– Да и смерть так себе… Знаешь, что все это на самом деле значит? – спросил я.

– Знаю. Тройняшка погиб в 1990 году; он не мог быть убийцей ни первых жертв, ни последующих.

Однако я сомневался. Я по-прежнему сомневался.

– Чья подпись стоит на отчете? – спросил я.

– Инспектора Легарры.

– Давай поговорим с ним. Возможно, он уже на пенсии, но, надеюсь, этот случай вспомнит. Не думаю, что тут каждый день пылают пожары.

Мы переговорили с полицейским в форме, который выдал нам дело, вернули папку и подписали акт, указав число и время.

– Еще одна просьба. Вы не могли бы помочь нам отыскать инспектора Легарру? Мы хотели бы расспросить его об этом деле.

– Боюсь, вы поздно приехали. В январе Легарра вышел на пенсию, а не так давно мы его похоронили. Скоротечный рак поджелудочной железы. Жаль его: выйти на пенсию, а через три месяца помереть… Но он был хороший полицейский, и отчеты у него очень точные. Если он ничего не нашел, значит, ничего и не было, поверьте.

– Да… – кивнул я.

Может, под конец службы он и был хорошим следователем, но когда писал этот документ, таковым явно не был: отчет составлен из рук вон скверно…

А может, и правда ничего особенного в этом деле он не увидел. Парень уснул, читая книгу, провода загорелись, и он погиб.

И всё, точка.

На обратном пути за рулем сидела Эстибалис. Мы возвращались по А-1. По приезде в офис каждый удалился в свой кабинет.

И вдруг мне позвонили с неизвестного номера, не зарегистрированного в моем списке. Я вздохнул, но все-таки ответил.

– Добрый день, инспектор Айяла. Я – Гарридо-Стокер, – адвокат Игнасио Ортиса де Сарате. Я хотел бы побеседовать с вами… неофициально, – выпалил он в трубку. – Могу я рассчитывать на то, что этот звонок и содержание нашего разговора не будут отражены ни в каких документах?

– У нас восемь трупов и двое исчезнувших близнецов. Неофициальные беседы сейчас не к месту, – ответил я.

– Я знал, что мы общаемся на одном языке. Звоню вам потому, что у нас есть общее дело – обнаружить моего клиента, но… мои специалисты по информационным технологиям не добились никаких результатов. Вот я и спрашиваю: не можете ли вы, следователь отдела уголовного розыска, обратиться к кому-нибудь из тех людей, о которых нет информации ни в одном ведомстве и к чьей помощи вы прибегаете время от времени.

– Вы знаете мой ответ. Да, такой человек у меня есть. А в чем дело?

– Игнасио много лет работал в полиции, а значит, умеет защищаться во всех смыслах. Мобильный телефон у него особой модели – он имеет возможность платить за нечто подобное. В нем есть система определения места. На одном из моих компьютеров установлена программа, где в режиме реального времени видно его местонахождение. Погрешность два метра. Набор дополняется маленьким приемником размером с батарейку, который Игнасио постоянно носит с собой в кармане брюк. Что-то вроде GPS, которые вы используете во время спец-операций, но только очень маленький. Даже если он потеряет телефон, или же в случае похищения, его по-прежнему можно будет найти. Если только его не разденут.

– Я знаю, что такие вещи существуют, хотя у нас в стране они не распространены – по крайней мере, согласно статистике.

– Спросите любого миллионера, и он подтвердит, что подобная штука у него есть, – ответил адвокат с ноткой иронии в голосе. – Проблема в том, что, исчезнув Игнасио, забрал телефон с собой, но когда я попытался определить его местопребывание с помощью устройства в моем компьютере, то обнаружилось, что и телефон, и батарейка разряжены. Вот почему я заволновался и через двадцать четыре часа подал заявление о его пропаже. Меня удивляет, что сам Игнасио не хочет, чтобы я имел возможность определить, где он. Полагаю, он похищен или убит. Но знаю также, что эти системы имеют обратный ход: даже если кто-то их отключит, опытный человек, вооруженный соответствующим оборудованием, может использовать по-прежнему исходящий сигнал GPS, чтобы его найти, пусть и не с такой точностью. Программа, которую приобрел Игнасио, защищена от полицейских систем, но меня интересует…

– Я же сказал: я знаю нужного человека. Но не уверен, согласится ли он сотрудничать.

– Игнасио компенсирует все затраты, если его найдут.

– Не думаю, что моего помощника настолько интересуют деньги. Подумаю, на какую кнопку лучше нажать. Как только я его найду, сразу вам сообщу. Однако благоразумие должны сохранять обе стороны, и этот разговор останется между нами, правильно?

– Я вам не звонил и вы со мной не говорили. Мобильный, с которого я вам звоню, зарегистрирован на другого пользователя; пока буду звонить вам с этого номера, а когда все закончится, не буду больше его использовать.

– Еще один вопрос: если мой сотрудник согласится, он попросит у меня данные телефона Игнасио, а также получит доступ к его компьютерной системе. Вы это понимаете? – спросил я.

– Я на это и рассчитывал. И все заранее почистил.

– Мой совет: почистите очень, очень тщательно.

«Думаю, что я знаю, как найти Тасио, но мне нужна твоя помощь. Срочно».

Он откликнулся через две секунды – знак того, что он за мной следит и не забыл ни о Тасио, ни обо всем этом деле:

«В Оружейном музее на втором этаже. Он очень старый, там нет камер, а в августе в залах пусто. Когда?»

«Срочно – значит, срочно».

Я выскочил из кабинета и помчался к бульвару Сенда. Музей располагался на бульваре Фрай-Франсиско, рядом с дворцом Ахурия-Энеа, резиденцией леендакари, главы правительства Страны Басков.

На втором этаже возле манекена в шлеме и с мушкетом в руках меня поджидал парнишка в белом капюшоне, полностью скрывавшем его лицо.

– Похоже, я спятил, – начал он вместо приветствия, пока я спокойно осматривал пустое помещение. – Встречаюсь с копом возле Ахурия-Энеа в зале, набитом оружием…

– Расслабься, я не проткну тебя рапирой.

– Чего тебе от меня нужно, Кракен? – сказал он, пристально рассматривая витрины с пушечными ядрами.

– Есть дело, которое тебя явно заинтересует: речь идет о системе поиска людей, которая в нашей стране не используется и которую брат твоего наставника приобрел по цене, непосильной ни для твоего кошелька, ни для моего. Как мобильный, так и микропередатчик GPS, который был у Игнасио в момент исчезновения, были отключены, однако ты – и я уверен, что только ты – сумеешь установить обратную связь и определить сигнал.

– А что мне с этого будет?

– Тысяча вариантов: мое уважение, твой иммунитет к отделу по борьбе с киберпреступлениями, помощь Тасио, который, быть может, еще жив… Просто подумай, отказался бы он искать тебя, если б ты исчез? С другой стороны, адвокат Игнасио упомянул жирную сумму бабла. Возможно, ты хотя бы ненадолго позволишь себе отказаться от интернет-мошенничества… Давай, Матурана, переходи на светлую сторону. Хакеры вроде тебя до старости не доживают, если только не затеют какой-нибудь приличный стартап. Это сильно тебя продвинет. Сам-то не устал вечно бегать в капюшоне, глядя на всех через плечо?