то есть уже к сдатчику домой, чтобы тот «не надрывался, таская книги, которые, может быть, вообще не нужны». В результате такого визита из библиотеки сперва покупался десяток книг, «на которые есть заказ и которые как раз сейчас можно продать дороже обычной цены, хотя они не такие ценные», то есть в первую очередь выбиралось все самое ценное, а далее, по убыванию интереса, выкупалось и остальное.

В деле перехвата самыми наиболее важными были коммуникативные свойства, способность ненавязчиво (если такое определение вообще употребимо в сочетании с перехватом), со знанием дела, сперва «выцепить клиента», затем убедить в том, что в магазине его: а) точно обманут, б) денег не дадут, а примут на комиссию, и в) если и купят что-то, то обязательно сообщат в нужные органы, чтобы потом с него слупили налог. Различных уговоров бывает множество, и рацион их зависит от конкретного деятеля антикварного рынка. Конечно, если на перехвате «его величество сдатчика» встречает не пьяная рожа (или просто рожа, но к вечеру она обычно превращалась в пьяную), а благообразный джентльмен, лучше в очках и в бороде, – эффективность такого перехвата может быть очень велика.

Не буду говорить, что перехват всегда давал меньшую цену, нежели магазин; это неправда, особенно с учетом планового хозяйства в СССР, когда букинистический магазин уже закрыл план месяца по закупке и приемка не осуществлялась; можно было попасть на выходной день или увидеть такую очередь, что приходилось искать другие способы реализации своего имущества. К тому же нередко «каталожная» цена книги, по которой магазин имел право ее принять, была настолько мала, что с рук книга стоила в разы дороже – и тут уж мог помочь только перехват, который часто давал больше, чем магазин. Вообще, до появления в букинистических магазинах секций с книгами «по договорным ценам», то есть определяемых самим сдатчиком, перехват жил совершенно припеваючи. Если, конечно, органы добра и правды не проводили специального рейда, когда один сотрудник в штатском книгу перехвату продавал, а стоявший при этом как бы в стороне, дождавшись удаления продавца, начинал просить продать ее ему, «потому что эта книга очень нужна». В результате такой быстрой продажи счастливые органы возбуждали уголовное дело по статье «спекуляция», а человек с перехвата отправлялся пилить лес или шить рукавички.

Другое дело – перекидка. По своей сути, перекидка – это способность холодного книжника к перепродаже книг законным способом, требующая наибольшего уровня квалификации. Уровень этот достигается и за счет того, что торговать антикварными книгами вне магазинов, оставаясь одновременно на стороне действующего законодательства, было практически невозможно. Как раз одним из редких способов такой законной торговли была перекидка, когда книга покупалась в одном букинистическом магазине, а сдавалась – в другой магазин (если возникали претензии у органов добра и правды, то книжник пояснял, что «успел прочитать»). В чем же, собственно, заработок, спросите вы? А заработок в том, что книжник мог предположить, какой магазин на законных основаниях сможет купить то, что он купил в другом дешевле; причем, чтобы перекидка приносила какой-либо доход, книга в другом магазине должна продаваться не на 10% дороже, а больше. Ведь долгие годы стандартным комиссионным процентом в букинистических магазинах были 20%, и, значит, чтобы просто выйти «в ноль», то есть ничего не заработать от своей перекидки, но и не прогореть, книга должна быть продана в 1,25 раза дороже закупки. Из этого выходит, что для заработка книга должна продаваться по меньшей мере в полтора раза дороже закупочной цены, а это было не так просто в условиях советской действительности. Ведь на русские книги существовали каталоги-ценники; но когда книга по каким-то причинам туда не входила, или же это была книга на иностранном языке, или же вообще печатная графика – была возможность маневра. При этом «перекидчик» должен был иметь голову на плечах, чтобы не накупить обычных книг и не остаться с ними если не навсегда, то, по крайней мере, надолго.

Некоторое время этим способом умело пользовались старые коллекционеры, которые имели во многих магазинах «прикормленных» товароведов, а личные отношения с товароведами всегда были залогом успеха.

Но настоящая, бескрайней широты жизнь для умельцев перекидки началась в 1980‐х годах, когда в преддверии новой эпохи в букинистических магазинах появилась возможность комиссионной торговли; товароведы, не опасаясь остаться с купленным товаром навсегда (и, что было намного страшнее, не выполнить таким образом месячный, квартальный или годовой план), заполняли полки книгами «по договорным ценам». Здесь уже «перекидка» активизировалась, пытаясь угадывать конъюнктуру, и стала самым прибыльным на тот момент способом букинистической торговли. У каждого книжника был всегда ворох квитанций, которые он проверял в каждом из магазинов, куда он запустил свои щупальца.

Собственно, и мой первый букинистический опыт связан именно с этим способом заработка: когда мне исполнилось 16 лет, я получил необходимый как для трудоустройства, так и для негоций документ – паспорт гражданина СССР. И в первые же летние каникулы я уже работал лаборантом в музее, а одна из зарплат была продуманно потрачена. За 25 рублей (почти вся моя зарплата в тот момент) я купил у Карла Карловича иллюстрированный словарь Larousse начала XX века, довольно уставший. Я немного подклеил его, ластиком стер грязь с крышек издательского переплета (позднее подобный комплекс мер в книжном мире именовался «подшаманить») и затем отнес его в хорошо мне знакомый магазин «Иностранная книга» на улице Качалова, недалеко от которого я тогда жил. Фира в антикварный отдел книгу не взяла, но отправила в отдел словарей, где мне оценили его в 50 рублей. В три дня он был продан, и уже через неделю я получил 40 рублей «на руки», заработав 15 рублей.

Можно сказать, что до начала 2000‐х это был самый верный способ заработка для большинства холодных книжников, хотя постоянная инфляция начала 1990‐х одно время сильно путала карты. Однако с изменением принципов антикварной букинистической торговли – вслед за всеобщим фискальным надзором, а затем и последовавшим закрытием большей части букинистических магазинов, сам способ перекидки книг из магазина в магазин постепенно перестал быть главным источником заработка. В нынешнее время перекидку напоминает покупка книг на интернет-ресурсах и последующая перепродажа в стационарных магазинах или на аукционах, хотя и этот способ уже не приносит такого эффекта, какой был в начале 2000-х. Кроме