Как у всякого популярного увлечения, у Facebook появились и свои хулители. “Facebook продает внимание пользователей рекламодателям по всему миру, – написал журналист Джонатан Теппер, вскоре ликвидировавший свой аккаунт, – а еще Facebook знает почти все об их жизни, семьях и друзьях… Эта платформа построена на эксгибиционизме и вуайеризме – пользователи стараются выставлять себя в более привлекательном свете и тихонько подсматривают за друзьями”. По мнению Теппера, все это нисколько не способствует дружбе, а, наоборот, обесценивает и подменяет настоящую дружбу[1232]. Экономика Facebook разительно отличается от его утопической идеологии. Ее сравнивали с системой издольщины или испольщины, “при которой орудиями производства обеспечиваются многие, но вознаграждение в итоге попадает в руки кучки избранных”[1233]. Выражаясь еще грубее, для Facebook “пользователь – это и есть товар”.

Facebook обещал построить новый объединенный мир “сетян” – граждан сети. Но само его устройство было в высшей степени недемократичным. В Facebook имеется 15 724 наемных работника и около 2 миллиардов пользователей, однако лишь ничтожно малая часть этих групп владеют акциями Facebook. Самому Цукербергу принадлежит лишь чуть больше 28 % B-акций компании. Его соучредители – Дастин Московиц, Эдуардо Саверин и Крис Хьюз – сообща владеют примерно 13 %. Первым инвесторам, Шону Паркеру и Питеру Тилю, принадлежит в общей сложности 6,5 %. Два других ранних инвестора – Accel Partners, венчурный фонд из Кремниевой долины, и российская интернет-компания Digital Sky Technologies – владеют соответственно 10 и 5,4 %. Лишь пяти другим организациям – трем венчурным фирмам из Кремниевой долины, Microsoft и Goldman Sachs – принадлежит более чем по 1 %[1234]. Как выразился Антонио Гарсиа Мартинес: “Всякий, кто называет Долину меритократической, сам сильно обогатился благодаря ей, но совсем не меритократическим путем – а благодаря счастливой случайности, принадлежности к привилегированной группе или каким-нибудь тайным, но абсолютно надувательским махинациям”[1235]. Иными словами, глобальная социальная сеть сама принадлежит закрытой сети “своих людей” из Кремниевой долины.

Идею общедоступности программ постепенно вытесняла тенденция к дуополии (Microsoft и Apple) и практически к монополиям (Facebook, Amazon и Google), и социальные последствия этого явления были столь же предсказуемы, сколь на первый взгляд и парадоксальны. Мир пронизан связями, как никогда раньше, о чем не устают твердить активные сторонники этих компаний. Однако в этом мире царит такое неравенство, какого не наблюдалось еще столетие назад. Шестеро из восьми богатейших людей в мире – это Билл Гейтс (его личное состояние оценивается в 76 миллиардов долларов), Карлос Слим (50 миллиардов), Джефф Безос (45 миллиардов), Марк Цукерберг (45 миллиардов), Ларри Эллисон (44 миллиарда) и Майкл Блумберг (40 миллиардов). Свое богатство они заработали, соответственно, на программном обеспечении, телекоммуникациях, розничной онлайн-торговле, социальных сетях, корпоративных приложениях и коммерческих данных[1236]. Они баснословно разбогатели не потому, что являются суперзвездами в мире предпринимательства: просто каждый из них устроил в своей нише нечто близкое к монополии. Как и Facebook, Microsoft Windows, YouTube и Android насчитывают больше миллиарда пользователей, а еще не стоит забывать о приложении для мобильной связи WhatsApp, которое Facebook приобрел в 2014 году. Похоже, в обозримом будущем эти почти-что-монополии смогут приносить своим акционерам колоссальные доходы[1237]. Вот простой пример: ожидается, что Google и Facebook в 2017 году увеличат свою совокупную долю в общем объеме цифровой рекламы до 60 %. Google принадлежит 78 % контекстной рекламы в США, а Facebook – почти 2/5 медийной онлайн-рекламы[1238]. Это засилье выливается в гигантские прибыли. Ожидается, что в 2017 году Facebook заработает 16 миллиардов долларов на медийной рекламе. Сегодня эта компания оценивается приблизительно в 500 миллиардов долларов, включая большую денежную подушку, которая позволяет Цукербергу скупать компании потенциальных конкурентов на ранней стадии (так произошло, например, с Instagram, у которого сегодня 600 миллионов пользователей, и WhatsApp, у которого их больше миллиарда)[1239]. Кроме того, засилье рекламы имеет и еще одно преимущество. В 25 тысячах случаев рандомизированного поиска Google реклама продуктов Google появлялась в самых заметных местах в течение 90 % всего времени[1240].

Это поразительное состояние дел, если задуматься о функциях, которые выполняют эти компании. Google – по сути, большая всемирная библиотека. Туда мы обращаемся, когда нужно найти или проверить какую-то информацию. Amazon – большой всемирный базар, куда мы все чаще и чаще ходим за покупками. А Facebook – большой всемирный клуб. Различные сетевые функции, выполняемые этими платформами, совсем не новы, просто развитие технологий сделало эти сети огромными и заставило их работать очень быстро. Наиболее интересно другое различие: в прошлом библиотеки и общественные клубы не зарабатывали деньги на рекламе – это были некоммерческие организации, существовавшие или на пожертвования, или на взносы читателей или участников, или на налоги. По-настоящему революционным является то, что и наша всемирная библиотека, и наш всемирный клуб увешаны рекламными щитами, и чем больше мы им рассказываем о себе, тем эффективнее становится реклама, тем чаще она отправляет нас на всемирный базар Безоса. Не зря на инвесторском рынке акции Facebook, Amazon, Netflix (интернет-компании, поставляющей фильмы и сериалы) и Google фигурируют под акронимом FANG[1241]. Благодаря принципу “пригодные обогащаются”, при котором всемирная сеть информационных технологий остается безмасштабной – то есть сохраняет преобладание нескольких крупных узлов с наибольшим количеством связей, – доходы этих компаний не уменьшаются[1242].