Размеренно и неторопливо разделавшись с половиной пулькоги, друзья снова разливают и снова беседуют.

— Не могу свыкнуться с мыслью, что Лалиса станет айдолом, — задумчиво говорит ДжеУк.

— Уже стала, — поправляет ХёнСок. — И за это тоже грех не выпить.

— Уже стала, — ХёнСок ставит пустую рюмку. — Да ещё какой! Предчувствую оглушительный успех.

— Если бы меня спросили лет восемь назад, кто из дочек станет айдолом, ответил бы, не думая. СонМи, — рассуждает ДжеУк.

— Дебак! Замечательная идея! — ХёнСок откидывается на спинку. — Давай её тоже ко мне!

— Не получится, — кисло отвечает друг. — Лалиса её уже забраковала. Вижуал, говорит, у тебя отличный…

— Она абсолютно права. СонМи — очень красивая девочка.

— Только музыкой никогда не занималась, танцами тоже, петь не умеет, — ДжеУк транслирует вердикт младшей дочери.

Ужин заканчивается одновременно с соджу, треть литра которого мужчины точно расписали по времени. Теперь друзья наслаждаются кофе.

— Лалиса — моя любимая дочка, — делится сокровенным ДжеУк. — И не потому, что талантливая. Знаешь, с кем я футбол по телевизору смотрю? С ней.

ДжеУк наслаждается удивлённым видом друга и добивает его.

— Как чемпионат начнётся, хочу с ней на стадион сходить. Вживую посмотреть. Как только будет матч ФК Сеул, так и пойдём. Или Чёнбук Хёнде. Лалиса за них болеет.

Изумление друга становится ещё более глубоким. Вплоть до отвисания челюсти.

— А-д-ж-ж-ж! Я думал, что уже узнал всё самое удивительное про эту девочку…

— Холь! — вдруг вскрикивает ДжеУк. — Я ж тебе самое главное не сказал! К ней память вернулась!

ХёнСок долго смотрит в лицо сияющего друга. Осуждающе.

— Ёксоль! Почему ты сказал только сейчас?! Такой тост пропал!

После краткого совещания мужчины заказывают ещё по лёгкой закуске и по пятьдесят грамм соджу. Действительно, решили они, пропадать зазря такой тост не должен. Их даже жёны поймут.

Через пару столиков наискосок сидит мужчина. Один. Говорит по телефону.

— Да, они оба здесь. Ужинают. Со спиртным. Судя по всему, реально, друзья…

Место действия: школа искусств Сонхва.

Время действия: 28 апреля, 18:10.

— Классно потренировались, — удовлетворённо заявляю ЧэЁн, когда мы расслабленно покидаем территорию школы. — Ты куда сейчас? Домой или в общежитие?

— Дома я только в воскресенье бываю, — вздыхает ЧэЁн/Рози.

— Как тебе поножи? — я так бондажное устройство на ноги называю, — не жмут? Ноги не затекают? Ощущений нет, что ноги затекли?

— Нет, — ЧэЁн мотает головой, заодно уворачивается от слишком низкой ветки. Аллейку охраняют стройные шеренги деревьев.

— Но ощущения странные. Немного кости ломит. Нет, не болит, а так, как бы тянет, — ЧэЁн, как может, пытается объяснить.

— Девушки, можно вам задать несколько вопросов?

Нас прихватывают у самой дороги. Рядом микроавтобус и несколько человек.

— ЧэЁн, сразу убежим или чуть погодя? — спрашиваю, хотя это бесполезно. Норовит за мою спину спрятаться.

Окончание главы 35.

Глава 36. Издержки, выгоды и личная жизнь

Место действия: окрестности школы искусств Сонхва.

Время действия: 28 апреля, 18:20.

— А вы кто? — пока мы не представлены, имею полное право спрашивать, кто, откуда и зачем. Хотя вижу логотип на микроавтобусе одного из ТВ-каналов и лейбл на бейсболке раскованного мужчины. Газета «News today». Под громким названием скрывается таблоид с несомненно жёлтым оттенком.

Мужчина в бейсболке, полноватый, но шустрый, представляется господином Чанг СуньФуем. На самом деле, хоть и созвучно, но по-другому его зовут, но мне так удобнее. Более соответствует облику человека во всякой бочке затычки.

— Я ведь не ошибаюсь, вы — Лалиса Ким? А рядом с вами Рози из «BlackPink»?

Оборачиваюсь к ЧэЁн, тщательно её осматриваю, поворачиваюсь обратно.

— Нет, это ЧэЁн из Сонхва. А я да, Лалиса Ким.

На мои слова журналист проницательно улыбается. Телеоператор рядом уже нацелился на меня своей бандурой, журналист с ТВ, небрежно пробурчав своё имя, подсовывает второй микрофон. Буду считать его господином Вынь СуХим. Мне так удобнее.

— Госпожа Лалиса, — полагается называть по фамилии «госпожа Ким», но на такое обращение по мнению журналюги не тяну, а обращаться «Лалиса-ян» слишком фамильярно. — Мы знаем, что вы являетесь четвёртым тайным мембером группы «BlackPink».

Делает многозначительную паузу, но я его мгновенно разочаровываю своей непробиваемостью.

— Это не вопрос, — комментирую его слова с полнейшим равнодушием.

— Это правда? — берёт себя в руки СуньФуй.

— Даже не знаю, что вам сказать, — показательно задумываюсь. — Если вы знаете, то какая это тайна? И если это тайна, то ответить вам без разрешения того, кто наложил запрет на разглашение, не могу.

Пока он размышляет, берусь за телефон и немного грубо, потому что избегаю обращений, докладываю президенту ХёнСоку о случившемся. Репортёры внимательно и бесцеремонно прислушиваются.

— Лалиса-ян, хорошо, что сказали. Никаких сведений об агентстве по возможности. То, что нельзя отрицать, не отрицайте. О чём можно умолчать, не говорите…

— Моё участие?

— Нет смысла отрицать.

— Аннён.

Отключаюсь.

— Да, я — четвёртый мембер группы «BlackPink», — равнодушно извещаю терпеливо ожидающих репортёров.

— Скажите, — включается ТВ-репортёр Вынь СуХим, — это заранее спланированная акция, ваше тайное участие? Маркетинговая акция с целью привлечения внимания публики?

А вот шиш тебе! Внутренняя кухня агентства это её внутреннее дело.

— Нет. Дело в том, что я никогда не мечтала стать айдолом, не стремилась стать звездой. Популярность мне не нужна. Руководство агентства пошло мне навстречу. Иначе говоря, всё получилось само собой.

— Но на прослушивание в агентство вы всё-таки ходили?

А это они откуда знают? Но несмотря на неожиданность лицо удерживаю.

— Не по своей инициативе. Меня попросили прийти.

— Кто попросил?

— Президент агентства, кто же ещё? — разговор ускоряется и становится похожим на игру в пинг-понг.

— Почему он именно вас позвал?

— Об этом его спрашивайте. Услышал откуда-то обо мне…

— Откуда он мог услышать? Не от вашего ли отца?

— Про отца не знаю. А услышать мог, откуда угодно. Например, я заняла первое место на городском конкурсе молодых исполнителей. Мог заметить скандальную историю с соревнованиями по бегу. Думаю, вы знаете, о чём я.

Уже прошло мимо пара такси. Быстро решаю насчёт ЧэЁн. Оборачиваюсь к ней.

— ЧэЁн, возвращайся одна. Давай-давай, иди, — говорю негромко, но чуткие журналюги меня слышат.

— К Рози у нас тоже есть вопросы…

— Без разрешения агентства она всё равно ничего не скажет, — подталкиваю ЧэЁн к дороге. Она делает пару нерешительных шагов, но СуньФуй перегораживает ей дорогу и подсовывает микрофон.

ЧэЁн испуганно отшатывается. Вмешиваюсь.

— Господин журналист! — мой голос обретает неприятный лязг. — Вам же сенсация нужна? Но если будете себя так вести, то ничего не получите.

СуньФуй блудливо улыбается, выражение лица будто говорит «уже получили!».

— Вы плохо понимаете своё положение, — мой голос становится ещё неприятнее.